Начало немыслимого - Александр Ярославцев Страница 13

– Вы плохо знаете, Сталина, сэр, – взвился британец. – Это двуликий человек, способный одной рукой подписывать мирный договор, а другой готовиться к войне. Его пакт с Гитлером в тридцать девятом – прекрасное тому подтверждение. Говоря о мире, он подчинил своей власти Прибалтику и восточную Польшу, напал на Финляндию и Румынию. Не зря Россию исключили из Лиги наций! Но это в прошлом, а нынешнее положение Европы еще ужаснее. Еще не успели смолкнуть пушки, как господин Сталин вторгся во внутреннюю жизнь своего боевого союзника Англии. Желая устранить с поста премьер-министра господина Черчилля, через агентов влияния он начал свою коварную игру и добился значительных успехов. Наши специальные службы выяснили, что большая часть избирателей Британии намерена отказать в доверии сэру Черчиллю на ближайших выборах.

– И что из этого? Вместо Черчилля премьером станет Эттли или кто-нибудь другой. Ведь коммунисты никогда не смогут получить кресло премьер-министра… – невинно спросил сенатор, чем вызвал праведный гнев у британца.

– Как вы не понимаете, что неизбрание на первых послевоенных выборах премьер-министром человека, который спас Англию от немецкого вторжения, – нонсенс! Это точный и хладнокровный удар по политическим устоям королевства. Одно дело, когда простые англичане выражают недовольство своим премьером в беседе на кухне, и совсем иное его публичное унижение на парламентских выборах. Как можно отказать в доверии человеку, столько сделавшему на благо своей многострадальной страны?! Как можно отказать в доверии победителю Гитлера?! Это означает, что страна победила врага вопреки действиям премьер-министра! А это очень опасный прецедент! – звенящим от возмущения голосом негодовал посланник Альбиона.

– Уход Черчилля с поста премьера, несомненно, посеет сильную смуту и анархию в умах простых англичан и поколеблет государственные устои. Англичане очень устали от войны, они хотят мира и спокойствия и ради этого готовы на все. При этом совершенно неизвестно, куда может качнуться чаша весов, если русские агенты влияния будут продолжать раскачивать лодку. Сейчас Англия еще может противостоять скрытому давлению агентов Сталина, но наши силы на пределе. Мы не сможем в одиночку спасать Европу от русских, надо что-то делать и делать немедленно… – от избытка чувств на лбу оратора выступил пот, и он поспешил стереть его батистовым носовым платком.

– Скажите, сэр Астон, а насколько достоверны ваши сведения относительно русских агентов влияния в Англии? Может быть, господин Черчилль стал у англичан невольным олицетворением тяжкого бремени войны. При длительной войне надломленность психики вполне возможна, – высказал предположение Уэстли, чем только повысил градус накала у британца.

– Я даю вам слово джентльмена, что сказанные мною слова о тайных русских агентах абсолютно соответствуют истине! – эти слова посланник Альбиона отчеканил столь громко и яростно, что представитель Северо-Востока был вынужден одернуть сенатора.

– Ведите себя достойно, Уэстли. Мы нисколько не сомневаемся в правоте слов мистера Астона, а уж тем более в данном им сейчас слове. Сталин всегда был для нас непримиримым противником, даже когда временно стал нам союзником в борьбе с Гитлером. Ранее у нас с ним были общие интересы, теперь же, когда война закончена и каждый блюдет свои интересы, я нисколько не сомневаюсь, что он попытается извлечь для себя любую политическую выгоду. Скажите, Астон, какую помощь вы хотите получить от нашего правительства?

– Спасибо за понимание, мистер Фриман, – скорбным голосом ответил британец, изображая невинное достоинство, попранное грубым сапогом недоверия. – Мы всегда верили, что наши американские партнеры не останутся глухи к нашим нуждам и чаяниям. Все, что мы просим, это поддержать план мистера Черчилля по предотвращению угрозы, исходящей от советского диктатора. Для этого он собирается нанести мощный удар по советским войскам, находящимся в восточной Германии и вытеснить их на территорию Польши. Не скрою, главная задача этого плана – восстановление в Польше демократии и создание там правительства, разделяющего демократические ценности цивилизованного мира. Однако если даже русские будут только отброшены за Одер, то по агрессивным планам Сталина относительно Восточной Европы будет нанесен сокрушительный удар.

– Вы намерены начать новую войну?! Но вас не поддержит собственный народ! – удивленно в один голос воскликнули молчавшие до этого финансисты, к тайной радости Уэстли.

– Говоря о полномасштабной войне, вы серьезно заблуждаетесь, господа. Разговор идет всего лишь о небольшом скоротечном военном конфликте и только. Что касается народа, то его главной функцией на войне является безропотное служение интересам государства, и ему следует послушно идти за вождем к полной и окончательной победе демократии. Это определение, на мой взгляд, относится к любому народу земного шара.

С мнением Астона о народе не был согласен один из двух американцев. Он уже открыл рот, но его опередил второй англичанин.

– Я прекрасно понимаю, господа, что вы имели в виду, говоря о народе, – начал он противным скрипучим голосом. – Да, народ может иметь свое мнение, отличное от мнения правительства, и это одно из завоеваний демократии. Все верно, но если начать спрашивать мнение народа по тому или иному вопросу, то смею вас заверить, мы можем очень далеко зайти и, в конце концов, потерять власть над ним. Как в Англии, так и в Америке.

– Не будем терять время на словесные упражнения, Морли, – властно изрек Фриман, осаждая взмахом руки обиженного поборника американской демократии. – Меня в гораздо большей степени интересуют военные планы британской стороны, мистер Бишоп. Хватит ли у вас сил разгромить русских до начала осени, и какая роль отведена в этом конфликте американским войскам?

– Охотно отвечу на ваши вопросы, сэр. Главной ударной силой в этом конфликте будут немецкие дивизии, сдавшиеся в плен английским войскам фельдмаршала Монтгомери. Общая численность немецких военнопленных составляет около семисот тысяч человек. Все они размещены в полевых лагерях и могут быть задействованы против русских в любой момент. Главный удар будет нанесен на севере Германии, вдоль балтийского побережья. Второй, большей частью вспомогательный, планируется нанести в районе Лейпцига. Их цель – окружить берлинскую группировку русских или заставить их отойти за Одер. Все, что мы просим на данный момент от американской стороны, это оказать содействие генералу Венку, чьи войска будут действовать в районе Лейпцига. Если же характеризовать в целом наши роли в этом конфликте, то они попадают под определение наблюдателей за действиями желающих взять реванш немцев.

– Блестящая идея! – восхищенно воскликнул Фриман. – Вот подлинное мастерство британской дипломатии, Морли. Решить свои проблемы при минимальных материальных затратах и людских потерях. Давняя идея мистера Черчилля о создании единого фронта западного мира против коммунистов, похоже, начинает сбываться. А как ваши военные оценивают шансы на успех проведения этой операции? Как патриот, я бы охотно послушал мнение Айка, но в этой ситуации меня устроит и мнение ваших генералов, мистер Бишоп.

– Как заверяют представители нашего генерального штаба, операция имеет все шансы на успех. Русские опьянены тем, что стоят в Берлине, Праге и Вене. Они наслаждаются наступившим миром и ничего не подозревают. Наступление немцев для них будет ошеломляющим ударом. К тому же советские армии понесли значительные потери при взятии Берлина. Его, можно сказать, взяли на последнем дыхании, столь высоки были потери у маршалов Жукова и Конева, – подчеркнул англичанин, и американцы понимающе закивали головами.