В петле времени - Лора Кейли Страница 11

– Есть два типа съёмок, – сказала Глория, – с живыми зрителями и без.

– Куда лучше без, – как-то робея, сказал Морис, – без, оно как-то надёжнее, смонтировать можно, наверное.

– Со зрителями лучше, – сказала Глория, и так убедительно, будто была не секретарём в отделе убийств, а секретарём в актёрском отделе. – На зрителях они шутки проверяют, смешно – не смешно, сразу понятно.

– Понятно, – сказал Морис.

– Ничего тебе не понятно, Бенджи, ты как бревно.

– Бревно?

– Ага, вот от чего ты удовольствие получаешь?

– От работы.

– А от женщин, от искусства?

– У меня нет дома искусства. И женщин тоже нет.

– А когда были, получал?

– Не получал.

– Вот я и говорю – бревно. Я бы тоже с тобой развелась. О! Смотри, они будут переснимать.

– Что переснимать?

– Дубль.

– А кто, интересно, из них Мэри Гринвич? Ты не знаешь?

– Я не могу всех знать, – сказала Глория, и как бы сама на него обиделась, что не может всех знать.

– Я вообще никого не знаю, – попытался успокоить её Морис…

– Да ты вообще, – махнула она на него, как на дело гиблое и безнадёжное. – Смотри, скоро последняя сцена.

Актёры отыграли последний дубль. Мужчина с громкоговорителем и листами в руках прокричал «снято». Операторы отъехали от сцены, прожекторы повернулись к зрителям, осветив весь зал. Аплодисменты быстрой волной разошлись по площадке, актёры тоже аплодировали, аплодировали и кланялись тем, кто аплодировал им. Глория была в восторге, Морис был возле охраны, о чём-то договариваясь с мужчинами в чёрной форме. Мужчины посмотрели на значок, показали на одну из актрис и открыли ограждения, Морис жестом подозвал к себе Глорию. Актёры ушли за сцену. Морис с Глорией направились в сторону гримёрок.

– Ты узнал, кто такая эта Мэри Гринвич?

– Да, блондинка в джинсах и зелёном топике.

– О, она мне больше всех понравилась.

– Почему я не удивлён?

Блондинка в зелёном топике стояла возле двери в гримёрную, она говорила о чём-то с другим актёром, с тем, с которым обнималась в последней сцене. «Позвони мне», – крикнул он. Она ответила согласием и открыла дверь.

– Подождите, – догнал её Морис, – нужно поговорить.

– Я не даю сегодня автографов, – сказала она.

– А я и не фанат, – сказал Морис, показав значок. – Детектив Бенджамин Морис, отдел убийств.

– Глория Гарсиа, тоже детектив, – подбежала Глория.

Они зашли в гримёрную, Мэри закрыла дверь.

– Ну, и что вам нужно, – спросила она, снимая топ, не стесняясь никого, – опять нашли кого-то с передозировкой? И при чём тут я?

– Простите, мисс?

– К нам постоянно кто-то приходит, кто-то из вас.

– Из нас, мисс?

– Конечно, узнают, с кем мы снимались сто лет назад, а потом приходят, – она надела свитер, – и допрашивают. А я знаю, где кто был? Я сама по себе.

– Я понимаю, мисс, но, боюсь, нам не обойтись без вашей помощи.

– Естественно, – сказала Мэри.

«Вот ведь стерва», – подумала Глория.

– У нас есть награда, – начала Глория, – лейтенант, покажите актрисе награду. Вот эта статуэтка. Мы знаем, что в две тысячи втором вы могли получить такую, мы знаем, что вы были номинированы. Это вы получили эту награду?

– Я? За роль второго плана? Нет, это не моя награда. – Мэри рассмотрела статуэтку и вернула её обратно Морису. – Я получила статуэтку за главную роль.

– Тогда вы должны знать, кто получил эту статуэтку?

– А сами вы узнать не можете?

– Мы этим и занимаемся, мисс.

– Эту награду получила Эмма Клетчер.

– Эмма Клетчер? Вы общаетесь, вы знаете, где она?

– Не общаемся. Уже восемь лет как.

– А где она живёт или работает?

Мэри Гринвич порылась на туалетном столике, нашла салфетку с отпечатком собственных губ, написала на ней адрес Эммы и отдала Морису.

– Она сейчас дома, мисс?

– Она всегда дома, она всегда на одном месте.

– Спасибо, мисс. А имя Кларк Стюарт вам ни о чём не говорит?

– Ни о чём. Разве я недостаточно помогла вам, детектив?

– Достаточно, мисс.

«Вот ведь тварь высокомерная», – хотела было сказать Глория, но её вовремя увели.