Дом, который построил Джек - Роберт Линн Асприн Страница 12

— Шлюха, — говорил он, улыбаясь ей прямо в глаза, — это мой идеал нечистой женщины. Сеятель разврата, продавец греха. Идеальное орудие для развала ханжеских общественных убеждений и абсурдной средневековой морали. Ты со мной согласна, дорогая?

Клиент всегда прав — таков был поначалу ее ответ на его сверкающие глаза и странные запросы. Страх пришел позже, когда он начал пришептывать на выдохе, едва внятно, ибо губы его заняты были ее левой грудью:

— Второе Пришествие завершит этот год… и адские силы сметут все то, что идиоты христиане называют добротой. И я… — бормотал он, с силой прижимаясь к ней бедрами, — я поклоняюсь этим силам ада. Я буду править этой землей, когда хаос сметет нынешнюю веру и все, что за ней стоит. Я стану самым могущественным из людей, буду готовить дорогу Антихристу… Тебя это пугает, дорогая? А может, — он рассмеялся и впился в ее губы жадным поцелуем, — это тебя возбуждает?

Из всех мужчин, которые платили за обладание ее телом — богатых мужчин, которые дарили ей меха, красивые платья и поездки в далекие, волшебные города вроде Парижа, или ист-эндских уличных торговцев, от которых разило джином и тухлой рыбой, пьяных грубиянов, подбивших ей глаз, или недорослей, которых посылали по определенному адресу в Ист-Энд их богатые папаши, чтобы те научились тому, что надо делать с женщиной, — из всего этого множества мужчин никто не внушал двадцатишестилетней Мэри Келли такого страха, как м-р Алистер Кроули.

Но теперь Мэри Джейн Келли жила в таком страхе, что готова была скорее встретиться с самим Сатаной, чем жить в этом ужасе дальше. Поэтому она собралась с духом и направила свои лучшие башмаки к порогу Сатаны. Она надеялась, что м-р Кроули со своими амбициями заинтересуется ее просьбой — и что его темные силы помогут ей остаться в живых. Отворивший ей дверь швейцар презрительно фыркнул, но позволил войти с пронизывающего ветра в полированный, сияющий зал, пока он докладывал о ней своему господину.

Минутой спустя швейцар провел ее в кабинет, все стены которого были уставлены сотнями древних, ветхих книг и манускриптов. Кроме книг на полках стояли предметы, разглядывать которые ближе ей сразу расхотелось. Единственное распятие в помещении висело вверх ногами, над толстой черной свечой.

— Ба, Мэри Келли, это ты! Я ужасно по тебе скучал, дорогая!

М-р Кроули не изменился. Раскинув руки, он обошел стол и поцеловал ее в щеку — окруженный черной аурой угрозы, от чего душа Мэри снова ушла в пятки. Она все еще помнила, как глотала целые бутылки джина, бренди — всего, что попадало в руки, только бы забыть ощущение этого человека в себе. Что я делаю здесь, Боже, сохрани меня, у меня нет другого выбора, а то они убьют меня… и ребенка, не дай им убить моего ребенка…

Беременная, без гроша в кармане, Мэри Келли не могла обратиться больше никуда.

— Садись, дорогая. — Он усадил ее в кресло, придвинул другое ближе и сел сам. — Что привело тебя сюда? Твои руки холодны как лед, Мэри. Выпьешь бренди согреться?

— Да, пожалуйста… — Голос ее дрожал так же сильно, как руки.

Он плеснул бренди в стакан, протянул ей, проследил, чтобы она выпила.

— Так что я могу сделать для тебя? Она опустила пустой стакан на колено.

— Мне нужно… я попала в ужасную беду, видите ли, и я подумала… Я подумала, вам может быть интересно, почему так.

Он склонил голову набок; взгляд его оставался насмешливым.

— Если ты собираешься сказать мне, что я отец того ублюдка, которого ты, возможно, носишь, я отвечу тебе, что прошло уже больше семи месяцев, дорогая, а по виду ты уж точно не на восьмом месяце.

Лицо ее вспыхнуло.

— Нет, дело не в ребенке — он Джозефа, это точно, и Джозеф ко мне хорошо относится. Это… — Она порылась в кармане и достала из него помятые листки бумаги, которые Джозеф принес ей домой перевести после того, как купил их у Смуглой Энни. Бедняга Джо, он думал, что эти жуткие письмеца станут их выигрышным билетом, принесут им богатство. Но Энни погибла, и такой чудовищной смертью, и та женщина, у которой она их купила, — тоже, и, прочитав эти письма, Мэри перепугалась, что она может стать следующей — она и кто там еще оказался достаточно безмозглым, чтобы взять в руки эти гнусные послания.

Он посмотрел на письма и нахмурился.

— Это ведь по-валлийски, верно?

Она кивнула:

— Мой друг… видите ли, он купил их у Энни, когда той нужны были лекарства, и попросил меня прочитать их. Были и еще письма… — Голос ее снова задрожал. — Энни получила их от Полли, а теперь они обе мертвы! Убиты и изрезаны на кусочки этим безумцем в Уайтчепле!

Алистер Кроули поднял на нее взгляд.

— Дорогая, — мягко произнес он. — Что написано в этих письмах?

Тихим, дрожащим голосом она рассказала ему. Слово в слово она пересказала ему все, что говорилось в письмах. И он сразу же все понял, как и она сама.

— Бог мой! Эдди? Воротнички и манжеты? Да это ведь…

Она кивнула:

— Да. Это может быть только он. И Королева, должно быть, приказала скрыть все это. Я не знаю другой причины, чтобы Полли Николз убили так ужасно, или бедную Энни Чапмен — она была так больна, что на ногах едва стояла.

Кроули тихонько засмеялся.

— Чтобы Виктория приказала такое? О нет, дорогая, наша Королева слишком добра, чтобы попустительствовать тому, что совершил наш уайтчеплский друг. О нет, она далеко не дура, и если бы знала об этом, — он похлопал по письмам в дрожащей руке Мэри, — она, конечно, могла бы постараться это скрыть. Но приказывать изрубить обладателей писем в куски на улицах? Нет. Такого общественного резонанса ей не надо. Полиция и пресса на ушах стоят от нашего приятеля, убийцы из Уайтчепла. Должен признать, — он усмехнулся, — неплохую репутацию он себе создал, а? Эти его штучки, должно быть, сводят власти с ума. Нет, Виктория никогда не пошла бы на такую глупость, стой она за этим. Поверь мне на слово, Мэри, дорогая, эти убийства совершает кто-то другой. Кто-то, близкий к Эдди, это несомненно. Кто-то, кому есть, что терять, если о неразборчивости Эдди станет известно широкой публике. — Он сел и некоторое время молча барабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Ну что ж, ты подарила мне довольно занятную загадку, дорогая. Надо полагать, ты хочешь денег?

Она замотала головой, прикусив губу.

— Я… я не хочу… не хочу оказаться следующей…

— А! Ну конечно, не хочешь.

— Я жду ребенка, — торопливо выпалила она, — и мой друг хочет жениться на мне, как работу новую получит, при том даже, что знает, чем я занималась. Джозеф хороший человек, он хочет забрать меня с панели, и он не знал, что было в этом ужасном письмишке, когда покупал его — он просто хотел оказать услугу Энни, такая она была больная, и ей денег на лекарство не хватало…