Я - сталкер. Квест на выживание - Алексей Бобл Страница 11

Хруст веток стих. Кто-то выругался. Застрочил автомат, взвыл волк, его крик подхватила стая.

Значит, псевдоволки. Теперь они заняты скифами, а те – мутантами. Отсюда, с возвышенности, просматривался небольшой участок дороги, где мелькнули два серых силуэта. И снова выстрелы и визг раненых зверей.

Больше не стреляли. Видимо, волки, опасные лишь для новичков и одиночек, сообразили, что орешек им не по зубам, и ретировались.

Над щетинистыми кустами появилась голова Большого – он ступал неуверенно, с оглядкой назад. Атила прижался к камню. Если Мишка повернет голову, то увидит его. Следом шагал скиф в бандане, с автоматом наизготовку. За ним крался вернувшийся в игру Монгол, потом – Волчара и дерганый.

Атила вспомнил: из-за сходства с наркоманом дерганого звали Герычем. Персонаж этот прославился совершенно безумными ребяческими выходками. Он любил подбросить выпадающий с крыс лут – хвост, к примеру – кому-то в суп, чтобы понаблюдать за разборкой сталкеров и ботов-официантов, или подставить кого-то, а потом обвинить – чисто так, по приколу. Или довести нервного сталкера до белого каленья и выйти из игры.

Дождавшись, когда скифы исчезнут из зоны видимости, Атила решил, что пора спускаться, глянул вниз и чертыхнулся. И как только забрался сюда? Под ногами – каменное крошево, склон выглядит отвесным и кажется, если сорвешься, не съедешь на животе, а будешь лететь и свистеть все тридцать метров, а приземлишься лицом в шиповник.

Поразмыслив, предпочел подождать: спускаясь, он, точно, наделает шума – пусть враги отойдут подальше.

Через пять минут, придерживаясь за камень, он ступил на сыпучий склон, нащупал пяткой корень, уперся ладонями в сыпучку. Шаг. Еще шаг. Корень под ногой хрустнул, и Атила упал на склон, растопырил руки, стараясь зацепиться за что-нибудь, но не находил опоры и соскальзывал вниз.

Остановился он уже внизу, в шиповнике. Встал, осмотрел себя: угваздался, как свинья, хорошо, не порвал штаны, чего не скажешь о рукавах.

Обратный путь через шиповник дался проще: Атила никуда не спешил, да и дорога была проторенной. Поперек тропинки, разинув пасть, валялся матерый волк. Взгляд остановился на пушистом сером хвосте. Невольно вспомнился первый нубо-квест. Атила тогда был молод, наивен, впечатлителен и, как сейчас, помнил рыжего усатого сталкера-бота, который дал ему первое задание: набить волков, отрезать им хвосты и сдать за вознаграждение. Тогда оно казалось приличным, сейчас же он сухо усмехнулся и переступил через волка.

Много воды утекло с тех пор: Атила стал инвалидом-колясочником, излечился, обрел друзей, потерял друзей… А ведь до чего похоже ощущение: без друзей, как без ног, ты – беспомощный инвалид, у тебя будто отняли часть тела.

На ПДА по-прежнему обозначалось девять зеленых точек, расположенных друг за другом, как бусы. Знать бы, куда они идут и зачем, что Мишке нужно от клана с дурной славой. Неужели жажда денег заставила продаться? Но вроде Мишка не такой, он сбежал от состоятельных родителей ради свободы. Тут нечто большее, какая-то тайна.

Атила направился за скифами, достал флешку и попытался вернуть к жизни жука шпиона, но ничего не получалось. Вспомнился анекдот, как во французском ресторане Иван-царевич заказал лягушку, уронил ее, и обернулась она красной девицей. Бил-бил Иван-царевич девицу об пол – не превращается обратно в лягушку, пришлось есть так. Разозлившись, он бросил флешку на землю. Ешь так, Иван-царевич. Жаль, что чит испортился. Наверняка разговоры скифов могли бы пролить свет на происходящее. Было ощущение, что он, не желая того, прикоснулся к чему-то запретному, и осознание этого щекотало нервы, притупляло обиду.

Выйдя из Карьера, процессия свернула налево и так же, цепью, двинулась вдоль холма, а потом направилась к реке. Он шел по следам, не опасаясь аномалий: если те и были, то скифы их разрядили. Когда в очередной раз глянул на ПДА, оторопел. Враги двигались обратно и вот-вот должны были с ним поравняться. Разделяла их сотня метров.

И куда бежать? Выбор невелик: слева – поле с подозрительно короткой травой и вышкой ЛЭП, поросшей желтым мхом «ржавчины». Справа – чертов шиповник. Решив, что ему не привыкать, Атила рванул в кусты, вылетел на уступчатый камень, обрывающийся в бездну – едва затормозить успел.

Твою ж мать! Хотелось верить, что скифы заблудились, а не заметили слежку. Поскольку деваться было некуда, он лег на камень, уставился на ПДА. Точки были все ближе, вот его и врагов разделяет пара метров… Только бы они прошли мимо! Но нет, остановились. Если бы Атила поднялся, то увидел бы головы над шиповником.

Не смотрите под ноги! Идите себе дальше! Атила поймал себя на мысли, что знатно наследил, да и ветви шиповника обломал. Если враги целенаправленно ищут именно его, то точно найдут.

Он заозирался в поисках убежища. Донесся голос одного из скифов:

– Да я те говорю, это топтун.

– Мужики, гляньте: следы!

Сдержанный голос Монгола Атила узнал:

– Только бы он не выяснил слишком многого. Брать живьем!

Атила полез к краю обрыва, и тут заметил промоину под камнем, пополз туда на животе, перебирая руками-ногами, как крокодил, и увидел в полутора метрах внизу каменный козырек, куда можно спрыгнуть. Обернулся, отстегнул от пояса нож, бросил позади себя. Пусть думают, что он вышел из игры, и из него выпал нож. Так правдоподобнее, и они прекратят поиски… Или нет? Если нет, то все станет совсем печально.