Приговорённая - Максим Дымов Страница 12

Он аккуратно всё сложил, чтобы освободить место для преобразователя.

Кира подошла к окошку и ловко выбралась через него на крышу.

– Там вообще-то дверь была, если чо, – послышался голос Края.

Кира стояла посреди крыши, не рискуя подходить к краю. Ярко-красное солнце, плавно спускающееся за горизонт в оранжевой дымке, уже не ослепляло, оно светило мягким тёплым светом. Синее вечернее небо было чистым, лишь маленькие полупрозрачные облачка удивительно быстро плыли по нему, озарённые закатным светом. Они плыли на запад, к солнцу, сливаясь там в густой оранжевый туман, уплотняясь и всё сильнее закрывая светило. Полная луна уже висела в небе, прикрывшись тонкой облачной шалью, но та быстро сползла и уплыла по невидимому течению небесного океана вслед за остальными, оставив холодный лик луны в одиночестве. Брошенный город лежал в красном зареве, поглощаемый ночной тенью, вестницей грядущей ночи. Тени от зданий становились всё длиннее и чернее, сплетаясь в одну большую. Уже было заметно, как тьма лениво, но неуклонно поднимается от земли по домам, пожирая этаж за этажом, делая их мрачными и холодными. Зябкий ветер дул единым порывом, почти не прекращаясь и не ослабевая. Он изящно развевал волосы Киры. Она стояла, обхватив себя руками и зябко ёжась. Её завораживал этот вид, не давал уйти, но в то же время страх никуда не делся. Снова эта пустота над головою, этот ветер, а ведь даже не за что ухватиться, только ржавые спутниковые тарелки, что сами себя еле держат. В отличие от большинства остальных людей, которым кажется, что солнце движется по небу, а земля неподвижна, хотя они знали, что это не так, Кира, смотря на закат, представляла, будто солнце неподвижно, а земля переворачивается. От этого ей становилось ещё страшнее, казалось, земля перевернётся.

Хлипкая деревянная дверца распахнулась, на крышу вышел Край. Он с силой ударил по дверце, и она слетела с петель.

– Совсем дряхлая, никакой пользы тут от неё.

Он отодрал кусок рубероида с крыши: судя по тому, что полтора листа этого материала отсутствовали, обнажив бетонные плиты, было ясно, что он это делает не в первый раз.

Норт взял дверцу и сбросил её с крыши вниз. Раздался треск.

– Идём, сейчас стемнеет, – сказал норт и спустился обратно, прихватив отодранный рубероид с собой.

Кира постояла несколько секунд, смотря, как край солнца заходит за горизонт.

Внизу Край попросил её забрать обломки дверцы, которую он сбросил с крыши.

Кира и Край вошли на территорию стройки, от ограждения которой уже ничего не осталось.

Щебень и обломки кирпичей шумно хрустели под ногами, даже Край, передвигавшийся всё время бесшумно, не смог бы пройти тут незаметно.

Они вошли внутрь. Тут не было ничего особенного, обычное небольшое здание, заброшенное ещё при строительстве, с просторным залом и парой маленьких комнаток без окон. То же самое и на втором этаже. На третьем были кабинеты.

Они вошли в один из кабинетов, небольшой, около 12 квадратов. Окно выходило в сторону дворов, на восток. Вся стройплощадка была как на ладони. Перекрытия сверху тут были только до половины комнаты, остальные положить не успели, бросили. Бетонный пол ближе к окну, над которым не было потолка, порос тонким ковром мха, посреди которого в выложенном кирпичами круге были следы от костра.

Край сел у импровизированного очага и положил туда куски рубероида.

– Брось тут, – сказал он, доставая из сумочки зажигалку.

Кира положила обломки возле очага.

– В конце коридора, в комнате справа – доски, принеси пару троек, Кира молча приступила к выполнению поручения, хотя внутренне была чем-то недовольна.

Это место нагоняло какое-то странное чувство загадочности и мистики, особенно третий этаж. Здание стояло особняком, кругом открытое пространство, к тому же темнело, и от этого внутри становилось не по себе.

Она дошла до нужного места. В комнате была навалена куча поломанных досок разной длины и толщины, разного происхождения, от полусгнивших ящиков до приличных заготовок, видимо, для каркаса крыши.

Киру привлёк вид из окна. С той стороны в паре десятков метров от здания был пустырь, поросший сухим камышом. Местами виднелась мутная жижа с плавающими в ней покрышками и парой автомобилей, затопленных по окна и поросших мхом. Болото. Край незря выбрал это место, сзади болото, не подойти, а спереди открытое пространство, по которому бесшумно не пройти.

Девушка вышла в коридор, волоча за собой несколько досок. Из комнаты, где был Край, виднелось тёплое мерцание. Она вошла. Посреди комнаты горел костерок, но Края не было.

– Край, – встревожено произнесла девушка, оглядываясь по сторонам. – Край, это не смешно.

– Я тут, – послышался голос Края с улицы.

Кира подошла к окну. Норт волок за собой заднее сидение от разбитого автомобиля, стоявшего в арке, ведущей во дворы.

Край втащил сиденье в комнату и положил в метре от очага.

– Оно, наверное, коптить будит, – предположила Кира, глядя на торчащий из разорванного угла сидушки поролон.

– Это твоё место, ты же на полу спать не захочешь.

Норт достал из кучи кирпичей запаянный железный чайник с туго надетой на носик железной трубкой, изогнутой через метр под углом примерно 45 градусов, и большую железную кружку, завёрнутую в целлофан.

Он поставил чёрный от сажи чайник прямо в костёр, а кружку, достав из целлофана, поставил под конец трубки, который находился на достаточном расстоянии от огня, чтобы не нагреваться.

– Что это? – Скептически спросила Кира.

– Чайник, – ответил норт, сев у окна. – Крышка запаяна намертво, заливаешь воду через носик, сверху трубку, и в огонь. Пар поднимается по трубке, остывает и стекает чистой водой в кружку, а вся грязь остаётся на дне. Так что вскоре придётся выбросить.

Кира удивилась такой сообразительности. Не то чтобы она считала людей умнее и смекалистее нортов, вовсе нет, просто удивительно, как она сама не догадалась до такого способа.

– Ещё недели не прошло, а я уже, как бомжиха, – проворчала она после недолгого молчания, теребя волосы, ставшие больше похожими на проволоку. Так через месяц мхом обрасту.

– Кстати! Хорошо что напомнил, – оживился Край. – Глаза закрой.

– Зачем? – Недоумённо спросила Кира.

– Просто закрой и не открывай, пока не скажу.

Норт закрыл глаза, Кира тоже, хоть и совсем не понимая, зачем. Вдруг она почувствовала необъяснимую лёгкость, будто невесомость, словно какая-то оболочка, покрывавшая всё её тело, отстала и растворилась в воздухе.

На самом же деле происходило следующее: со всего находящегося в радиусе трёх метров от норта, включая Киру и его самого, в воздух воспарили пыль и мелкие частицы. От очага поднялось облако, пепла, искр и мелких угольков. Облако пыли, грязи, пепла и искр переместилось в дальний угол комнаты и с тихим шелестом опустилось на пол. Всё длилось не больше десяти секунд.