Неофит Мглы - Виктор Викторов Страница 11

Те игроки, которым посчастливилось здесь возрождаться, покидали локацию, только связавшись с администрацией, ибо выхода из Пустоши, которая закольцована горами и образовывала долину, просто не было. Матерясь на разработчиков, уплачивая огромные игровые штрафы, игроки жаловались на судьбинушку на Форуме, поголовно утверждая, что локация «багованая», что это явная недоработка администрации, до которой никак не доходят руки разрабов. Админы отвечали, что всё происходит в рамках игрового процесса и переносили точку возрождения очередного «счастливчика» в более развитую локацию.

Самый многочисленный посёлок Мирт, насчитывал всего около тысячи с лишним жителей, которые все были НПС (неигровой персонаж), и никаких квестов не выдавали, впрочем, не высказывая и явной неприязни к игрокам. Молчаливые охотники на тварей Гарконской Пустоши жили своей обособленной жизнью, и не пускали в свой круг никого чужого, коими для них являлся любой Игрок. Представители различных кланов регулярно пробовали забрасывать своих новичков в эту локацию, но безуспешно. Новички дохли как мухи, раз, за разом отправляясь на перерождение. В конечном счёте, попытки становились всё реже, постепенно сходя на нет.

Гарконская Пустошь представляла собой огромную территорию, большая часть которой была неизведанной. Разнообразная фауна была от двадцать первого по шестьдесят восьмой уровень. На всю эту огромную территорию приходилось всего три крупных посёлка, мини-крепости с хорошей цифрой количества населения. Мирт, Искар и Пригорный. Мелких посёлков здесь не существовало по причине агрессивного зверья. Основной процент населения составляли семьи охотников и ремесленники. Вся территория была давно изучена, за исключением огромного количества болот, которые так и оставались тёмными на мировой карте. Но самое ужасное во всём этом то — что дальнейшие локации для меня теперь закрыты.

Умудрился же вляпаться, с грустью констатировал я, а настроение окончательно упало. А собственно, что я теряю? Нужно отписаться руководителю отдела об этом «баге» и посмотреть, что мне ответят. Может, подскажут свежую идею, наверняка я не первый и не последний. В принципе, работу свою я выполняю, играю положенное время, зарплата идёт, нарушений никаких нет. Жирным минусом является то, что насладиться всей прелестью «виртуала» мне, похоже, теперь не суждено. Какими бы ни были дальнейшие перспективы, но не признать шикарность «Даяны» было бы вопиющим обманом, по отношению к себе. Игра просто потрясала реалистичностью. Я теперь начал понимать тех, кто неделями пропадал в «виртуале», а потом не мог прийти в себя после таких сессий. Это — чистой воды наркотик.

«…а также прошу обратить внимание на невозможность комфортной игры из-за несоответствия уровней персонажа и «мобов» в данной локации».

Закончив создание письма, и бегло проверив его на наличие грамматических ошибок, кликнул на значок «Отправить».

Остаётся только дожидаться рассмотрения.

Я глянул на часы. 23:57. Сегодня в капсулу уже не полезу. И настроения нет и просто много впечатлений. Выключив ноутбук, я откинулся в кресле. Мыслей не было никаких.

Гарконская пустошь. Посёлок Мирт.

Бросив на колотые куски льда последнюю часть злополучной саймы, Лиэль тыльной стороной ладони смахнула выступивший на лбу пот. Выходя из ледника, бросила косой взгляд на окна, в которых мелькнул и пропал силуэт отца. Лиэль знала, что он будет наблюдать за каждым её движением на Полосе, и даже если она пройдёт её идеально, Наставник, как все называли её отца в Мирте, всё равно найдёт к чему придраться и за что наказать.

Смыв остатки запёкшейся крови с рук в выставленном на крыльце деревянном ведре, девушка стянула на затылке тугой хвост, чтобы волосы не мешали обзору. Накинув на себя перевязь с метательными ножами, как следует закрепив всё снаряжение, чтобы нигде не болталось и не звенело, Лиэль подошла к началу Полосы.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Закрыв глаза, она вогнала себя в боевой транс и резко взяла разгон. Едва касаясь кончиками ног, словно пёрышко, Лиэль взлетела по грубой лестнице, стоявшей практически вертикально. Полоса протяжно застонала и загудела, запуская свои механизмы в движение.

Полоса Препятствий была гордостью его отца и его величайшей разработкой. Всевозможные мельницы, маховики, качающиеся брёвна и другие механизмы приводились в действие с помощью накопительных кристаллов, которые Наставник лично заряжал каждую седмицу. Эти накопители были куплены у одного подгорного клана за бешеные деньги, вместе с железными заготовками, всевозможными шестернями и огромными лезвиями из оружейной стали высочайшего качества, для одного из самых сложных участков Полосы.

Не сбавляя темпа, Лиэль побежала по узкому бревну к сетке, сплетённых из различной толщины канатов. Слегка наклонив корпус, она пропустила мимо себя арбалетный болт, который прошёл в микронах от левого плеча, успев уйти в кувырок, уворачиваясь от, летящего в ноги, боло. Болты были небоевые, а со специальными свинцовыми наконечниками, что никак не влияло на процесс обучения, ибо боль после попадания была адской.

Взбираясь по сетке, девушка непрерывно отслеживала окружающую обстановку. С отца станется включить дополнительные ловушки. Не раз, и даже не десять, она попадалась то на внезапно вылетевший деревянный диск, то на некстати ударившее в грудь затупленное копьё, то на прилетевший по немыслимой траектории дымный пакет, после которого, если не задержать вовремя дыхание, сразу слезятся глаза и наступает удушливый кашель, сковывающий параличом все мышцы.

«Охотник Пустошей должен быть всегда начеку. Расслабляться он может только за закрытыми воротами посёлка, а лучше — за закрытыми дверями собственного дома», «Любой синяк на полосе — свидетельство того, что в Пустоши — ты уже труп» и множество других фраз, которые непрестанно повторял отец, были реальностью, достаточно вспомнить сколько раз реакция спасла жизнь Лиэль там.

Рамон наблюдал сквозь окно за мечущейся по Полосе фигуркой, невольно сжимая кулаки и замирая, когда девушка то в самый последний момент выхватит меч и отобьёт летящий болт, то, будто красуясь, перепрыгнет двойным сальто ловчую яму, затупленные колья в которой, появлялись только на Испытаниях для «новиков».

— Не надоело девку мучить-то? — скрипучий надтреснутый голос из-за спины не застал Наставника врасплох, — Чай, она уже порезвее будет, нежели ты в её годы.

— Поляна, ну вот не лезь в воспитание моей дочери, особенно когда это касается Полосы, — мужчина скривился, как от лимона, впрочем, ответив миролюбиво, как должно старшей по возрасту.

Подошедшая старуха не преминула поддеть Рамона:

— А чегой тогда стоишь, аки сыч и высматриваешь? Иди отдохни, поешь. Я похлёбки сварила, скоро мясо подойдёт ужо.

— Я позже, Поляна. Что-то не хочется пока, — смутился мужчина.

— А что так? Кусок в горло не полезет, небось, пока дочь за стол целая не сядет, да? — ехидно прищурилась старуха.

Рамон вздохнул, нахмурился и в который раз промолчал, продолжая ловить взглядом каждое движение дочери. Он уже привык к таким периодическим перепалкам с Поляной, которые были уже традицией, нежели ссорами.