Город мясников - Виталий Сертаков Страница 12
Город мясников - Виталий Сертаков читать онлайн бесплатно
И вот, спустя три недели приверженцы виселиц перебили всех горняков, научный персонал, разгромили оборудование и принялись праздновать победу. Перебили – это мягко сказано. Сорок два тела отправляли мы на Тесей в зашитых гробах; у людей словно кто-то выпил внутренности. Кожа цела, а кости мягкие, и внутри человека все превращается в студень. Раньше такого не было. Всякое случалось, но такого видеть не приходилось. Ты трогаешь лежащего охранника или, к примеру, инженера, в целеньком белом комбинезоне, а он колышется, как студень…
Учитывая недавние разборки в городе Шакалов, мы ожидали встретить активное сопротивление. Но в нас пока никто не кидался кислотными жуками, разрушающими броню, не пугал зубодробительными глюками, вроде тех, что использовали туземцы на Втором Южном материке. Трупы – и тишина. Даже оборудование в этот раз почти не ломали.
Мы отсмотрели то, что было снято следящей аппаратурой. Сначала погибла в полном составе казарма тюремной охраны. Первую партию заключенных собирались завезти с Тесея буквально на следующий день. На охранников ночью набросились ящеры. Новая для нас разновидность, эти умели делать ходы в песке. Жуткое зрелище, но на меня большее впечатление произвели не переваренные наполовину трупы солдат, а зубастые скользкие гадины, обездвиженные парализующим тазером. Кто-то из ребят отстреливался…
Туземцы глушили свой вонючий алкоголь, распевали песни во славу своих виселиц и даже не заметили, что мы проникли в город. Мы не стали их трогать, обложили со всех сторон, а сами отправились в научный центр. Когда центурион вышел из женского блока, где погибли наемные промышленницы, на нем лица не было. Он приказал залить всю почву в черте города реагентом «cs». И вокруг города, на ширину двухсот ярдов. Использовать реагенты данной серии без особого пароля легата запрещено; но центурион взял ответственность на себя.
Я бы тоже так поступил.
Мы убили все, что могло прятаться под землей, на глубину в сотню футов. А земли на такой глубине уже нет, сплошная скала. Обезопасив себя от песочных ящеров, мы занялись туземцами. Они даже не заметили нашего присутствия. Пили и веселились. Мы вытащили на площадь их вождей. Тех гадов, кто подписывал договор с поселенцами. Мы спросили их, кто приманил подземных ящеров в город. Я предложил отрезать им уши, и декурион не был против. Среди наших нашлись двое неженок, кто отказался участвовать. Я хотел сделать бусы, но Гвоздь меня отговорил. Не пропустят через карантин, сказал Гвоздь.
Гвоздь и Хобот приводили мне их по одному. Я начинал с ушей, потом – пальцы, потом – глаза… Мы устроили им славный вечерок, но тут вышел на связь командующий южной группировкой, легат Метелл, и приказал заключить под стражу всех, кто покажется подозрительным. Мы ржали как сумасшедшие. Всех, кто покажется подозрительным, это ж надо такое выдумать! Правильнее было бы сказать – всех, кто еще жив.
Одним словом, уцелевшим пьяным уродцам здорово повезло. Мы потоптали их сапогами и бросили за решетку. Штук двадцать лохматых гадов заперли в передвижной клетке. Ночью декурион разрешил нам промочить горло, все-таки работы было много, и работы неприятной. Я пил, не закусывая, точил нож и слушал ребят, Хобота и Кармана. Они оба спускались с декурионом в женский блок. Они видели, во что превратили здесь гражданских – белых женщин и мужчин.
Наутро оказалось, что допрашивать легату некого. Арестованные дикари перегрызли себе вены. Когда я прочел в сводке о причинах самоубийства, Долго не мог прийти в себя от хохота…
Гнусные аборигены покончили с собой из-за того, что их раздели догола. Самая обычная, рядовая процедура; а как иначе брать под стражу, не отняв и не проверив шмотки? Так вот, выяснилось, что для народности, населяющей город Висельников, нет ничего страшнее, чем показаться принародно голым…
Мы выволокли их на площадь и залили реагентом. И через час декурион рапортовал командованию, что порядок восстановлен. Порядок восстановлен, аборигены сбежали в степь, можно присылать труповозку для несчастных ученых и горняков, можно присылать смену, ведь комбинат должен работать…
Смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни.
Ф. Ницше
– Вы пили водку, – продолжал Оберст. Наверняка, ему было офигительно неудобно так стоять, согнувшись в поясе, и офигительно неприятно нюхать гнилую пасть Мюллера. От Мюллера, придурка, вечно воняет. – Вы пили водку, как жалкие алкаши! Вы корчите из себя борцов, а сами лакаете гнусный алкоголь.
«Мы совсем каплю…»
– Мы совсем каплю… – попробовал вступиться Фриц. Он даже вскочил со стула, но Фельдфебель взял его за плечо и усадил обратно.
– Ни капли, понял? – Оберст уделил Фрицу две секунды. – Баб вы раздевали тоже каплю, дружище? Я тебя спрашиваю!! – заорал он внезапно, прямо Мюллеру в лицо. Тот с перепугу в спинку стула вжался. – Ты хотел мяса, да? Ты же у них главный, дружище, ты же центровой, да? Ты называешь себя скином, да? Ты хочешь, чтобы весь город плевал на моих ребят и все бы говорили: «Эти тупые скины только и могут, что трахать в подвале шлюшек!» Ты этого хочешь, дружище?! А теперь ты пришел, после того как телки соскочили, а менты ждут с дубинками твою жопу. Ты нажрался водяры и предлагаешь мне, за деньги, купить твои рахитичные кулаки?!
Мюллер хотел было рыпнуться, но трое пацанов, что сидели молча, привстали. Мюллер, такой, чуть не сблевал от страха, и Фриц тоже. На меня Оберст даже не посмотрел, он переключился на Роммеля. Это уже после я допер, когда Оберст злится реально, а когда косит. В тот вечер он классно косил, но мы поверили. Он молодец, в натуре, реальный вождь.
«Мы – белое сопротивление…»
– Мы – белое сопротивление, – начал он, стукая по полу каблуком. Он так и стукал дальше, в такт словам, словно музон сочинял. Роммель застыл, выпучив глаза, будто проглотил гвоздь. – Мы – закон природы. Почему мы закон природы? Потому что мы призваны осуществить главное предназначение времени и всей европейской цивилизации. Мы призваны спасти белую расу. Если не вступиться за белого человека сегодня, завтра спасать будет уже некого. Саранча прилетела в наши города, она отбирает нашу работу, наши дома, наших женщин. Кто-нибудь пытался мирно договориться с саранчой, чтобы она не пожирала сады?!
Что молчите? Правильно, с погаными насекомыми невозможно договориться. Они плевали на наши обычаи, они ведут себя так, словно наступил последний день; сжирают и обгаживают все, до чего могут дотянуться. Они поступают, как свиньи в собственном хлеву или как макаки в джунглях. Но в родных джунглях им хреново, потому что макаки не умеют ничего, кроме обмана и воровства. А в России им тепло и сытно, в России можно грабить, убивать и травить наркотиками русских людей и за это не нести никакого наказания. Они уже пролезли в школы, они учат наших детей…
Оберст глотнул пива. Меня всего колошматило. Словно что-то хотело вырваться из меня наружу. Не какой-то там червяк, конечно, как в ужастиках, или там, к примеру, отрыжка, а что-то из головы. Млин, короче, сложно объяснить.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments