Воздухоплаватель. На заре авиации - Юрий Корчевский Страница 13

И создано было после многочисленных покушений на императоров российских и высокопоставленных чиновников, в частности генерал-губернатора Москвы. По мнению Андрея, Охранному отделению поактивнее надо было себя вести, пожестче. Из-за их попустительства во многом разрушилась империя. Выявить лжедемократов, шлепнуть десяток, остальных на каторгу в Сибирь сослать, так и не случилось бы революционного переворота, когда к власти пришли говоруны-неумехи, неспособные управлять огромной страной. А в октябре большевики прибрали власть, которая плохо лежала. На немецкие деньги устроили переворот, заключили постыдный Брестский мир, а после утопили Россию в крови Гражданской войны. К потрясениям в стране Андрей относился категорически отрицательно. Любые перевороты приводят к жертвам, ослаблению страны, чем и воспользовалась после революции Антанта, высадив войска в Архангельске и во Владивостоке. Без малого с большим трудом удалось оставить страну целой, не разорвать на куски, хотя уже и была создана Дальневосточная республика.

На языке так и вертелась информация об Ульянове, о его речи на броневике у Финляндского вокзала. Арестовать Ульянова еще в вагоне при подъезде к столице – и империя была бы сохранена. Андрей по сути своей был государственником, как и другие офицеры. В политику не лезли, но свои убеждения имели. Ему было все равно, абсолютная монархия в стране или парламентская республика, но власть должна быть вменяемой. Те же большевики в чем только царя не обвиняли, дескать, кровавый режим, угнетение народа. Сами, придя к власти, арестовали царскую семью и слуг, а потом и расстреляли в подвале Ипатьевского дома, хотя Николай отрекся от власти и угрозы не представлял. А потом большевики устроили кровавый террор в стране. К власти пришли люди с большими амбициями, причем путем обмана. Рабочим пообещали фабрики и заводы, крестьянам землю, а не дали ничего. Селян раскулачили, деревенскую нищету загнали в колхозы. А рабочим за десятиминутное опоздание давали тюремный срок.

Удержался Андрей, не стал говорить о Ленине и приспешниках. Без фактов и доказательств все это лишь слова, а фактов еще не существовало. Человек из другого столетия, он их знал. Но разве поверит им жандармский офицер? Как всякому профессионалу, ему нужны даты, явки, вещественные доказательства.

Через двое суток поезд прибыл в Белосток, и Андрею пришлось сойти, пересесть на другой поезд. До крепости Осовец от Белостока 54 версты, крепость имела свою железнодорожную станцию, все же крепость второго класса. Построили крепость в 1882 году в излучине реки Бобр, в 22 верстах от прусской границы. Три мощных форта стояли на восточном берегу реки, соединенные ходами, а один форт, Сосненский, располагался на западном берегу. Крепость перекрывала территорию междуречья Вислы и Немана и Нарвы – Буга. С севера и юга крепость обойти было невозможно из-за болотистой местности. До ближайшей польской деревни 12 верст. Крепость запирала железную дорогу и шоссе Лык – Белосток. Относилась крепость к Варшавскому военному округу, и командовал ею генерал-майор Шульман Карл-Август Александрович.

Уставший от продолжительной дороги Андрей высадился на вокзале Осовца уже вечером. Вокзал небольшой, одноэтажный. На перроне и внутри здания сплошь военнослужащие, ни одного гражданского лица. Непривычно. Андрей направился к коменданту вокзала, предъявил предписание. Форты вот они, высятся темными громадами, но аэродром не может располагаться внутри крепости, ему большая территория необходима. Комендант предписание прочел, подкрутил ус.

– Федотов! Проводи господина поручика в воздухоплавательную роту!

– Слушаюсь, ваш бродь!

Солдат подхватил чемодан Андрея.

– Следуйте за мной, господин поручик.

В Осовце располагалась шестая воздухоплавательная рота, которой командовал подполковник Ляхов. По штатному расписанию рота имела одиннадцать офицеров, одного врача, двух военных чиновников и полторы сотни нижних чинов. А фактически имела одну треть, находилась в стадии формирования. Идти пришлось далеко, нанять пролетку решительно не было никакой возможности из-за их отсутствия.

Уже и форты позади остались с их батареями, с обеих сторон дороги лес. Наконец впереди показался фонарь у караульного помещения.

– Пришли, ваш бродь!

Солдат довел его до караулки. Из дверей вышел усатый фельдфебель, проверил документы.

– Прошу простить, господин поручик, а придется вам в караулке до утра просидеть. Никаких указаний на ваш счет не поступало.

Зашли в караулку, где находилась отдыхающая смена. В углу пирамида с трехлинейками.

– Присаживайтесь, господин поручик.

Так и просидел до утра Андрей на стуле, придремывая.

Рано утром, в шесть часов, к караулке подкатил легковой автомобиль «Руссо-Балт». К штабной машине подбежал фельдфебель, доложил о прибытии поручика. Да Андрей и сам вышел за фельдфебелем на звук мотора. Из машины выбрался подполковник. Андрей отдал честь, предъявил личные документы.

– Пилот? Очень хорошо! А то летчиков пока всего трое, вы будете четвертым. Садитесь в машину, поедем в штаб роты.

Андрея внесли в списки роты, поставили на все виды довольствия. К восьми часам к штабу подошли офицеры.

– Знакомьтесь, господин поручик! Князь Баратов, командир отделения. Поручик Патронов и поручик Чуканов.

Андрей приложил руку к фуражке:

– Поручик Киреев Андрей Владимирович.

– Добро пожаловать в нашу роту, – пробасил князь.

По званию он был капитан, но, как позже выяснилось, все пилоты в авиации были новичками, а Баратов окончил его Императорского Величества Пажеский корпус, а прошлой осенью – авиашколу в Каче. У офицеров одной специальности всегда есть о чем поговорить. Андрей с удивлением узнал, что подполковник Ляхов летать не умеет, назначен приказом.

Квартировали пилоты в офицерском общежитии в доме при аэродроме. Провели его туда, показали комнату.

– Занимайте, поручик!

А всех вещей – один чемодан, в котором бритва, запасное белье и летный кожаный костюм. Потом гурьбой отправились к ангарам. Готовых, собранных и облетанных аэропланов было два. Еще несколько ящиков с деталями стояли у мастерских, дожидались сборки.

Аэропланы знакомы по Гатчине – «Ньюпоры». Подошли к одному из аппаратов, остро пахнуло бензином.

– Андрей Владимирович, для начала изучите карту местности. До прусской границы всего ничего, стоит залететь невзначай на немецкую территорию, рискуете быть сбитым зенитной артиллерией. Аэропланы у немцев есть, но не вооружены. Впрочем, как и у нас, – огорченно сказал князь.

Все верно, для начала надо изучить карту. Ее Андрей в штабе получил. А засел изучать уже после обеда в офицерской столовой. Тогда подавали одинаковые блюда офицерам разных специальностей. Это сейчас, когда резко возросли скорости, а главное – высоты, у пилотов появились специальные костюмы и диеты, из которых исключались некоторые продукты. В частности, все газообразующие – молочные, горох, фасоль, черный хлеб. Иначе при подъеме на высоту, с падением атмосферного давления, кишечные газы могут просто разорвать кишечник.