Сириус экспериментирует - Дорис Лессинг Страница 13

Эта небольшая колония оказала серьезное влияние на наши отношения с Канопусом и на дальнейшее развитие Роанды, но тогда мы не понимали этого. Подобное даже не приходило нам в голову. Но мы не могли забыть об аборигенах, которые жили неподалеку, постоянно были на виду и проявляли живой интерес к нам самим и к нашим гостям. Они мало-помалу размножались и создавали новые поселения, однако им вполне хватало того места на холмах, которое было отведено для них изначально. Мы продолжали наблюдать за их развитием, поскольку оно имело непосредственное отношение к деятельности Канопуса, которая вызывала у нас острое любопытство. Но по прошествии нескольких тысяч лет на территориях Роанды было развернуто множество других экспериментов, которые заставили нас на время забыть про аборигенов.

Среди этих экспериментов следует упомянуть один, который впоследствии оказал косвенное влияние на развитие Роанды.

В соответствии с программой сокращения численности населения миллионам женщин в Сирианской империи запрещено рожать детей. Хотя многие из них страстно мечтают иметь ребенка, женщины подписывают обязательство не делать этого, сознавая важность подобных мер. Поэтому, когда мы проводили эксперименты по евгенике, у нас не было отбоя от добровольцев.

На равнину, где в свое время жили ломби, с помощью космических кораблей были доставлены дома из модульных элементов, изготовленные на Планете 3. В этих домах жили оплодотворенные женщины с разных планет Сирианской империи. Отцы будущих детей тоже отбирались по всей империи. Мы хотели вывести расу, которая могла легко адаптироваться к любым условиям. Мы сами привыкли к условиям на родном Сириусе, и это ограничивало наши возможности, — мы могли полноценно использовать лишь планеты с определенными характеристиками атмосферы. Однако на Заре империи мы не представляли, насколько разнообразными могут быть условия на других планетах. Биологические виды обладают способностью адаптироваться, — но у одних это получается лучше, а у других хуже. Но наш опыт говорил о том, что, если представители определенного вида успешно адаптировались в одном месте, это еще не означает, что они столь же успешно приспособятся к жизни в другом. Мы хотели взрастить специалистов, которым не требуется длительного времени для адаптации или акклиматизации и которые смогут работать на разных планетах в разных атмосферных условиях. В удаленных частях империи потребность в специалистах широкого профиля, которые обладают достаточной выносливостью, была очень острой.

На равнине, которую мы теперь называли Равниной ломби, поселилось пятьдесят тысяч женщин. Мы зорко следили за ними, чтобы предотвратить побеги и обеспечить качественную медицинскую помощь. Кроме того, требовалось наблюдать за развитием детей, проводя соответствующие анализы и тесты.

Эти женщины считали, что им невероятно повезло, и это вправду было так. Они отличались отменным здоровьем. Представители высшего руководства Колониальной Службы, которая пользовалась огромным авторитетом в Сирианской империи, выразили им благодарность за неоценимую помощь. И все же мы прекрасно понимали, что должны быть начеку: инстинкт продолжения рода, один из сильнейших инстинктов, может принимать — и уже принимал — самые неожиданные формы. Мы не хотели, чтобы кто-нибудь из испытуемых сбежал вместе с детьми, когда придет время расстаться с ними. Женщины знали, что такой момент неизбежно настанет, когда детям исполнится пять Р-лет.

Именно поэтому местом проведения эксперимента стала Роанда, которая находилась достаточно далеко от нашей родной планеты. Сюда прилетали лишь космические корабли с Сириуса и Канопуса. (Во всяком случае, так мы считали в то время.) Женщины могли убежать отсюда, лишь тайком пробравшись на космический корабль или покинув Равнину ломби, окруженную охранниками, обученными отслеживать любые проявления материнского инстинкта, который способен подтолкнуть к безрассудным поступкам.

Эта отдаленная планета была выбрана для проведения эксперимента еще и потому, что подобные опыты всегда вызывали протесты. Этот феномен известен достаточно широко, поэтому я ограничусь его упоминанием. Даже когда женщины участвуют в подобном исследовании добровольно и оно позволяет добиться успеха и вывести новый вид, который полностью оправдывает возлагавшиеся на него надежды, вызывая всеобщее восхищение, — даже тогда подобные начинания подвергаются критике, причем критике определенного сорта, которую я уже научилась распознавать. Ее всегда отличают горькая нота, затаенная боль, отзвук утраты — и не только утраты личного свойства. Именно поэтому я всегда старалась не оставлять без внимания протесты такого рода, которые выходят далеко за пределы личных переживаний. Я бы сказала, что, когда в Сирианской империи проводятся продуманные, контролируемые эксперименты по выведению новых видов с заданными характеристиками, наиболее ответственным и развитым членам нашего общества начинает казаться, что тем самым мы обкрадываем себя, лишаясь иных возможностей.

У них возникает ощущение, что случайность благотворна и может помочь достичь чего-то, еще неизведанного… Подчеркиваю, здесь я излагаю свои субъективные выводы, к которым пришла после длительных размышлений.

Это был крупнейший эксперимент по евгенике, который когда-либо проводился в Сирианской империи. Его успеху не в последнюю очередь способствовали атмосфера Роанды, отсутствие внешних воздействий и удаленность от центра. По истечении пятидесяти Р-лет, когда эксперимент завершился и соответствующие строения были демонтированы, мы поздравили друг друга с тем, что за этот период ни одна женщина не сбежала; на этот раз мы сделали все, чтобы в очередной раз не вносить свою лепту в видовое разнообразие Роанды.

На протяжении пяти тысяч Р-лет мы не интересовались тем, что происходит в северных землях, принадлежащих Канопусу, — не забывайте, тогда мы считали, что в нашем распоряжении есть несколько миллионов лет и условия на Роанде еще долго будут стабильными. Нам сообщили, что Канопус направил на Роанду миссию специального назначения, поскольку у канопианцев появились основания полагать, что реализация их планов идет еще более успешно, чем они рассчитывали. Мы получили отчет этой миссии, в котором настоятельно рекомендовалось немедленно осуществить так называемую «Смычку».

Следует еще раз подчеркнуть, что мы не понимали фундаментальных принципов работы канопианцев. Мы не знали, что такое «Смычка». Мы были в курсе, что Канопус поддерживает контакты с Роандой, но думали, будто это осуществляется с помощью электросвязи, которую активно использовали мы сами. Кроме того, канопианцы упоминали некую «дегенеративную болезнь», но не уточняли, в чем именно она заключается. Об этих двух понятиях мы не имели ни малейшего представления еще совсем недавно, впрочем, мы до сих пор не разобрались с ними до конца. Мы могли бы попросить Канопус объяснить, о чем идет речь, — он всегда охотно откликался на подобные просьбы. Мы могли бы задать вопросы самим себе — ведь мы считали, что наши технологии являются столь же передовыми, как и технологии Канопуса. Но мы не сделали ни того, ни другого. Причина была одна — гордыня. Содержание отчета вызвало у нас недоверие и подозрение.

Уровень развития аборигенов, которые по-прежнему мирно жили неподалеку под нашим наблюдением, даже не приближался к тому, что был описан в отчете о состоянии дел в северном полушарии.