Стаи. Книга 1 - Юлиан Егоров Страница 13

От носа центральной секции шёл способный растягиваться почти до километра и очень гибкий, похожий на гармошку, переход к стыковочно-перегрузочному блоку лифта — сравнительно высокая подвижность троса не оставляла много свободы для полёта инженерной мысли. Чтобы скомпенсировать силу натяжения троса, и получить объём для размещения всех необходимых механизмов, блок делали просто непропорционально большим по отношению к кабине, и оснастили собственными «маневровыми» двигателями.

В сторону кормы, сразу после «пирамиды», станция на протяжении ещё трёх километров стремительно обрастала баками для воды и кислорода, бактерий, солнечными батареями, стыковочными узлами, принимая вид шедевра авангардного, мягко выражаясь, произведения искусства.

Отдушиной в этом несуразном нагромождении смотрелись два корабля — «Скиталец» и «Пегас». В отличие от своего временного пристанища, звездолёты походили на копья с хищными наконечниками, широкими соплами фотонных двигателей, и, напоминающими не то акульи, не то дельфиньи, короткими «плавниками», разбегающимися четырёхконечной звездой, только подчёркивающими их стремительные обводы.

Элан повернул голову к Ольге, и та включила двустороннюю связь:

— Почему до сих пор не построили нормальную станцию с гравитационным колодцем Сунь Фо?

— Война! Последний конфликт с арабами продолжался почти десять лет и обошёлся очень дорого. Планета до сих пор не оправилась. Кроме того, она давно разделена на два враждующих лагеря, так что почти треть ресурсов и промышленного потенциала вышли из под контроля Бесселя. Алкиона отброшена в развитии лет на сто, не меньше, и это при условии, что кровопролитие не возобновится. Доброй воли на объединение нет, а ни одна из сторон не сможет добиться победы без того, чтобы не надорваться окончательно самой. У Бесселя большое преимущество в научно-техническом потенциале и численности призывного контингента — арабским армиям их не одолеть. Но победа будет пирровой.

— Почему халифат начал войну? Я общался с арабами, выходцами из Турции, на Измере. Нормальные люди, очень добрые, гостеприимные, не фанатики. Когда спрашивал про веру, большинство отвечали, мол, ходим в мечеть, чтобы стариков не обижать, или — так Бог один на всех, чего делить?

— Заселение планеты народами со столь разными культурами и менталитетом — вот главная ошибка. Бомба замедленного действия была заложена ещё 522 года назад, остальное — следствие, а не причина.

— Ясно.

Едва заметный толчок ознаменовал конец долгого пути. Началась откачка воздуха из лифта.

Вся кабина сразу ожила и закопошилась. Пассажиры, кто во что горазд, отстёгивались от кресел, а двое самых скороспелых, в том числе и киборг, уже болтались в невесомости. Элан с ремнями разобрался быстро, но разъём кабеля упорно не поддавался забранным в толстые перчатки пальцам. Ольга с акробатической ловкостью подлетела к нему и единственным движением освободила от пут.

— Чёрт! В невесомости сложновато! — Иригойкойя с величайшей осторожностью извлёк кофр со стеллажа, но неловкое движение придало ускорение и, врезавшись в других пассажиров, он создал невообразимую мешанину, выпутаться из которой оказалось не так просто!

— При малой гравитации ещё хуже, — это «вагоновожатый» подбодрил его. Они на пару с Ольгой ловко выдёргивали из общей чертыхающейся массы одного незадачливого «астронавта» за другим и отправляли их в полёт к уже открытой переходной камере.

— Спасибо Вам за помощь, леди! Много летаете?

— Нет, в первый раз. Честно!

— Странно, действуете очень профессионально.

— Я — A-1SL34.

На миг в кабине повисла тишина, как будто вакуум ворвался в скафандры всех присутствующих разом.

— Понятно. Ладно, слушайте все внимательно! Сейчас откроется люк в коридор. По моей команде подходите по очереди, пристёгиваете трос и, опять же по команде, летите к станции. — Он бросил озадаченный взгляд на киборга и парня. — Никакой толчеи. Первый, подойти!

Когда дошла очередь, странная пара исчезла в длинном белоснежном переходе. Он действительно был очень гибким и лёгким, застуженный вакуумом, не дающим защиты от радиации. Единственное предназначение этой километровой кишки — оградить восприимчивое человеческое сознание от стресса, вызванного выходом в открытый космос. И Элан, скользя в её утробе уже во второй раз за последнюю неделю, мысленно поблагодарил создателей этого сооружения.

Камера-накопитель орбитальной станции глотала пассажиров одного за другим, и те распределялись вдоль стен, ориентируясь на надпись «пол». Это понятие в невесомости условное, но положение тела ногами к далёкой поверхности планеты всё же давало определённое чувство комфорта. Но надпись приобретала особое значение, когда люди пользовались лифтами для перехода в «обод» одного из колец. Там, по мере удаления от оси станции, нарастающее ускорение всё сильнее прижимало человека, достигнув в конце не то спуска, не то подъёма — как посмотреть, 1 g, и кавычки от условного обозначения «пол» отпадали. Поэтому дрессировка начиналась сразу, как твоя нога ступала на любой рукотворный объект в космосе. Дверь камеры закрылась, и началась стремительная накачка атмосферы, об окончании которой возвестила вспыхнувшая гирлянда зелёных огней.

Вход в станцию ничем не был особенно примечателен, кроме встречающего офицера, который неподвижно висел посреди тамбура, заложив руки за пояс, и всем своим видом демонстрировал нетерпение.

— Кто здесь Ириго… — он запнулся и, бросив взгляд на документ, болтающийся на привязи, сосредоточено пытался правильно прочитать фамилию.

— Здесь! Оба!

Служивый оторвался от бумаг и впился взглядом в две фигуры, безошибочно определив источник звука.

— Вы, двое, скафандры не снимать! За мной! — Обхватив скобу, он сориентировал тело в правильном направлении и, мощно оттолкнувшись, полетел к местному метро. Тащиться своим ходом было чистым безумием, станция хоть и старая, но очень большая.

Других встречающих не было, видимо остальные знали кому куда, и с удовольствием освобождались от неудобных скафандров, хоть и лёгкого типа. Элан с умеренной силой послал себя вперёд, чуть не пересчитав по пути головой рёбра жёсткости, но вся троица без приключений достигла вагонетки, и двое даже быстро заняли свои места. Но тут снова возникла заминка. Иригойкойя пронесло мимо, ударило о стену, и ему пришлось изрядно повозиться, сначала восстанавливая ориентацию в пространстве, а потом заталкивая непослушное тело в вагон. Офицер молча ждал, пока недотёпа закончит этот воздушный балет, время от времени бросая недовольный взгляд через плечо и качая головой при виде его неуклюжих движений, часто больше мешающих занять правильную позицию.

— Пардон, я готов, — наконец умастившись на месте, выдавил Элан.

Астронавт, всё так же храня гробовое молчание, нажал сенсорную кнопку, и маленький состав тронулся в путь. Действительно метро. Узкий и низкий (лучше не пытаться привстать — вредно для здоровья), прямой как стрела, скупо освещённый туннельчик. Автоматика через заданные промежутки времени делала остановки на крохотных станциях, где вряд ли могли уместиться и два десятка человек.