Сильнее пламени - Фёдор Быханов Страница 11

— Вы, господа, должны сами понимать, что мы просто не имеем права рисковать жизнями, как своего заводского персонала, так и зарубежных проверяющих лиц, — не терпя возможных возражений, заявил, представленный гостям начальник отдела техники безопасности и контроля окружающей среды Геннадий Семёнович Пермяков. — Потому каждый, в обязательном порядке, должен строго выполнять все предписания, правила и нормы!

Заранее введённый в суть происходящего, он неумолимо стоял на своём, требуя неукоснительного соблюдения инструкций.

По ним следовало, соблюсти самые строгие меры предосторожности, озвученные опытным специалистом:

— Перед выходом на ближайшие подступы к полигону всем участникам процедуры огневой ликвидации ракет, нужно облачиться в изолированные резиновые костюмы повышенной химической, биологической и радиационной защиты.

Что же собой представляют эти самые «чудесные костюмы» иностранцы и сопровождающие их сотрудники завода увидели очень скоро — в кабинете, специально отведённом им для переодевания, куда их привёл с собой инструктор по выживанию в экстремальных ситуациях.

Едко пахнущие латексом и густо пересыпанные, слежавшимся от времени и от того уже серым по цвету, тальком, массивные балахоны никому понравиться не могли.

Но приняли-таки в себя крайне недовольных и разочарованных инспекторов, похожих теперь, как и все их местные спутники на выходцев из далёкого прошлого.

Ведь россияне, уж привычно выросшие на готовности в любой момент оказаться под угрозой вражеского оружия массового поражения, прекрасно помнили и не забыли очень многое.

В том числе, не только сами эти изделия отечественной резиновой промышленности.

Не забыли и то, как начинали входить в «моду по гражданской обороне» эти крайне неповоротливые и неудобные защитные костюмы, официально предписанные в качестве единственного шанса на спасение при нападении того самого врага, которого теперь сами же и одевали в собственный «запас выживаемости».

6

После несложной, но крайне неприятной на запах и полученные впечатления от брезгливости, до реальной тошноты, процедуры перевоплощения из гражданских лиц в монстров далёкого прошлого, всех, кто имел официальный допуск на поле сжигания, пригласили к выходу из здания заводоуправления.

Там, прямо у крыльца уже поджидал грузовой «КАМАЗ», оборудованный жестяной, утеплённой будкой с узкими лавочками по сторонам и округлым верхом — стандартным, так называемым, кунгом, предназначенным для перевозки пассажиров.

Внутри будки, благодаря заботе, проявленной опытным водителем, уже горели потолочные электрические фонари.

Так как плотная занавеска на единственном оконце, имевшимся рядом с закрываемой наглухо дверцей, не пропускала ничего из того, что оставалось по ту сторону военного транспортного средства, то вольно дышать сквозь воздушные фильтры маски респираторов можно было лишь первые четверть часа. После чего самочувствие пассажиров держалось только на их силе воли и горячим желании довести до конца, порученное им дело.

Потому в таких крайне экстремальных условиях дорога от парадных заводских ворот до полигона показалась участникам инспекторской проверки бесконечно долгой.

Позволив даже кое-кому из «ненашенских» пассажиров заподозрить хозяев в элементарной мистификации и неуклюжей попытке:

— Скрыть от них правду о расположении этого участка местности, хорошо знакомого им всем после домашнего изучения фотоснимков, сделанных с помощью спутников-шпионов.

И тут иностранцы, прекрасно осведомлённые с точнейшими планами всей территории химического завода, были недалеки от истины.

Только Виталий Бокарев и не особенно пытался, хоть чем-то завуалировать отсутствие излишних «политесов» в обращении с визитёрами.

Он сам достойным образом терпел сейчас невыносимую, казалось бы, духоту и едкий запах резины в тех же условиях, как и другие, под плотной остеклённой маской.

Дабы не ломать условия, им же устроенной, хитроумной игры в противодействие вражеской разведке.

Потому рейс транспортного средства проходил в условиях максимально, как говорится, приближенных не только к чисто учебным, но и боевым.

На самом же деле вся эта ловкая постановка, рассчитанная исключительно на то, чтобы вывести иностранцев «на чистую воду», совсем не походила на существовавшую обычную производственную практику.

И это сознавали рядовые заводчане, участвовавшие в мероприятии. Но для них уже существовал приказ руководства завода и они тоже были вынуждены смириться с непростым, можно сказать, демонстративным испытанием их воли и терпения.

Тем временем, несчастных иностранных выпивох, не отошедших до конца от вчерашних застольных излишеств, да еще и облачённых теперь в тошнотворные комбинезоны, успели довести «до нужной кондиции» как раз к приезду на полигон.

«КАМАЗ» остановился.

Снаружи раздались, приглушённые такими же защитными масками, как и у приехавших людей, голоса встречающих.

Затем солидно лязгнула о металлический борт приставная лестница, оказавшаяся совсем не лишней, в дополнение к обычным ступеням, под распахнутой настежь дверцей предельно тесного кунга с его душной до крайности атмосферой.

Оглядевшись по сторонам, иностранцы убедились, что всё происходящее было не спектаклем под названием «Испытание на выносливость» только для них одних:

— Все вокруг тоже были в подобном же, как и они втроем, защитном облачении!

Что само по себе несколько смягчило отношение разозлённых натовцев к происходящему.

Господин Маркус Стронг, хотя и достаточно тяжело дышал под своим противогазом, да еще и накинутым поверх него, прорезиненным капюшоном, всё же на глазах подчинённых и сотрудников принимающей стороны сумел проявить недюжинную в таких условиях, силу воли.

Он первым из гостей сделал несколько шагов туда, где уже были готовы к демонстрации огневой утилизации твёрдотопливные блоки очередной ракеты особого радиуса наведения и поражения противника.

Лишь издалека была видна предохранительная, так называемая, обваловка — высокая насыпь, сооружённая из земли, а также укреплённая железобетонным каркасом.

Её, как оказалось, они уже миновали, пока ехали до места в машине. Но и отсюда, со стороны, достаточно внушительным символом безопасности, смотрелся этот простейший защитный вал высотой в десяток с лишним метров.

Особенно после того, как работники полигона скосили на нём всю дикую растительность из сорной травы. Теперь поверхность вполне опрятно топорщилась редкой пожухлой стернёй.

И теперь, совсем рядом с приезжими, высилось в небо, то, ради чего и создавались столь массивные брустверы.

Это были исключительно железобетонные сооружения с уже закреплёнными на них черного цвета цилиндрами с белой маркировкой, нанесённой особой, несмываемой краской, прямо с помощью трафаретов, по зелёным металлическим бокам.