Директива 22 - Ирина Ростова Страница 11

– Оптимист, – фыркнул Кин. – Он может и там. А все автоматизированные штуки – тут. Разве не для этого они придуманы?

– По межпространству было бы трудно следить за срабатыванием всех элементов, – не соглашаюсь я. – Я думаю, он тут. Или, хотя бы, был тут на момент кражи. В любом случае, надо попробовать найти этого наглеца. Может, кто-то что-то слышал, все-таки. Я, конечно, могу представить, что он так крут, что провернул это все в одиночку, но шансы, что у него были какие-то помощники или контакты, все-таки есть.

– Ах, да, кстати, – Кин вскинулся, словно его озарила некая светлая идея. – Дип, проверь, пожалуйста, когда были созданы эти счета на левые данные. Тот бухгалтер в «Фаради» сказал, что счет был не самый свежий, но не использовался все это время.

Дип нахмурилась, повернулась к экрану и мы почтительно замолчали, пока она колупалась в цифрах, запрашивая какую-то несчастную, задерганную жертву из финансового управления на каждом шагу.

– Такая важная, – шепотом комментирую я.

– Да. Деловая, – так же тихо согласился со мной Кинслеер, украдкой улыбаясь. Я записываю эту улыбочку на счет своих гипотез.

– Что там Кольбейн? Он же дрюкал вас всех с утра пораньше?

– Еще как, – Кин даже сморщил нос. – Невзирая на чины, заслуги и звания. Директива 22! Надо бороться, надо препятствовать, угроза безопасности у нас под носом. Мы, сам понимаешь, виноваты, что, допустили такое безобразие под носом, и даже парочка накрытых «прачечных» его не порадовала. Он объявил само их существование признаком того, что мы ни хрена не делаем.

– О, конечно. Как насчет налоговой, чье это дело, вообще-то, – буркаю я. Впрочем, Колбейна я понимаю. Это его дело – брызгать слюной и орать, когда что-то идет не так, иначе кто-нибудь наверху подумает, что это он не справляется. – Он хоть что-то дельное сказал?

– Что за всем этим дерьмом пристально наблюдает Совет, так что нам предлагается расковырять это дело побыстрее.

– Значит, Созвездие не будет ерепениться и вернет деньги, – делаю вывод я.

– Потому что испугаются?

– Именно. Сейчас издадут специальный какой-нибудь приказ по этому поводу, и вернут все бабки.

– Ты так уверен?

– Готов поспорить. Хочешь поспорить, Кин?

– Только с тобой, – хмыкнул он. – Я так и не пойму, ты можешь или не можешь меня считывать?

– Только когда ты сильно фонишь наружу, – пожимаю плечами я. – Я могу, скорее всего, сломать твои щиты, но они вполне хороши. Кто их ставил? Кольбейн?

– Нет, другой парень, – отмахнулся Кин. – Старик тогда не мог.

Подозреваю, что не мог потому, что еще не родился – но Кин тщательно следил за своими словами, а я не налегаю, потому что это совсем не та тайна, которая меня на самом деле интересует.

– У тебя есть плазменная пушка?

– Причем тут это?

– Ну, будь снисходителен. Есть?

– Есть. Не табельное оружие, конечно. Думаешь, потребуется?

– Нет, – удовлетворенно отвечаю я, и образ малыша-Кина с плазменным оружием обретает больше веса и правдоподобия.

– Это все подстава, – прервала наш тет-а-тет Дип, кидая на стол стилос.

– Счета-проводки ведут к нам, и мы немедленно должны арестовать друг друга? – с юмором предполагаю я.

– Не настолько. Но у них явно левые даты создания, потому что мы проверили по «Фаради», и, в общем, там дата пять лет назад, но в бекапе годичной давности этого счета нет. Не мудрено, что ваш этот Дональдс его не помнил.

– Кстати, сколько там, все-таки счетов? – уточняю я, пока речь зашла об этом.

– Сто пятьдесят семь, – с неудовольствием ответила Дип, не слишком довольная тем, что я не прямо-таки впечатлен результатами ее проверок.

– Сколько потребуется времени, чтобы определить точные даты подсадок этих счетов в базы данных?

– Да, это дало бы нам дату настоящего взлома, – согласился Кин. – Управление кибербезопасности просто в дерьме. Получается, они проморгали взлом еще хрен знает когда.

– Не забудь макнуть их с головой, чтобы Кольбейн орал именно на них, а не на тебя. Я знаю, как бесит его брызгающая слюна, – ехидно советую я.

– О, она прекрасно будет смотреться на море дерьма, – мечтательно сказал Кин.

– Обещают до завтра все просмотреть по всем счетам, которые уже установлены точно, – терпеливо дождавшись конца нашего пререкания, сказала Дип. – И нас даже поблагодарили за выявление подлога, потому что следов раннего взлома там не было, и они даже не думали проверять по бекапам.

– Да там и следов текущего взлома, наверное, нет, – фыркаю я.

– Если у нас Центральный узел взломали даже полгода назад, страшно представить, сколько всего можно было успеть наворотить, – с крайней степенью ненависти к миру в голосе прокомментировал Кинслеер. – И тот, кто это сделал…

– Везучий и крайне умный гавнюк, мы это уже установили. В связи с чем меня все еще мучает мысль о том, что мы что-то очевидное упускаем из виду. Построив такую схему атаки, он просто не мог потерять деньги на финальном витке – у него бы уже был готов вывод со счетов этого дурацкого фонда, да такой, что никто и глазом бы не моргнул.

– Значит, деньги были, все-таки, для самого Фонда, и они надеялись, что сыграют в святую невинность, делая вид, что они ни при чем, и им это все просто нажертвовали в ходе рекламной кампании.

– Или наш кулхацкер просто очень хотел позаботиться об образовании детей с бедных планет.

– По-моему, это все редкая глупость, – не соглашаюсь я. – Я все еще за версию финансового терроризма.

– И где же его заявление?

– Вот мы окончательно запутаемся, тогда и будет, – с готовностью предрекаю я.

– Это все версии, – примирительно сказал Кин. – Предлагаю вернуться к насущным делам, раз мозговой штурм эту крепость не берет, и позвонить в Созвездие, пока там на Аваллоне еще день, и мы можем застать всех учредителей.

Идея выглядит неплохой, но только выглядит, конечно же.

Первым мы дозвонились до Джонатана Хастингса.

С экрана нас поприветствовал благообразный пожилой мужчина, и фон за ним немного подергивался, словно он был сгенерирован, чтобы закрыть бардак или что-то, что нам не полагается видеть. То, что Хастингс выглядит настолько пожилым, отодвигает его возраст куда-то ближе к двумстам годам, потому что стопятидесятилетний Кольбейн смотрится куда живее.

– Готовы? – уточнил Кин. – Вернее, более конкретно: Иль, ты готов молчать?

– Никогда. Но ради тебя постараюсь, тем более, что тут от меня мало проку.

Я не лукавлю: межпространственная связь прекрасно защищает от телепатов и их фокусов, поскольку работает с задержкой. Фактически, это пересылка коротких видеороликов туда-сюда, потому что потоковую передачу данных через ретрансляторы движущихся маршрутных кораблей так и не удалось пока что наладить. Это дело будущего. Может быть, когда-нибудь. А пока то, что мы имеем – видео, записанные за много световых лет друг от друга, обмен пакетами данных через сотни узловых пунктов, что дает настолько сильно опосредованное взаимодействие, что телепат бесполезен. Остается полагаться только на свою внимательность и природный ум (если он, конечно, есть в наличии).