Мир падающих звезд - Ника Светлая Страница 12

Когда Арктур вышел в коридор, в зале уже стоял шум голосов. В дальней стороне сидели друзья Сарин. Они кучно расположились на угловом диване, рядом полукругом стояли пустые стулья. Когда к ребятам подошел Арктур, все замолчали и уставились на него, словно он был смертельно болен.

– Я рассказала им, – Сарин многозначительно повела бровью, – про твоего брата.

Арктур отодвинул стул и неловко устроился на нем. Невероятно, что персона брата вызвала так много внимания.

– И?

– Что вообще ты знаешь об отделе ПЭ? – неожиданно заговорил староста.

– Впервые я услышал это название от… – Он чуть не совершил оплошность, вспомнив старика из старого города. Именно там он узнал про этот загадочный отдел, но выдавать тайну было нельзя. – Я узнал от брата.

– Неужели тебе никто и никогда не говорил о них раньше? – удивленно воскликнул Рукс.

– Он, наверное, рос в благополучном районе, не то что мы, – прокомментировал кто-то.

– Да, так и есть. К тому же я не особо общителен. – Арктур был в недоумении.

– О, это точно, – подтвердила Сарин. – Он интроверт, ему вообще не нужны ни друзья, ни общество.

Староста посмотрел на Арктура с прищуром.

– Отдел ПЭ – особое подразделение. Они занимаются предотвращением актов экстремизма, отсюда и название.

– Но в смартполисе нет экстремистов.

– И как ты думаешь почему? Мы живем в безопасное и спокойное время, потому что отдел ПЭ знает, что делает. Они выполняют свою работу тихо, без шума, все операции секретны, поэтому СМИ молчат. И они не любят, когда о них болтают.

– Что еще вы знаете об отделе ПЭ?

– Мой дядя служил в там, – неожиданно начала Сарин. – Им с отцом приходилось общаться по авикому по десять минут каждые две недели. Такое требование руководства. В год получалось почти двести шестьдесят минут. Папа каждый раз негодовал, что за пятнадцать лет он потратил на пустую болтовню с братом три тысячи девятьсот минут, а это больше шестидесяти пяти часов. Трое суток! А ведь это время он мог провести с нами, со своей семьей. К тому же под конец у них двоих вовсе исчезли общие темы для разговоров, временами они просто молчали глядя друг на друга, пока время не истечет.

– Какая-то нелепица, – пробубнил Арктур. – А что потом?

– Потом звонки однажды прекратились. Это было странно, потому что обычно дядя звонил сам, а папа даже не знал, как с ним связаться. Через две недели ему снова никто не позвонил. И он перестал ждать. Спустя полгода он зашел в генеалогическую сеть и обнаружил, что страница дяди больше не активна. Последняя запись была от администратора. Что-то о том, что он получил травму на производстве и трагически погиб. Это было странно, ведь дядя не работал на производстве. Папа был слишком занят, чтобы разбираться в подробностях. Он написал письмо с соболезнованиями его супруге, но она не ответила.

– А в жизни твой отец и дядя встречались?

– Конечно нет. Дядя был очень занят, да и папа сошел бы с ума от злости, если бы ему пришлось весь свободный день отдавать под общение с ним. Мы через авиком присутствовали на свадьбе его сына, и больше у нас контактов не было.

Повисла тишина. Всем необходимо было осмыслить услышанное.

– Отец всегда говорил, что это грязная работа, хотя сам убирал за роботами.

– Но что такого грязного они делают? – произнес Арктур задумчиво, словно задавал вопрос сам себе. – Что вообще сейчас значит слово «экстремизм»? Точнее, какие поступки приравнивают к экстремизму?

Обычно веселый и беззаботный Рукс вдруг заговорил серьезно:

– Я знаю, что нельзя пропускать работу. Пропусти пару дней – и к тебе нагрянет служба профилактики, а там и отдел ПЭ. Однажды нашего соседа забрали какие-то люди и вернули через неделю. Он сказал, что был на реабилитации. Как нам объяснили, такое бывает редко – один случай на сотню тысяч, когда наноорганизмы из-за несовместимости с носителем дают сбой и мозг перестает функционировать правильно. Поэтому человек совершает странные поступки: не хочет заводить семью, добровольно отказывается от вакцины, пропускает работу или даже совершает попытку суицида. В клинике из его тела выводили старые наноорганизмы, которые тут же замещали новыми, чтобы он не заразился опасными вирусами, которыми кишит атмосфера. После этого сосед вернулся, через неделю женился, вскоре у них появились дети. Больше никаких сбоев не было.

– Здорово, что на страже нашей безопасности стоят такие люди! – с задором воскликнул староста. – Я бы хотел, чтобы за мной пришли, если вдруг что-то пойдет не так, и вправили бы мне мозг.

Все утвердительно закивали головами и рассмеялась, услышав бодрый голос лидера. Новая тема для разговоров нашлась на удивление быстро. Подростки оживились и немного расслабились.

Арктур был ошарашен новой информацией. Сложив то, что знал о людях из старого города, с тем, что услышал сейчас, он получил совсем иную картину. Собирая пазл воедино, Арктур разработал самую правдоподобную теорию. Скорее всего, все, кто жил в старом городе, сбежали от отдела ПЭ, когда наноорганизмы дали сбой. Каким-то странным образом им удалось выжить – может, у них имелся человек, который снабжал их новыми вакцинами. Вопросов все равно оставалось очень много, и единственный, кто мог ответить на них, скрывался за пределами смартполиса.

Оставалось два дня до роковой ночи. В ветаптеке Арктур заказал литическую смесь и антибиотики для животных. Немногие держали животных в смартполисе – слишком затратной по времени была эта затея. Однако в некоторых случаях люди на время брали котенка или щенка. Медики рекомендовали завести питомца, чтобы справиться с одиночеством после утраты близкого. Они помогали справиться с потерей, были своего рода антистрессом. После того как животное исполняло свою миссию, его усыпляли.