Сила - Наоми Алдерман Страница 13

Примул целится тщательно, ни капельки не торопится, да еще улыбается, и вдруг посреди лица у Терри красная дыра, и Терри падает, как срубленное дерево. Рокси смотрит на руки. Между ладонями – длинные электрические дуги, хотя она, кажется, их не запускала. Надо что-то делать. Ей страшно. Ей всего пятнадцать. Она выуживает из кармана пакетик и занюхивает еще порошка. Видит, как энергия течет по предплечьям, в кисти. Думает – будто голос шепчет ей на ухо: “Ты для этого родилась”.

Рокси на железных мостках. Мостки ведут к этим железным дверям, которыми прикрываются люди Примула. Их там толпа – и все касаются железа, прислоняются к железу. Рокси мигом понимает, как тут можно сделать, и волнуется так, что еле способна усидеть на месте. Коленка у нее ходит ходуном. Момент настал – вот эти люди убили ее маму, и теперь Рокси знает, как поступить. Она дожидается, когда один положит пальцы на перила, а другой прислонится к ним головой, а третий возьмется за дверную ручку, чтоб нагнуться и выстрелить. Один выпускает пулю и попадает Берни в бок. Рокси поджимает губы, медленно выдыхает. Сами напросились, думает она. И пускает разряд по перилам. Трое падают, выгибаются, вопят, бьются, и скрежещут зубами, и закатывают глаза. Вот вам. Хотели? Получите.

И тут они ее замечают. Стоп-кадр.

Людей у Примула осталось немного. Силы равны – может, Берни даже впереди, тем более что Примул слегка напуган, по лицу видать. Грохочут шаги на железных ступенях, двое шестерок пытаются сцапать Рокси. Один суется к ней лицом, потому что нормальным детям, любой девчонке от этого страшно, просто рефлекс такой, но Рокси кладет два пальца ему на висок и пускает разряд ему поперек лба, и мужик падает, плача кровавыми слезами. Другой хватает ее за талию – у них что, вообще мозгов нет? – и она бьет его в запястье. Она уже догадалась, что им надо-то мало, быстренько руки уберут, и довольна собой, пока не опускает взгляд и не видит, как Примул бежит за дверь, что ведет в глубину склада.

Он слиняет. Берни стонет на полу, Терри истекает кровью из дыры в голове. Терри конец, как и маме, тут у Рокси сомнений нет, но Примул драпает. Ах ты говнюк. Ну уж нетушки, думает она. Ну уж, сука, нетушки.

Пригибаясь, она слетает по ступеням и бежит за Примулом по складу, по коридору, через офис открытой планировки. Видит, как он сворачивает влево, и припускает быстрее. Если Примул доберется до машины, все пропало, он вернется, и обрушится на них, и в живых не оставит никого. Рокси вспоминает, как его шестерки держали маму за горло. Это он приказал. Это он сделал. Ее ноги бегут еще быстрее.

Он идет по коридору, потом в комнату – оттуда выход на пожарную лестницу, и Рокси слышит, как скрежещет ручка, и говорит про себя: епта епта епта, но когда выскакивает из-за угла, Примул еще в комнате. Дверь-то заперта, ну? Примул железной корзиной дубасит в окно, надеется разбить, и Рокси ныряет, как на тренировках, скользит по полу, целясь ему в щиколотку. Рука обхватывает его лодыжку – сладкую голую плоть, – и Рокси посылает разряд.

Примул не издает ни звука. Валится на пол, точно у него колено подломилось, а руки все дубасят этой корзиной, и корзина стучит в стену. Когда он падает, Рокси цапает его запястье и снова бьет.

По тому, как он кричит на этот раз, ясно, что никто никогда с ним такого не проделывал. Не боль – удивление, ужас. Рокси видит, как у него по руке бежит след, у того мужика в мамином доме было такое же, и от этой мысли, от одного воспоминания разряд в ней сильнее и жарче. Примул орет, будто у него под кожей пауки, будто они грызут его изнутри.

Рокси чуть сбавляет обороты.

– Умоляю тебя, – говорит Примул. – Умоляю.

И смотрит на нее, фокусирует слезящиеся глаза.

– Я тебя знаю, – говорит он. – Ты дочка Монка. Твоя мама – Кристина, да?

Вот это он зря. Ему нельзя произносить мамино имя. Рокси бьет его поперек горла, и он орет, а потом говорит:

– Епта. Епта. Епта.

А потом лепечет:

– Прости, мне так жалко, прости, это все из-за твоего отца, но я могу помочь, иди ко мне работать, ты же такая умница, сильная, со мной такого никогда не бывало. Берни ты не нужна, уверяю тебя. Иди работать ко мне. Скажи, чего ты хочешь. Что угодно – все тебе дам.

Рокси говорит:

– Ты убил мою маму.

А он:

– Твой отец в тот месяц убил троих моих ребят.

А она:

– Ты послал людей, и они убили мою маму.

А Примул затихает, так затихает и замирает, что, наверно, вот-вот опять заорет или, может, сначала заедет Рокси в зубы. А потом он улыбается и пожимает плечами. Говорит:

– Раз так, мне ответить нечего, голубушка. Но ты не должна была видеть. Ньюленд обещал, что тебя не будет дома.

Кто-то поднимается по лестнице. Рокси слышит. Ноги, больше одной пары, сапоги на ступенях. Может, ребята ее отца, а может, Примула. Может, придется бежать, а может, еще миг – и Рокси схлопочет пулю.

– Но я была дома, – говорит Рокси.

– Умоляю тебя, – говорит Примул. – Умоляю, не надо.

И Рокси как будто снова там, в мамином доме, чистая и ясная, и в мозгу взрываются кристаллы. Мама тоже так говорила, дословно. Рокси думает про отца, как у него все пальцы в перстнях, как его кулак отодвигается от чьего-то окровавленного рта. Больше и хотеть нечего. Рокси кладет ладони Примулу на виски. И убивает.

Тунде

Он постит видео, а назавтра звонок. Мы, говорят, с Си-эн-эн. Розыгрыш, думает Тунде. Его друг Чарльз любит идиотские шуточки, очень в его духе. Как-то раз позвонил, прикинулся французским послом, десять минут вещал со снобским акцентом, пока не сломался и не заржал.

Голос в трубке говорит:

– Мы хотим ваше видео целиком. Заплатим, сколько скажете.

Тунде говорит:

– Чего?

– Это Тунде? Бурдийон-Бой-Девяносто-Семь? ^[7]

– Ну?

– Я звоню с Си-эн-эн. Мы хотим купить целиком видео с инцидентом в супермаркете, которое вы опубликовали онлайн. И любые другие ваши видео.

И Тунде думает: целиком? Целиком? А потом вспоминает:

– Там всего… всего пары минут не хватает в конце. В кадре появились другие люди. Я думал, это не очень…

– Мы заблёрим лица. Сколько вы хотите?

Со сна у Тунде лицо помятое, башка трещит. Он выпаливает первую же идиотскую цифру, что приходит в голову. Пять тысяч американских долларов.

Они соглашаются мигом – бл-лин, надо было запросить вдвое больше.