Восход Звезды - Кэтрин Ласки Страница 12

Эсперо заржал – резко, рассерженно и обвиняюще: Тихо оставил его в пещере спящим.

Тихо осторожно подошел к жеребцу. Мальчик знал, что, чтобы вывести коня из пещеры, нужно сесть ему на спину, но поблизости не было ни одного камня, на который можно было бы забраться, как на подставку.

Однако каким-то образом ему все-таки удалось вскарабкаться на спину Эсперо, как раз в тот момент, когда вернулись летучие мыши. Тихо оторвал вампира, присосавшегося к холке коня, осторожно тронул его бока пятками, и жеребец вырвался из пещеры галопом, неся на груди и шее присосавшихся тварей.

Дождь продолжал лить как из ведра, но никогда еще они не были ему так рады. Тихо сбил с коня оставшихся мышей, которые медленно полетели обратно к пещере. Крылья их быстро намокли, полет давался с трудом. Мальчик наклонился и отодрал последнего вампира с конского бока.

– Больше никаких пещер! – фыркнул Эсперо.

– Это точно, – согласился Тихо.

Эсперо прядал ушами и тряс головой, как будто все еще слышал, как хлопают вокруг кожистые крылья.

Тихо снял с головы повязку из оленьей кожи и вытер ею кровь с морды Эсперо. В мешке у него были припасены травы, которые могли бы остановить кровь. Но в следующее мгновение он с ужасом понял, что мешок остался в пещере. Нужно вернуться за ним – там трубка Гару и лекарства.

Мальчик продолжал вытирать Эсперо куском шкуры, напевая тихую мелодию, которую когда-то пела ему Гару. Жеребец понял, что Тихо придется вернуться обратно в пещеру, и задрожал от ужаса. Мальчик прижался щекой к морде коня, а потом снял с пояса маленькую охотничью пращу, чтобы показать, что никакие мыши ему не страшны.

Когда Тихо, забрав мешок, вышел из пещеры и направился туда, где он оставил Эсперо, дождь уже совсем прекратился. Но вдруг мальчик задержал дыхание и остановился как вкопанный. Перед ним, в луче лунного света, двигалась странная фигура. Это было то самое длинноухое существо, которое он раньше заметил на вершине холма. Теперь оно спускалось вниз, навстречу ему. Животное это походило на лошадь, но как будто не до конца.

Мальчик испугался и прижался к жеребцу. Тут ветер неожиданно поменялся, и конь учуял запах. Он нерешительно заржал. Незнакомое существо потрусило к ним, издавая странные звуки, похожие не столько на ржание, сколько на гусиный гогот. Между животными начался разговор, непонятный для Тихо.

Чем дольше он смотрел на это существо, тем более занятным оно ему казалось. Спина у него сильно прогибалась, копытца были очень маленькими, а уши – очень длинными. В нем как будто смешались черты, плохо сочетающиеся между собой.

– Ее зовут Йязз. – Эсперо кивнул в сторону существа, но вид у него при этом был несколько обеспокоенный. Тихо прижался к нему еще теснее.

– А кто она такая?

– Она – мул. Сбежала от жестокого испанца по имени Эль-Миэдо, у которого много лошадей и мулов. Быть мулом вообще несладко, даже у хорошего хозяина.

Йязз повернулась к Тихо и, удивленно моргая, издала свое странное ржание.

– Этот мальчик что, разговаривает по-лошадиному?

– Не совсем, – ответил Эсперо. – Но он разговаривает не по-испански. – Он помолчал и чуть прижал уши. – Испанцы близко?

– Я вижу, что он не испанец. И их нет поблизости. Тебе не о чем беспокоиться.

Йязз подошла ближе и вновь заморгала, разглядывая мальчика. Он заморгал в ответ. Оба оказались друг для друга практически неизвестными существами, и у обоих возникла одна и та же мысль: «Я видел похожих существ, но все-таки не таких».

Потом Йязз сказала что-то, чего Тихо не понял. Его заворожили ее огромные сияющие глаза, настолько темные и блестящие, что он мог видеть в них отражение своего лица так же ясно, как в черной неподвижной воде. У Эсперо глаза обычно были подернуты тонкой дымкой. Иногда Тихо улавливал в них какие-нибудь смутные отражения, ни одно из которых не походило на его лицо.

Хотя Тихо еще плохо представлял, что это за животное – мул, в присутствии Йязз ему почему-то стало спокойнее. Мальчик перестал чувствовать себя одиноким с тех пор, как встретил Эсперо, но теперь их маленькая компания стала как будто еще более дружной. Луна уже высоко поднялась, и Тихо казалось, что их окружает кокон серебряного света.

Они медленно прошли несколько шагов. Ярость грозы утихла, и на землю вокруг снизошел удивительный покой. Звезды струили сверху ровный свет. Тихо сидел на спине у Эсперо. Иногда кто-нибудь произносил несколько слов, но большую часть времени они были погружены в молчание, когда разговор не только не нужен – он лишний.

Эсперо объяснил Йязз, что они направляются на север в надежде воссоединиться с Эстреллой и Первым Табуном и найти сытную траву.

Они пересекали плоскогорье, по которому беспрепятственно разгуливал холодный пронизывающий ветер. Эсперо и Йязз на ходу прижимались ближе друг к другу. Тихо совсем распластался на спине жеребца, чтобы уменьшить сопротивление ветру.

На пути то и дело встречались россыпи щебня и булыжников. Однако Йязз с ее маленькими копытами ступала по ним на удивление устойчиво. Их окружала неприветливая местность, укрыться было негде, и им ничего не оставалось, как идти вперед.

* * *

Шли дни, молчание между Эсперо и Йязз прерывалось все чаще, и Тихо начал лучше понимать непривычный голос мулицы. Жеребца весьма интересовало все, связанное с Эль-Миэдо, особенно огромный табун, который привез с собой этот жестокий человек. Возможно, в его табуне есть кто-то из тех, с кем он был знаком в Старом Свете.

Но все-таки Тихо не всё понимал и удивился, когда Эсперо вдруг остановился на месте как вкопанный, едва не перекинув мальчика через голову.

– Пегасус! Ты сказала, что у Эль-Миэдо есть жеребец по имени Пегасус?

– Эль-Миэдо зовет его по-другому, но сам жеребец утверждает, что его назвали в честь звездного коня Пегаса.

– Я знаю Пегасуса. Можешь мне поверить, если его хозяин действительно так жесток, как ты говоришь, то Пегасус – самый подходящий конь для него. Вдвоем они будут неотразимо ужасны.

С этого момента Тихо стал ощущать, как растет беспокойство Эсперо. Конь то и дело вертел головой по сторонам, пытаясь уловить в дуновении ветра запахи – запахи людей и коварного жеребца по имени Пегасус.

– Не волнуйся, друг мой, – сказала Йязз, когда на следующее утро Эсперо в очередной раз остановился, втягивая ноздрями воздух. – Это не запах испанцев. Здесь нам стоит опасаться только пум.

– Пум? – Эсперо вздрогнул, его уши подались вперед.

– Да, – кивнула Йязз. – Они умны и очень хитрые. Как койоты.

Тихо уловил обрывки этого разговора. «Пумы!» Он согнул пальцы на руке, не сжимая кулак до конца, и сделал жест, как будто царапает воздух. Да, он знал, что это за звери. Свирепые, куда сообразительнее, чем другая кошка, и куда беспощаднее, чем любой койот. В племени их называли убийцами детей, потому что они умели пробираться в хижины и утаскивать младенцев прямо из колыбелей. Так потеряла своего ребенка Гару – пума прыгнула на нее с дерева и сорвала ребенка прямо с материнской спины.