Предчувствие опасности - Самат Сейтимбетов Страница 11

— Т-т-т-т-т-там, — пролепетал он, лязгая зубами.

Руки его дрожали и до побеления костяшек сжимали инструмент. Пассажиры дилижанса тоже увидели виновников бойни и пятились, мастер Блюм возился с лошадьми. Стая Кровожадных Медведей 150-х уровней продолжала жадно, торопливо доедать и добивать остатки патруля. Всадники пытались отбиваться, маг в их рядах сумел ударить Отпугиванием, но разница в уровнях была слишком велика. Патрульные 70-80-х уровней были бессильны против Медведей, которые еще к тому же, похоже, подловили их в засаду.

Патрули на дорогах ездили для отлова мелких монстров да истребления дураков, решивших податься в бандиты и разбойники. Никто не предполагал, что здесь, вдали от городов и границ, появится стая настолько высокоуровневых Медведей.

— Ты что творишь! — ринулся вперед Бран.

Минт, в котором любопытство на мгновение победило страх, выглянул и увидел, как посох странного деда-Торговца врезается в живот мастера Блюма.

— Бе…жать, — выдохнул, судорожно хватая ртом воздух Блюм.

— И бросить людей? — осведомился Бран. — Ах да, ты же, наверное, рассчитывал, что их всех сожрут Медведи. Ну ты и мразь.

Отвращение в его голосе словно физически придавило Блюма и тот взвизгнул, словно девчонка, несмотря на свои 50 лет и 92 уровень:

— Нам их не одолеть!

Бран посмотрел на пассажиров дилижанса. Купцы, Торговцы, Портные, Ювелиры, все, у кого были не боевые профессии, отводили взгляд. Вперед вышел Охотник 88 уровня, сказал, слегка побледнев:

— Я уведу их за собой в лес!

На лице его читалось понимание судьбы, гибель от когтей Медведей. Те уже доедали тела, начинали поднимать головы и принюхиваться, поглядывать в сторону дилижанса. Бран покачал головой и сказал:

— Готовы ли вы пожертвовать багажом? — причем ясно было, что он обращается ко всем.

Минт вцепился в драгоценную лютню, но странный дед говорил о багаже на крыше.

— Тогда вперед! Все внутрь и молитесь, в кого вы там верите, чтобы ось не сломалась!

По взгляду Блюма Брану стало понятно, что мастер-извозчик широкого профиля знал о трещине, но то ли экономил, то ли считал, что и так сойдет, можно будет поездить в спокойном режиме. Стоило бы сдать его властям за все эти дела, но вначале надо было спасти пассажиров, и сделать это без Блюма, точнее говоря, зачарованных на подчинение ему лошадей точно не получилось бы.

Во всяком случае, не вызывая подозрений и ненужных вопросов.

— Перец и пряности сюда! Ты, — палец его ткнул в Охотника, — со мной на крышу! Все остальные — внутрь!

Рука его ухватила Блюма за шкирку, вздернула, словно котенка.

— Когда скомандую — с места в карьер и не жалей лошадей!

— Но они…

— Начнут нас догонять, тебя первого сброшу, как отвлекающий кусок мяса, — пообещал Бран.

Минт сжался, тем же голосом странный дед вчера сказал ему «Не ходи за мной, сдохнешь». И правда, сдохнуть под когтями настолько высокоуровневого монстра было легче, чем вскружить голову песней очередной милой девчонке. Тут Минт сообразил, что все еще находится снаружи и сунулся в дилижанс, но его прогнали паникующие пассажиры, вцепившиеся в свои вещи и места. Словно от них убыло бы, если бы он тихо посидел в уголке!

С решимостью отчаяния, Минт полез наверх.

— Когда дилижанс понесется, играй и пой, ори во весь голос, — тут же скомандовал ему дед.

— Но у меня нет песен для монстров!

— Дурак, это не для монстров, а чтобы там, — он указал глазами вниз, — не тряслись в страхе.

Затем он развернулся к Охотнику, который уже снарядил свой лук, достал одну из стрел. Дед извлек из воздуха пузырек, откупорил и протянул Охотнику, со словами:

— Полей на стрелу.

Пахло так, словно стая кошек подралась из-за кучи рыбы и все сдохли, разложились и начали вонять, и затем в эту кучу еще и нагадила парочка бездомных, выбросивших туда свое тряпье, которое они не стирали с того момента, когда нашли его на свалке. Минт хватал ртом воздух, не в силах остановить слёзы, снизу доносилось поскуливание людей, похоже тоже ощутивших непередаваемый аромат, лошади забеспокоились и начали переступать с ноги на ногу и прядать ушами.

— Вытяжка? — уважительно спросил Охотник.

— Магический концентрат, — непонятно ответил дед.

Тренькнула тетива и тут же рука деда смачно шлепнула мастера Блюма по спине, да так, что извозчик чуть не слетел вниз. Команды не последовало, да она и не требовалась, Блюм немедленно подстегнул лошадей, засвистел, и снова ударил хлыстом и еще раз, и еще, оставляя на их спинах длинные кровавые полосы. Лошадей было немного жалко, но себя еще жальче, и Минт чуть не крикнул, чтобы их стегали сильнее, чтобы дилижанс несся еще быстрее.

Но вместо этого под взглядом деда он вскочил и заорал:

— Орчанка Порокуда была очень сильна, могла коня поднять одной рукой она!

Ветер сносил бренчание струн, ноги сами подгибались в такт качанию кареты, а желудок пытался выпрыгнуть из горла, вослед выкрикиваемым словам. Место кровавого побоища стремительно приближалось, и взгляд Минта был прикован к творящему там, удивительно тошнотворному и мерзкому зрелищу. Медведи, отчаянно ревя, рвались к вожаку, медведю, превосходящему всех других размерами, с белой полосой меха и шипами на спине. Вожак бил со всей силы, сворачивая морды и вырывая челюсти, куски мяса и мех летели во все стороны, но медведи рвались к нему, одолели, навалились массой.

Пара счастливчиков начали иметь вожака, остальные рвались ближе.

— Стрелу она метнула недрогнувшей рукой и разгорелось пламя над проклятой избой!

Дилижанс поравнялся с местом кровавой оргии в самый разгар борьбы за тело вожака, но все равно парочка медведей заметила новую добычу. Они рванули следом, внешне неуклюже и косолапо, но на самом деле быстро, стремительно настолько, что сразу же начали сокращать дистанцию. Дед немедленно начал пинками отправлять в них чемоданы и сундуки, но без особого толка. Медведи на бегу ревели, махали лапами, распарывая все, разбрасывая вещи, и Минту снова стало страшно. Голос его пустил петуха, концентрация на песне ослабла на мгновение.

— Но тут же возродились былые чувства в ней, любовь ее к Моргону стала лишь сильней!

Допеть про то, как орчанка Порокуда ворвалась в горящую избу, разметав ее по бревнышку, и спасла человека, которого полюбила сильнее жизни, Минту не удалось. Медведь прыгнул вперед, словно заправский заяц, лапищи его с огромными когтями вцепились в край крыши дилижанса. Отчетливый треск сообщил, что ось все-таки сломалась, дилижанс заходил ходуном от бегающих внутри людей.

Минт взвизгнул, не хуже Блюма ранее, отпрыгнул, упал, больно ударившись спиной о чей-то сундук. Мог бы и с крыши слететь, да Охотник, несмотря на бледный вид, все же придержал его дрожащей ногой. Дед тем временем шагнул навстречу Медведю, ударил его посохом прямо в нос. Несмотря на разницу в уровнях, удар был точен, и Медведь взревел от боли, яростно, зло, кровожадно.