Хозяева космоса - Роберт Вардеман Страница 12

Гость стоял рядом с Гумбольтом, слегка дотрагиваясь большим и указательным пальцами до запястья директора.

– Бросьте прут, мистер Гумбольт, – потребовал он, на его слишком красивых чертах заплясало истинное удовольствие. Подкрашенные темные глаза сверкнули неистовой жестокостью. Гумбольт резко передернулся, потом закричал. Большой и указательный пальцы стальным захватом сошлись на его запястье.

– Прекратите! – пронзительно закричал Гумбольт. – Вы мне запястье сломаете!

– Ах, извините, мистер Гумбольт. Не стоит калечить вас, правда? Ваши услуги некоторым образом значительны для ММ, – гость оттолкнул запястье Гумбольта таким жестом, как будто отбрасывал насекомое.

– Так вы человек Виллалобос, да? – требовательно спросил Гумбольт. – Вы Камерон?

– Признаюсь вам в последнем, мистер Гумбольт, – Камерон сделал широкий насмешливый поклон, как будто бы почтительно клялся в верности какому-нибудь земному королю столетий пятнадцать назад. – Но утверждать, будто бы я каким-то образом имею отнесение к Виллалобос, неверно. Я неустанно работаю на ММ, как и вы. Мария случайно является моим непосредственным начальством, вот и все.

– Мария? – Гумбольт никогда не слышал, чтобы кто-нибудь использовал имя, а не фамилию Виллалобос так небрежно. Маленький темноволосый директор обычно отзывался о ней как «эта сучка».

В смехе Камерона слышалось истинное презрение. Гумбольт не мог решить, относится ли это презрение к Виллалобос или к нему самому.

– Наши отношения с этой доброй леди несколько иные, чем у начальства и подчиненного, но ведь и у вас с ней отношения особые, разве нет?

Гумбольт с радостью перешиб бы ей позвоночник и бросил парализованной на всю оставшуюся жизнь, если бы мог.

– Да, у нас с ней особое взаимопонимание, – согласился Гумбольт.

Он выпрямился в кресле и едва удержался от того, чтобы потереть все еще ноющее запястье.

– Почему вы на Глубокой? По делу ММ, разумеется, но по какому? Меня не проинформировали.

Камерон сделал уклончивый жест рукой:

– Недосмотр, я убежден. Бюрократический кошмар на ГТ-4 всех нас утопит в мелочах, а в один прекрасный день перепутает все приказы.

– Так вы здесь в моем распоряжении? Легкая усмешка пробежала по губам Камерона.

– Ну, конечно же! Как может быть иначе? Вы, в конце концов, директор, а я всего лишь низко оплачиваемый чиновник.

– Как же вам удалось обойти систему тревоги?

– Мои знания велики, когда речь идет об устройстве роботов. Систему тревоги можно себе представить, как отдельные датчики робота. Я и приблизился к ней, имея это в виду, и, не желая вас беспокоить, когда вы были так заняты тяжелой работой, вошел и ждал, пока меня заметят.

Гумбольт нерешительно потянулся к пруту. Камерон не пошевелился, чтобы этому помешать. Гумбольт почти коснулся его. Камерон не обратил внимания на это беглое движение. У Гумбольта возникло ощущение, что убийца полностью игнорирует его как угрозу: приглаживание и приведение в порядок собственного костюма казалось для него важнее.

– Зачем вы здесь?

Камерон поднял голову, длинные ресницы слегка захлопали. Солнечный лучик с неба спрыгнул на изумруд, вделанный в передний зуб, и отразился в нем, чуть не ослепив Гумбольта.

– Вам нужно научиться вести себя более дипломатично в ваших допросах, – укорил его Камерон. – Если кидаться на каждого, не узнав истинной цели человека, то это редко окупается.

– У меня и кроме этого работа есть. Зачем Виллалобос послала вас на Глубокую?

– Доктор Виллалобос мое непосредственное начальство, – подтвердил Камерон, – но она меня не посылала. Это сделал председатель Фремонт.

Гумбольт заставил себя смолчать. Что бы он сейчас ни сказал, все может его подвести. Он не мог показать слабость, нерешительность, любой намек на колебания. Если Фремонт не доверяет ему и послал сторожевого пса, чтобы доложить о любой ошибке, возможно, необходимо устроить несчастный случай для шпиона. Как он это сделает и при каких обстоятельствах – это в данный момент ускользнуло от внимания Гумбольта. Репутация Камерона едва ли позволяла ему доверять, но Гумбольт стоял перед ним, смотрел в лицо и чувствовал в нем не просто пустого щеголя.

Не осознавая, что делает, Гумбольт потер поврежденное запястье.

– Пошли, мистер Гумбольт. У меня есть небольшая демонстрация, приготовленная как раз для вашего удовольствия, – то, как Камерон это произнес, превратило просьбу в резкий, как нож, приказ.

– У меня есть работа. Кинсолвинг стал проблемой, которую следует...

– Старший инспектор Кинсолвинг теперь моя проблема, мистер Гумбольт. Председатель Фремонт решил, что психологический портрет этого человека требует от нас уделить ему более усиленное внимание, чем то, на которое способны вы.

Гумбольт почувствовал, как над ним собираются грозовые тучи.

– Было решено, чтобы вы не марали руки столь ничтожными делами. Позвольте же мне выполнить мою задачу, а затем отбыть, оставив ллоров умиротворенными, а Глубокую открытой для эксплуатации ММ. Это дела первостепенной важности. План должен выполняться.

– План будет выполнен, – горько промолвил Гумбольт.

Камерон встал и бесшумно пошел к двери. Гумбольт не заметил, как Камерон это проделал, но дверь открылась, прежде чем тот дотронулся до запора. Гумбольт засунул прут в чехол и поспешил вслед за Камероном. Убийца шел обманчиво легкой поступью, его длинные ноги покрывали такое большое расстояние, что Гумбольт не поспевал за ним без того, чтобы не удваивать свои обычные шаги.

– Куда мы идем? – перед глазами Гумбольта стояла картина гнева Фремонта на него и то, что ллоры овладели ситуацией. Он представлял, как Фремонт требует увольнения людей, по его мнению, виновных.

– Недалеко. Вон туда. Видите чудика? – Гумбольт кивнул.

– Не беспокойтесь. Генерал-агент не хватится этого. Он... изгой.

Инопланетянин присел на корточки, глядя на них своими дикими, лишенными зрачков глазами. Пальцы, точно щупальца, сплетались в замысловатые узоры, которые Гумбольт считал непристойными жестами.

Камерон пролаял что-то на языке ллоров, это заставило чудика вскочить на ноги и умчаться быстрее ветра.

– Изучение языков чудиков было у меня небольшим хобби некоторое время, – объяснил Камерон. – Всегда полезно изучать своего врага, узнать о нем все, что можно, прежде чем его уничтожить.

– Что вы собираетесь делать?

– Роботы, – продолжал Камерон, не обращая на Гумбольта внимания. – Роботы для меня не хобби. Это моя жизнь. Они могут достигнуть совершенства в своей ограниченной вселенной. Вот это-то совершенство и привлекает меня сильнее всего. Например, этот чудик. Ему обещали оставить жизнь, если он сумеет убежать.