К звездам! - Гарри Гаррисон Страница 107

Один из героев в шлемах подбежал к Пэтти и отцепил от соседней машины что-то из снаряжения. Пэтти он не заметил. Компьютерное моделирование было безукоризненно: казалось, Пэтти на самом деле была на пожаре, тогда как ее изображение накладывалось на запись в студии.

Кто-то постучал в дверь. Ян выключил телевизор и, почувствовав себя смущенным, улыбнулся: ведь все здесь смотрят эти новости с голыми репортерами.

— Войдите!

Дверь открылась — вошел официант, неся на подносе завтрак. Молодой парнишка, белый, едва пробиваются усики…

— С добрым утром, сэр! Прекрасное утро!

Он поклонился и поставил поднос на столик возле кровати. Говорил он как-то гнусаво — аденоиды не в порядке, что ли?

— Серьезный пожар был ночью, верно? — сказал Ян.

— Это черномазые натворили, — ответил официант, с трудом дыша ртом. — Сегодня ни один на работу не вышел, на кухню. Понятно, что это они.

— Ты думаешь, они подожгли? В новостях сказали, что причина неизвестна…

— Они всегда так говорят. А кроме духов, некому. На сей раз надо бы спалить Гарлем дотла.

Такая звериная ненависть покоробила Яна; продолжать разговор не хотелось. Ян налил себе кофе. Официант снова поклонился и вышел. Никогда раньше Ян не представлял себе, насколько Америка разодрана расовыми противоречиями. Они, наверно, всегда существовали, только не проявлялись так очевидно; а теперь военная лихорадка вызвала их на поверхность. Но тут он ничего не мог поделать, абсолютно ничего. Он снова включил новости и, поглощая яичницу с беконом, стал смотреть, как Пэтти прыгает по сюжетам.

Выбравшись из постели, Ян увидел запечатанный конверт на серванте, куда бросил его накануне. Ян еще не был готов вскрыть его — он не был даже уверен, стоит ли это делать. Ведь если сделает — придется играть с Тергуд-Смитом в его безумную игру… Ян вдруг понял, что в голове у него кавардак и ему трудно осознавать происходящее. Это было совсем не удивительно: слишком резко все менялось в последнее время. После долгих лет отупляющей работы на Халвмерке все пошло кувырком. Сначала отлет на космическом корабле, потом плен… И вдруг эти откровения зятя и его заверения, что все в порядке. Ян всегда с недоверием относился к неожиданным счастливым концовкам.

Он вошел в мраморно-золотую роскошь ванной комнаты и посмотрел на себя в зеркало. Черные тени вокруг покрасневших глаз, седая щетина на подбородке… Что бы ни пришлось делать дальше — торопиться он не будет. Все не спеша, только так. А какое-то время он вообще ни во что влезать не станет.

Низкая круглая ванна была такой большой, что в ней вполне можно было плавать. Ян установил температуру воды — «теплая» — и нажал кнопку «наполнение». С тихим, но напряженным журчанием ванна мгновенно наполнилась. По-видимому, где-то рядом был резервуар с заранее нагретой водой. Ян шагнул в бассейн, сознавая, как он сейчас далек и от Нью-Уотса, и от Гарлема, о котором говорил официант. И как он в то же время близок к ним. Этот мир, в котором горстка людей живет в роскоши, а большинство прозябает на грани отчаяния, — опасное место. Волны революции докатились со звезд до Земли. Здесь тоже начнется восстание?

— Надеюсь, ванна вам понравится, — сказала девушка, выходя на середину комнаты.

Она медленно сняла короткий махровый халат — и оказалась восхитительно нагой. Когда она бросила халат на пол и он исчез, Ян понял, что это голограмма.

— Администрация «Уолдорф-Астории» стремится сделать ваше пребывание у нас как можно приятнее. К вашим услугам — все. Если хотите, я помассирую вам спину, пока вы отдыхаете в ванне, намылю вас, потру… Обсушу и сделаю другой массаж, в постели… Не угодно ли, сэр?

Ян помотал головой — потом сообразил, что замершее голографическое изображение ждет словесного приказа.

— Нет! Изыди, сатана!

Девушка исчезла. Жена была далеко, за много световых лет, но Ян ощущал ее присутствие. Он намылился и вымылся сам, а когда закончил и вышел из ванны — вода мгновенно схлынула, словно исчезла в гигантской глотке.

Вчера, когда он явился в отель, никто и бровью не повел; никто не удивился его никудышной одежде и отсутствию багажа. И что такой постоялец въезжает в наилучшие апартаменты — тоже никого не удивило. Однако новая одежда все же нужна, это дело первоочередное. Он быстро оделся и всунул ноги в сандалии. В стену гостиной был встроен сейф — Ян засунул туда конверт Тергуд-Смита и набрал новую комбинацию знаков, чтобы никто другой открыть не мог. Деньги ему были не нужны, потому что удостоверение личности через компьютерную сеть давало возможность распоряжаться банковским счетом. Ян проверил, в кармане ли карточка, и двинулся в город.

В вестибюле гостиницы было множество элегантно одетых людей; по преимуществу женщин, направлявшихся к залу демонстрации мод. Проталкиваясь через толпу, Ян остро ощущал свою непрезентабельность.

Улица обдала влажной жарой. Накануне вечером, по дороге в отель, Ян заметил на Лексингтон-авеню несколько магазинов и теперь направился туда. Там продавалась одежда, обувь, дорожные сумки — все, что может понадобиться.

Машин вокруг было немного, а пешеходов и того меньше. Но что он вообще единственный, Ян сообразил, когда из каких-то дверей навстречу вдруг шагнул полицейский и остановил его, уперевшись дубинкой в грудь.

— Ну что, кретин! Неприятностей хочешь — будут тебе неприятности.

Ян вскипел. Слишком много полиции видел он за последние сутки.

— Боюсь, что неприятности будут у тебя. А чтобы не было — глянь-ка и проси прощения за свои скотские манеры! — Ян вытащил из кармана удостоверение.

Полисмен сначала медленно опустил дубинку. Речь и поведение этого чудака совсем не соответствовали его внешнему облику. А когда полицейский увидел эмблему Безопасности и трехзначный номер, свидетельствовавший о ранге Яна, — то и вовсе затрясся. Вытянулся, взял под козырек — и Яну стало стыдно, что он запугивает бедолагу своим только что приобретенным положением. Ведь он, по сути, ведет себя точно так же, как полиция Нью-Уотса!..

— Извините, сэр, я же не знал… Вы так одеты…

— Понимаю. — Ян спрятал карточку в карман. — Так нужно. Я как раз иду переодеваться в магазин.

— Я покажу вам, сэр, идите за мной. Я подожду и провожу вас обратно. Вам сегодня не надо бы бродить по улицам-то.

— А что такое? Особое положение?

— Да нет. Но беспокойно, все знают. Слухи ходят. Мы застрелили двух чудаков, которые арсенал подожгли. Белые оба — вот что дико! Какого черта они туда полезли?.. Сюда, пожалуйста. Самое лучшее место на всей Лексингтон! Я на улице обожду. — Он громко постучал дубинкой в закрытую дверь; та моментально открылась. — Позаботьтесь хорошенько об этом джентльмене! — И он быстро крутанул дубинку на темляке перед носом у изумленного клерка.

Это был магазин мужской одежды, фешенебельный и очень дорогой. Ян с превеликим удовольствием потратил порядочную сумму своих новых денег. Рубашки, брюки, белье, костюмы — все легкое, не знающее износу, в элегантной упаковке. Если в Нью-Йорке такая жара, то в Израиле вообще пекло. Он ничего не имел против жары, но предпочитал быть одетым соответственно. Напоследок он купил туфли и пару сандалий — получше, чем те, в которых он пришел сюда. Его отражение в зеркале стало гораздо импозантнее.