Малая земля - Олег Таругин Страница 13

— Егор, свернулся? — морпех взглянул на радиста.

— Так точно, — отрапортовал Прохоров, закидывая за спину ящик радиостанции. Вытащив из кармана коробок, запалил спичку, поднеся огонек к листку с шифровкой. Дождавшись, пока бумага догорит, растер пепел подошвой сапога. — Все, тарщ командир, можно дальше топать.

— Первым иду сам. Боковой дозор — Мелевич и Аникеев, Баланел — тыл. Попрыгали. Нормально. Вперед, бойцы.

Уходя, Степан придирчиво оглядел место их недолгой стоянки. Придраться оказалось не к чему, поскольку люди в его группе подобрались опытные и понимающие: кострище и обожженные в огне консервные банки закопаны и прикрыты дерном, ничего лишнего на поверхности не валяется. Так что никаких следов: сейчас не лето, земля мерзлая, отпечаток обуви не держит. Правда, кое-где на дне распадка лежит снег, но влажность и местные туманы давно превратили его в слежавшуюся ледовую массу, оставить на поверхности которой след было непростой задачей. Лично он бы еще и махоркой все присыпал, иди, знай, не пойдут ли следом какие-нибудь любители служебных собачек. Но с куревом у бойцов не так, чтобы очень, свои запасы они уже практически подвыбрали, а новой отравы на Малую землю пока не завезли. Так что старлей, по здравому размышлению, решил пока палку не перегибать. А на самый крайний случай в его сидоре лежат два брикета вонючей местной махры, стребованные с комбата перед выходом. Знающий, что Степан табаком не балуется, Кузьмин поначалу было удивился, но затем задумку оценил и горячо одобрил. Разведчики про заначку пока не в курсе, если что, можно будет и любителей портить легкие порадовать, и пущенных по следу овчарок разочаровать…

Обойдя поселок по широкой дуге, разведчики по камням преодолели крохотную речушку Озерейку (а в окрестностях Новороссийска, насколько помнил Степан, все реки исключительно малые, порой даже не имеющие собственных названий, так что никто из бойцов даже ног не замочил) и подошли к Глебовке с северо-западной стороны. Сделано это было с тем расчетом, чтобы между ними и местом, откуда велась недавняя радиопередача, лежал сам поселок. Степан надеялся, что этой хитрости будет достаточно, дабы обмануть возможных преследователей — если, конечно, таковые вообще появятся на горизонте.

Подобрав подходящую позицию на господствующей высоте, снова затаились, занявшись наблюдением. Однако ничего особенно примечательного пока что высмотреть не удавалось. Поселок — как поселок, каких здесь много. Если немцы и засекли их радиопередачу, то на жизни местного гарнизона это никоим образом не отразилось — по крайней мере, поднимать солдат в ружье для поиска русских диверсантов никто не собирался. Лениво шлялись по узким улочкам парные патрули. На широком подворье, до войны, видимо, занимаемом МТС, возились возле своих грузовиков водители. Из всей имеющейся в наличии бронетехники Алексеев заметил парочку бронетранспортеров и легкий танк с приплюснутой башней, вооруженной двумя пулеметами. Насколько он понимал, это был Pz-I — вроде бы, других чисто пулеметных танков у фрицев не имелось. Хотя, кто его знает? Большим спецом в БТТ морпех не был, в широко известную в его времени сетевую игруху тоже ни разу не рубился, хоть и помнил, что на вооружении вермахта стояло великое множество трофейных танков, как советских, так и собранных по всей Европе — чешских, французских, польских. Но уж на двухбашенный Т-26 — единственный известный Степану советский пулеметный танк — этот шушпанцер точно не походил, поскольку второй башни в упор не наблюдалось. Да и фиг с ним, тут другое интересно.

Заинтересовал Алексеева местный штаб, расположившийся в стоявшем на главной площади двухэтажном каменном здании, до оккупации наверняка бывшим сельсоветом или колхозным клубом. В том, что это именно штаб, старший лейтенант нисколько не сомневался. И место подходящее, и машины перед крыльцом соответствующие — две легковушки, уже знакомый вездеход под брезентовым тентом и двухосный кунг с антенной над крышей. А на заднем дворе, если глаза с трофейным биноклем не врут, еще и бэтэр заныкан, видимо, с целью усиления охраны.

Последним доказательством был унылый часовой с винтарем за плечом, которого старлей, как ни странно, отлично понимал. Лица отсюда, конечно, не разглядишь даже в бинокль, но в том, что караульный именно унылый, Степан отчего-то не сомневался. Ну, а кому понравится штаб охранять? Не склад, даже не автопарк. Ни покурить, ни присесть, ни отлить за угол сбегать — торчи себе, как истукан, у входа да тянись в струнку, едва только дверь распахнется — поди, узнай, кто именно из нее появится? Может, просто писарь или денщик, а может, и сам герр офицер. Который при ненадлежащем исполнении караульной службы имеет все возможности всерьез усложнить дальнейшую жизнь… не столь уж и долгую, поскольку этот штаб Алексеев решил однозначно посетить. Хотя конкретно этому фрицу может и повезти — к полуночи он наверняка сменится, а наносить визит вежливости раньше (а, скорее, гораздо позже) Степан даже не собирался. Порядочные диверсы в светлое время суток по вражеским штабам не шарятся, поскольку моветон, знаете ли. Главное узнать, где у них пехота квартирует — несмотря на почти часовое наблюдение, выяснить этого пока не удалось. Ничего похожего на казармы в поселке точно не имеется, значит по хатам. Это и плохо, и хорошо, смотря с какой стороны посмотреть. Ничего, до сумерек еще добрых часа полтора, глядишь, разберутся. А вот план операции стоит прикинуть уже сейчас…

— Старшина, оставь наблюдателя с прикрытием, бинокль ему свой отдай, остальных отводи в тыл метров на сто. Потом ко мне, пошептаться нужно.

— В гости к германцу собрался? — влет просек Левчук.

— Да вот, знаешь, Семен Ильич, не решил еще. Риск большой, так что думаю пока.

— Ну, ежели что, так я против не буду, так и знай. Только вот, что, Степа — на этот раз вместе пойдем. Обузой не стану, верно говорю. А с пулеметом найдется, кому управиться, с трофейным оружьем почти все знакомые.

Старший лейтенант внимательно взглянул на товарища и медленно кивнул:

— Добро, обсудим, время пока что имеется…