Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик Страница 13

– Вашбродь, дозвольте?

Денщик стоял в дверях, сияя, как медный таз и оттирая спиной кого-то наружу.

– Чего тебе?

– Так это… вспороли брюхо рыбине, ваше сиятельство… – отозвался через голову Сеньки забойщик Кондратий. – Только, пока вы это… трапезничали, ждали… Не смели это… аппетиту портить…

– Неужто, нашли что-то? – шагнул к ним Александр.

Денщик неохотно посторонился, видимо, парню хотелось единолично вручить находку офицеру. Но когда бородатый мужик, от которого даже на расстоянии разило рыбьей требухой, шагнул вперед, шустрая Дуняша ловко переняла у него из рук что-то непонятное, и прикрикнул:

– Ну, куда прешь, орясина? Совсем ум потерял? Ты еще со скотобойни своей вот так в усадьбу влезь. Ступай во двор!.. Не то сей миг управляющего кликну. А уж Тимофей Силыч тебе задаст! Порядка не знаешь?

– Прощения это… просим, барин… – мужик тяжело вздохнул и попятился. Видимо, рассчитывал получить награду за находку.

– Не кручинься, Кондратий… – усмехнулся князь все еще пребывая в хорошем настроении. – Если порадовал, Дуняша тебе гривенник вынесет. Жди…

– Премного благодарен, барин… – воспрянул тот. Еще раз поклонился и исчез с виду.

– Показывай, чего там нашли?… – Александр выжидающе посмотрел на горничную.

Дуняша пожала округлыми плечиками, пододвинула к себе опустевший поднос, застелила его салфеткой и только потом выложила рыбацкую находку. Было заметно, что девушка охотно сперва отмыла бы ее и вытерла насухо, прежде чем подавать барину, но князь самовольства не терпел даже в мелочах. Сказал: «Показывай», – значит, хоть подол задирай, а мудрить нечего.

Странный, матово поблескивающий предмет ничего не напоминал ни Сеньке, ни Дуняше. Разве что махонькую аптечную бутылочку для сердечных капель, что покойная матушка-княгиня пользовала. Зато Александр сразу понял, что лежит перед ним на столе.

Химию в кадетском корпусе юный князь не особо жаловал, считая что будущему гвардейскому офицеру глубокие познания в этой дисциплине ни к чему, но и на лекциях прилежно не спал. Так что пробирку из особо прочного термостойкого стекла узнал сразу. Как и то, что она плотно заткнута и залита сургучом, а внутри белеется нечто-то похожее на клочок бумаги.

– Занятно, – Александр аккуратно очистил ножом стекло от прилипшей к нему слизи и сургуча. – Раньше призыв о помощи, терпящие бедствие мореплаватели, все больше в бутылки из под коньяка или водки вкладывали. А нынче – в посуду для химических реакций?

Потом обмотал пробирку салфеткой, сжал в кулаке, а щипчиками для льда ухватил за пробку. Аккуратно провернул и откупорил. Наклонил пробирку, и на столешницу выскользнул сложенный в несколько раз лист бумаги блокнотного формата.

Князь осторожно развернул его и разгладил.

– И о чем же нам пишут с подводных глубин? – пробормотал негромко.

«Не знаю где я и как здесь очутился… – почерк, написавшего эти строки, указывал на человека привычного к эпистолярным занятиям и большой учености. Только они и врачи умудряются так безбожно карябать обычные буквы, словно издеваясь над каллиграфией. – В ночь с 11 на 12 июня 1903 года я находился у себя в лаборатории, в своем доме, что на улице Жуковского и готовился к эксперименту, положительный результат которого мог сделать переворот в современной науке. Но, как только на обмотки генератора было подано напряжение… (несколько слов жирно вымарано)…

Очнулся я уже здесь. На острове… Уничтожил ли эксперимент известный мне мир или перебросил только меня в иное измерение? Я не астроном и могу лишь приблизительно сказать, что звезды соответствуют южным широтам России. А так же, я совершенно потерялся во времени… (снова вымарано)

Этот листок бумаги, карандаш и пробирка – единственное, что нашлось в карманах халата. Вверяю свою судьбу Господу Богу и этому письму. А так же прилагаю на обороте чертеж моего изобретения. Может, хоть оно не пропадет безвестно, подобно автору…»

Страничка закончилась. И на последней полоске чистой бумаги можно было разобрать лишь несколько слогов: «Мих…… айлов……липпов».

На обороте четкими, ровными линиями была вычерчена какая-то сложная схема. Поручику броневозных войск полагается разбираться в чертежах не хуже инженера-конструктора и читать карты, но в данном случае Александр ничего не смог понять. Значки, коими был испещрен листок ни о чем офицеру не говорили. Совершенно иная кодировка. Даже не халифатская. Завитушки потенциального противника князь тоже умел читать.

– М-да, загадка… – князь пошевелил в воздухе пальцами и, досконально знающий привычки своего офицера, Сенька тут же наполнил рюмку и вложил ее в руку хозяина.

Александр выпил дорогой армянский коньяк залпом, как водку и даже рукавом занюхал.

– Прими, Господи, душу раба твоего Мих… Михи. Вот ведь, как судьба иной раз заворачивает… И у себя дома сгинул человек, и у нас пропал бесследно. Хотел бы я помочь, так не властен. Более сотни лет с той поры миновало…

Молодой князь вздохнул от расстройства чувств и снова пошевелил пальцами.

– Дуняша, закажи отцу Дионисию поминальную службу по ходоку безвестному, Михой себя именовавшем… Ну, да он сам знает, чего и как, а Господь разберется. В этом, раб божий Миха, не сомневайся, – Александр перекрестился и поглядел в окно, туда где из усадьбы виднелось слияние неба и плеса Дуная. – Отправлю я твой чертеж куда следует. И если есть в нем искра божья, то послужит он еще на благо Российской Империи. Не в твоем, так в нашем мире.