Падение Левиафана - Джеймс Кори Страница 12

Все говорило о том, что работающая здесь женщина – весьма важная особа. И вызывало у нее немалое отвращение, хотя Элви не тратила сил на разгадку его причины.

– А были отличия от прошлого раза? – спросила Элви.

– Были вроде как… запинки? Мгновения, когда все разваливалось, а когда собиралось заново – делалось ярче и ближе. Нет, не то слово. Не знаю, есть ли правильные слова.

– А если сравнить с опытом в библиотеке? – спросила Элви.

Кара на миг замерла – такие жутковатые паузы случались и у нее, и у Ксана. Элви успела сделать вдох, прежде чем Кара вернулась.

– С библиотекой вовсе ничего не чувствуется. Там просто знаешь. А здесь? Это не библиотека, но туда стекается информация. Я в этом уверена.

Ксан тихонько хныкнул, и Кара за плечи привлекла братишку к себе. Инстинкт примата – утешать объятиями – не изменился с переходом через световые годы пустоты в пузырьках из керамики, стали и карбонного кружева.

– А взаимодействовать с этим ты хоть как-то могла?

– По-моему, да, – ответила девочка. – То есть я не понимала, что делаю, но, по-моему, сумею разобраться.

Я хорошо себя чувствую. И готова туда вернуться.

Элви напечатала: «Объект выказывает сильное желание вернуться к взаимодействию сообразно падению уровня дофамина и серотонина с прекращением эксперимента. Зависимость?»

– Это хорошо, – вслух сказала она. – Нам надо кое-что подстроить, но через пару смен можно будет повторить. А пока я хотела бы вас обоих просканировать.

Проверить основные показатели.

– Хорошо, – ответила Кара, почти не выдав нетерпения. – Как хотите.

Ксан поерзал в объятиях сестры, отчего обоих немного раскрутило в воздухе.

– Я есть хочу.

– Давайте, – сказала Элви. – Мне надо все записать, а вам обоим стоит поесть и отдохнуть. Я скоро подойду.

Кара, отрывисто кивнув, прижала к себе Ксана.

– Спасибо, доктор.

Она длинной изящной ножкой оттолкнулась от стола Элви. Дети – или подопытные образцы, или гибриды человека с пришельцами, как бы ни воспринимала их сейчас Элви, – закрыли за собой дверь. Элви зажала глаза ладонями до цветных пятен под веками и выдохнула. Ее трясло от изнеможения, возбуждения, беспокойства. Так бывает, если перебрать с кофе, но кофе она вообще не пила.

Она дописала наблюдения по Каре с Ксаном и приложила к отчету необработанные данные. Осталось только добавить свое резюме. Ноги просили потянуться, а заодно угрожали судорогой. Такое иногда случалось после того, как ей зарастили дыру в бедре.

– Мы наблюдаем несомненный прогресс, – заговорила она, следя, как ложатся на экран ее слова. – В трехсторонних отношениях между катализатором протомолекулы, сознающим субъектом и БИЧ… – Элви поморщилась и цокнула языком, стирая последнее слово, – и предполагаемым носителем данных иной цивилизации, по-видимому, завершилась процедура знакомства. Вызывает озабоченность, что первичный субъект с интерфейсом не предназначены друг для друга и их взаимодействие может оказаться… – она опять цокнула языком – дважды, – потенциально деструктивно для одного из них или для обоих.

Открылась дверь, и в кабинет вплыл Фаиз. Когда он ухватился за ладонник, останавливая движение, она вскинула руку – просьба помолчать. И, прежде чем продолжить, дождалась, когда дверь закроется.

– Следующей стадией станет попытка подтвердить уже имеющуюся информацию. В частности, я попрошу субъект задать ряд простых вопросов по данным обследования артефакта и по археологическим данным из нескольких систем, к которым она, по всей вероятности, не могла иметь доступа. Если она сумеет подтвердить имеющуюся информацию, это даст некоторую уверенность в надежности новых полученных от нее сведений. Однако, поскольку она находилась в частной лаборатории Кортасара и нам неизвестно, насколько он поддерживал информационную гигиену образцов, мне придется соблюдать особую осторожность в выборе проверочных вопросов.

Ни один из субъектов, по-видимому, не затронут событиями в системе Гедары. Мои сотрудники, включая и меня, не испытывали отключения или потери сознания со времени всесистемной атаки несколько месяцев назад. Не зная, что ограничивает действия противника, я интерпретирую ограниченность атаки на Гедару как признак, что он еще находится в стадии эксперимента, в поиске взаимодействий, которые нас эффективно разоружат. Или что эта последняя атака затребовала больших усилий и противник не желает распространять ее шире. Или что нам пока не хватает ума понять, что мы видели, а я тут просто языком болтаю.

Она поцокала языком, стирая последнее саркастическое замечание, и закончила отчет. Когда Элви стала прокручивать текст, проверяя на ошибки и опечатки, Фаиз передвинулся так, чтобы через ее плечо видеть экран.

– Ты не сказала: «А если мы в скором времени не разберемся, злодей задует наши сознания, как столько-то миллиардов свечек, и с ответами придется подождать, пока тараканы не эволюционируют до нашего места».

– Мне кажется, муравьи опередят тараканов, – возразила Элви. – Хищный сверхорганизм. Тараканы для них просто передвижные тележки со жратвой.

– Вижу, ты об этом немало думала.

Она отправила копии отчета доктору Очиде в лаконский научный директорат и лично адмиралу Антону Трехо, который в данный момент, насколько то было возможно, управлял разумом их собственного хищного сверхорганизма. Откуда-то с «Сокола» ударил направленный луч, выплеснул свет в трансляторы, оставленные ими по пути, – в надежде, что те еще целы и функционируют. Информация, распространяясь со скоростью света, за час достигнет врат и проскочит за них, в сляпанную наспех, потрепанную войной, ненадежную сеть связи, оплетающую пространство колец, а уж оттуда, бог весть когда, доберется до Трехо.

Элви архивировала еще одну копию, пометила понятным подпольщикам значком и адресовала Наоми Нагате. И отослала.

– Когда-нибудь это для нас плохо кончится, – заметил Фаиз.

– А сейчас хорошо?

– Ну, сейчас у нас проблема со смертоносными космическими силами вне пространства и времени. А отправляя данные подполью, ты накличешь проблему с расстрельной командой корабельной службы безопасности.

Элви рассмеялась, но смешок вышел натянутый и сердитый.

– То, чем мы здесь занимаемся, важнее политики.

– Знаю, – согласился он. – Надеюсь только, что политики это тоже понимают.

Словно в ответ ему звякнула ее система. Внеочередной вызов с Лаконии. Только для Элви.

– Охренеть, как странно, – сказал Фаиз. – Хочешь, я выйду?

– Не хочу, – ответила она. – Но надо.

Он скрылся за дверью, а она включила воспроизведение. К камере склонялся Келли, личный слуга Уинстона Дуарте. Губы у него стянулись и побледнели. Новость, какой бы ни была, явно не из приятных.