Телепат - Алексей Хапров Страница 11

Что ж, Клавдия Трофимовна была профессоршей по части коварства. Интриги, подставы всегда считались ее коньком. Но она рано торжествовала. Она даже не представляла, какое жестокое поражение ждет ее в конечном итоге. Во мне проснулось дремавшее много лет честолюбие.

Ближе к концу дня Татьяна Петровна влетела в наш отдел, как ошпаренная, и возмущенно выдохнула.

— Вы хоть о чем-нибудь думаете? Уже четвертый час. Где расчет вала?

— Расчет уже готов, Татьяна Петровна, — защебетала Клавдия Трофимовна, не дав ни мне, ни Ирочке даже рта открыть. — Илья Сергеевич сейчас Вам его занесет.

— Давайте быстрее, — бросила заведующая и вылетела из отдела.

Клавдия Трофимовна по-молодецки подскочила к Ирочке, забрала у нее расчет и поднесла ко мне.

— Возьми, Илюшенька, — заботливо пропела она. — Подписывай и неси быстрее, не гневи начальство. Здесь все правильно, можешь не сомневаться. Я проверила.

— Спасибо, Клавдия Трофимовна, спасибо, — ласково улыбнулся я ей в ответ, но подписывать расчет не стал, а просто взял бумаги и вышел из отдела.

— Подписать не забудь! — крикнула Клавдия Трофимовна мне вдогонку.

Подойдя к кабинету заведующей, я собрался с мыслями и распахнул дверь.

— Татьяна Петровна, — сказал я. — Я не могу подписывать неправильный расчет. Похоже, кроме меня в этом отделе определить стоимость вала никто не может. Ирина насчитала на сорок процентов больше, чем он действительно стоит.

Татьяна Петровна нахмурила лоб, взяла у меня бумаги, изучила, затем придвинула к себе калькулятор, постучала по нему, и в ее глазах вспыхнула ярость.

— Зови ее сюда.

Ирочка вошла в кабинет заведующей без тени страха в глазах.

— Ты делала расчет? — спросила Татьяна Петровна.

— Я, — ответила Ирочка.

— Почему стоимость завышена на сорок процентов?

Глаза Ирочки округлились от удивления.

— Я все делала так, как объяснила Клавдия Трофимовна, — заявила она.

— У тебя своя голова на плечах есть? — повысила голос заведующая.

Я понял, что настал момент для решающего удара.

— Татьяна Петровна, — произнес я, — можно два слова наедине? Ирина, выйди, пожалуйста.

Ирочка недоуменно пожала плечами и вышла. Я присел напротив заведующей.

— Татьяна Петровна, — сказал я, доверительно глядя ей в глаза, — Ирочка здесь ни при чем.

— Как это ни при чем? — раздраженно бросила заведующая.

— Все дело в Клавдии Трофимовне, — ответил я. — Видимо, ее очень обидело, что Вы отправили ее в отставку, и она решила Вам отомстить. Я не сомневаюсь, что она намеренно подсказала Ирине неправильную методику расчета, чтобы подставить Вас, как заведующую отделом. Это счастье, что я сегодня вышел на работу и все проверил. Вы представляете, какой бы случился прокол, отнеси Вы этот расчет на второй этаж? Не сочтите меня за стукача, но я…

— Это не стукачество, — оборвала меня Татьяна Петровна. — Это правильное информирование руководства о неблагонадежности сотрудника. Иди в отдел, особо ничего не болтай, а с Клавдией Трофимовной я разберусь сама.

Татьяна Петровна сдержала свое слово. На следующее утро она вызвала Клавдию Трофимовну к себе и положила перед ней приказ, подписанный Генеральным Директором. В приказе значилось: «Уволить в связи с достижением предельного возраста».

Но это было только на следующий день. А в тот день мне предстояло пережить еще одно приключение.

— 4 —

Домой после работы я возвращался в приподнятом настроении. Впервые за столько лет мне удалось отбить атаку Клавдии Трофимовны. И не просто отбить, а еще и нанести эффективный контрудар. До этого дня мне приходилось только залегать в окопе. Сегодня же, выражаясь военным языком, я перешел в наступление. Я вспомнил ее растерянное лицо, которое увидел, когда вернулся обратно в отдел, и мне стало смешно. Пока я беседовал с Татьяной Петровной, Ирочка, судя по всему, уже высказала ей свою «благодарность», и Клавдия Трофимовна была явно обескуражена, что ее номер с неверным расчетом вала не прошел. И не просто не прошел, а обернулся против нее самой. Она терялась в догадках, как мне удалось до всего докопаться, и не находила ответа.

Кто-то, прочтя эти строки, наверное усмехнулся и осуждающе покачал головой. Мол, как можно быть таким злобным, и радоваться столь мелочной мести? Согласен, месть действительно мелочная. А чтобы понять, как ей можно радоваться, нужно просто побыть в моей шкуре, и проработать пятнадцать лет с Клавдией Трофимовной. Никаким другим образом этого, увы, не осознать.

Я шел по улице, наслаждаясь теплым весенним вечером, как вдруг со стороны дома, мимо которого я проходил, донесся отчаянный женский крик. Надо сказать, что с тех пор, как я ощутил в себе способность к телепатии, во мне явно прибавилось смелости. И если раньше я бы просто прошел мимо, как это делали сейчас другие прохожие, не желающие связываться с тем, что их не касается, то теперь во мне поселилось обостренное чувство справедливости. Поэтому я, не долго думая, свернул с дороги и зашел во двор дома, из которого доносился крик.

Там моим глазам предстала следующая картина. Молодая девушка, лет двадцати пяти, невысокого роста, одетая в белую куртку, отчаянно держала за шкирку какого-то лохматого юнца в потрепанном черном джинсовом костюме и зеркальных солнцезащитных очках, и ни в какую не желала его отпускать. Лицо юнца показалось мне знакомым. Я вспомнил, что время от времени видел его в компании той шпаны, что собиралась во дворе нашего дома. Юнец отчаянно вырывался, но как он ни старался, он ничего не мог поделать с хрупким созданием, вцепившемся в него мертвой хваткой.

Я подбежал и тоже схватил юнца за шкирку. Увидев, что к девушке в белой куртке подоспела помощь, юнец прекратил сопротивление.

— Что случилось? — спросил я.

— Они украли мою сумочку, — всхлипывая, объяснила девушка. — Там вся моя зарплата.

— Кто они? — попросил уточнить я.

— Этот, и его друг, — пояснила девушка. — Тот с сумочкой убежал, а этого я задержала.

— Ха-ха-ха! Да врет она все! — громко рассмеялся юнец. — Ничего я у нее не крал. Я наоборот пытался задержать того, кто выхватил у нее сумку. Но он вырвался и убежал. А она почему-то решила, что мы с ним заодно.

Во дворе показались два милиционера. Они бежали в нашу сторону. Очевидно, их сориентировал кто-то из прохожих. При виде двух сержантов юнец совсем стих. Милиционеры подбежали, козырнули, и спросили, в чем дело. Девушка в белой куртке им все объяснила. Юнец продолжал нервно смеяться, и признавать себя виновным отказывался наотрез.

— Да говорю же вам, — убеждал он стражей порядка, — я здесь абсолютно ни при чем. Я наоборот хотел задержать грабителя. А эта особа меня ни за что, ни про что обвиняет. Да ей сейчас все равно, кого поймать, лишь бы деньги свои вернуть.