Эра титанов - А. Дж. Риддл Страница 13

Я радовалась, что могу дышать, но мне по-прежнему не нравилось, что каждый мой вдох сопровождается болью, и я решила, что буду лежать, пока мне не станет легче. Однако было в моем положении и хорошее: я не сомневалась, что за это время обязательно похудею. Я совсем не хотела есть и даже не могла представить, какие мучения мне придется пережить, если я соберусь проглотить хоть маленький кусочек.

Лежа у костра, спеленатая, как младенец, я была уверена, что выберусь из своего кокона гораздо более стройной, остроумной и совершенно здоровой. Как феникс, восстающий из пепла, готовый воспарить над озером под пронзительный крик, восславляющий свободу и приводящий всех в трепет, прежде чем вернуться к своей жалкой жизни.

* * *

Приходила доктор. Она вела себя гораздо суровее, чем вчера. Разговаривала сухо, только по делу и немного занудно. И, хотя ей следовало бы научиться быть мягче с пациентами, она показалась мне умной. Врач рассказала мне, что произошло, и добавила, что дала обезболивающие таблетки после того, как меня вытащили из воды. Я этого не помню, но она сказала, что они могут вызывать диковинные сны и путаницу в мыслях (я не стала говорить ей про носорога и феникса, решив, что, с точки зрения медицины, они не важны).

Больше всего доктора беспокоила моя нога с ужасной рваной раной, которую я получила, когда зацепилась за что-то в самолете. Доктор перебинтовала ее и сказала, что должна постоянно за нею наблюдать.

Единственное, что я помнила после вчерашней ночи, – это эйфория от того, что мне удалось спасти нескольких человек, особенно детей, которых я вынесла сама. А потом еще холод и руки Ника, который меня куда-то тянул… и больше ничего.

* * *

Когда я проснулась, это было ужасно, потому что болеутоляющие перестали действовать. Ник прислал еды, но я не могла есть и отдала все другим пассажирам. Я хотела спать.

* * *

Несколько минут назад мимо меня прошла девочка-индианка лет двенадцати, та самая, в футболке «Мир Диснея».

Мне стало так хорошо, что я смогла встать и решила немного погулять. Моя правая нога вела себя не так чтобы очень хорошо: с каждым шагом все тело наполняла боль, но довольно скоро она стала вполне терпимой.

Днем было не так холодно, как ночью, но в целом стоять оказалось больнее, чем лежать.

Что делать? Люди по большей части старались держаться вместе, но почти никто не разговаривал. Некоторые молча носили ветки из леса, чтобы поддерживать огонь в умирающем костре, и я решила, что это дело не хуже любого другого.

Пройдя примерно сто футов в глубь леса, я услышала голос, который узнала и который ненавидела.

– Не беспокойся, – сказал Грейсон в своей отвратительной снисходительной манере. – Я достану тебя, когда ты будешь меньше всего этого ожидать.

– Я и сейчас не ожидаю, – прозвучал спокойный ответ Ника.

Я подошла ближе и увидела их обоих. Стоун был совершенно измучен: черные круги залегли у него под глазами, взгляд которых был таким жестким, какого я у этого человека до сих пор не видела. Грейсон держал в руке большую палку, но стоял ко мне спиной и лицом к Нику.

Я сделала шаг в их сторону, и у меня под ногой хрустнула ветка. Подняв глаза, я увидела, что оба мужчины смотрят на меня.

– Господи, ты как вирус! – заявил Шоу. – От тебя невозможно избавиться. – Он замолчал, дожидаясь ответа, но я молчала. – Бьюсь об заклад, тебе все это нравится. Лучшее, что случилось в твоей жизни, верно?

– Ты как? – спросил Ник, взглянув на меня.

– Нормально – отозвалась я. – А ты?

– Все хорошо.

– О, ради всех святых! Извините, но меня сейчас от вас стошнит! – Грейсон промаршировал мимо меня. – Скажи своему дружку, Харпер, чтобы спал с одним открытым глазом.

Через несколько секунд я услышала, как он швырнул палку в костер.

Стоун стоял передо мной с серьезным, напряженным лицом, и мне стало интересно, что между ними произошло.

– Я виноват в том, что случилось с тобою ночью, – сказал Ник. – Я заставил тебя туда пойти.

– Ничего подобного! – запротестовала я.

– Нет, виноват. Если бы с тобою что-нибудь случилось…

– Послушай, если бы мне пришлось сделать это еще раз, я бы снова поплыла туда не задумываясь, даже если б не проснулась сегодня утром возле костра! Я видела детей, которых вытащила из самолета. Риск того стоил. Для меня – стоил.

Стоун кивнул, глядя себе под ноги. Его лицо оставалось серьезным, но я видела, что напряжение начало отступать, и у меня возникло ощущение, будто мимо меня пронесся поток холодного воздуха.

– Что у тебя болит? – спросил он.

– Всё. У меня болит всё тело.

Он улыбнулся, выдохнул и впервые за все время рассмеялся:

– У меня тоже!..

Ник рассказал о последних событиях, когда мы возвращались к костру, собирая ветки, лежавшие на земле. Ни у кого не работали мобильные телефоны, что было странно, но в принципе возможно в сельской Англии. Стоун попытался попасть в кабину самолета, но у него ничего не вышло. Он считал, что пилоты погибли: ему удалось заглянуть внутрь плотно закрытой кабины, которая оказалась смертельной ловушкой для сидевших там летчиков. Бедняги…

У костра я настояла, чтобы он взял одно из моих одеял. Ник сначала возражал, но в конце концов сдался. Потом мы некоторое время сидели молча, хотя я отчаянно хотела спросить его, откуда он и чем зарабатывает на жизнь. И вообще мне было интересно, каков Ник Стоун в обычных обстоятельствах, когда не спасает пассажиров с потерпевшего крушение самолета, который упал в ледяное озеро. Я никогда в жизни не встречала похожих на него людей. Создавалось впечатление, что его доставили на планету Земля из какого-то другого места, где не было человеческих слабостей и недостатков.

Я уже собралась задать первый вопрос, который повторила в уме примерно девять раз, когда кто-то пробежал мимо нас и чуть не налетел на Ника.

Оказалось, что это Майк, парень в зеленой футболке с надписью «Селтикс». Он посмотрел на Стоуна и, задыхаясь, выпалил:

– Мы… вошли.