Цитадель Гипонерос - Пьер Бордаж Страница 100

Первой атаке они подверглись на перекрестке, когда Мальтус Хактар и Сан-Франциско проскользнули в устье туннеля слева от себя. Они услышали характерные щелчки дисков, скользнувших на свои направляющие.

— Внимание! — гаркнул осгорит.

Они отпрянули назад и прижались к стенке главной галереи. Через перекресток, коварно посвистывая, пролетели несколько дисков.

— Сколько их? — прошипел Сан-Франциско.

— На мой взгляд, трое или четверо, — прошептал шеф-садовник. — Те, которые от вас раньше ускользнули… Пройти будет непросто. Они перестреляют нас как кошкокрыс, стоит нам высунуть нос. Если только вы снова не воспользуетесь вашим заклинанием невидимости.

— Моему сердцу бы этого хотелось, но мое тело уже не способно. Прошло недостаточно времени с момента моего первого обращения к слову абина Элиана, и его магическая сила на меня еще раз не подействует.

Тишину нарушил грохот, тьму прорезали мимолетные отсветы. Осгориты Сети Красной Луны, проявляя удивительную храбрость, отказывались сдаваться, и битва в других частях дворца продолжалась.

— А я еще не обращалась к священному слову, — произнес мягкий голос.

Они повернулись и увидели, что вперед решительно вышла Феникс.

— Мое сердце подсказывает мне, что это плохая идея! — проворчал Сан-Франциско.

— А что говорит твоя голова, князь американцев?

В глазах Сан-Франциско вспыхнули темные молнии.

— Моя голова говорит, что это единственное возможное решение, но мое сердце не одобряет этого.

— Иногда нужно уметь заставить сердце замолчать… Но вам придется прийти на помощь побыстрее: у меня нет твоего мастерства невидимости…

Сан-Франциско снял с предохранителя волнобой Феникс.

— Трех секунд хватит. Бесполезно стрелять до конца обращения: святое слово, пока сохраняет свою магическую силу, нейтрализует огнестрельное оружие. Сделай паузу, встань увереннее на ногах.

Он взялся за конец ствола и поводил им из стороны в сторону.

— Не пытайся целиться. Ни в коем случае не прекращай нажимать на спусковой крючок и выметай туннель во всю ширь.

Она кивнула. Он положил руку ей под левую грудь и почувствовал, как под подушечками пальцев безумно колотится ее сердце.

— Твое сердце необъятно, Феникс.

— Иначе оно было бы недостойно тебя встретить, князь.

Он отступил в сторону, давая ей пройти. Она прислонилась к стене главной галереи, прикрыла на несколько секунд глаза, глубоко вздохнула, чтобы замедлить сердцебиение, и затем произнесла про себя слово абина Элиана.

Она сделала несколько шагов по боковому туннелю, как можно устойчивее утвердилась на ногах и подняла дуло оружия. На фоне завесы тьмы выделялись четыре серые с белым фигуры с вытянутыми в ее направлении руками. Мерцающие отблески далеких взрывов отражались на дисках, полускрытых под рукавами комбинезонов. Их свободные руки сжимали волнобои, но, судя по тому, что стволы были направлены в землю, они явно предпочитали использовать свои дискометы.

Феникс нажала на спуск.

Никакой волны из дула оружия не вылетело. Сперва она подумала, что все еще действует слово абина Элиана, но потом по скрежету дисков на пусковых поняла, что ее заметили. Ее указательный палец сжал спусковой крючок, но не последовало ничего, кроме жалкого бульканья. Прилив адреналина подействовал на нее, как электрический разряд. Феникс раскрыла рот, чтобы закричать, но перехваченное горло не смогло издать ни звука; она словно боролась с кошмаром. Она же проснулась сегодня утром, ласково посмотрела на Сан-Франциско, спавшего рядом с ней… Звезда Матери-Земли сияла вовсю, потом был восхитительный легкий завтрак, в основном из фруктов… Они какое-то время поболтали с Найей Фикит, такой светловолосой и такой красивой в утреннем свете… Йелль и Жек пошли купаться в ручье… Они с Сан-Франциско спустились в сад, начали сортировать фрукты, чистить контейнеры для обезвоживания… Она услышала шум, увидела тело своего спутника, лежащее рядом с контейнером, заметила обнаженного мужчину в проходе, почувствовала удар в лоб, ее сморила сильнейшая усталость… Она тоже в свою очередь легла, охваченная ужасным желанием поспать… Что она делала посреди этого сумрачного туннеля? Эти четверо людей с лицами, скрытыми под белыми масками, хотели ей зла, а ее оружие заклинило. Что за кошмарная сцена в кошмарных декорациях, а она все никак не проснется.

В сторону Феникс прянул диск. Она оставалась в другом пространстве-времени, она видела блестящую пластинку, летящую к ее горлу, но ждала, пока проснется, она по-прежнему не могла отреагировать — словно эта реальность ее не касалась. В тот момент, когда диск собрался впиться в ее тело, что-то подкатилось жерзалемянке под ноги, выбив ее из равновесия и уронив наземь. Ее голову и шею пронизала сильная боль, она мельком увидела ослепительную молнию, и тут ее окутала пелена сильного жара.

Сан-Франциско вскочил на ноги, а затем обрушил второй ливень волн на четырех наемников. Удивление, вызванное внезапным появлением Феникс посреди туннеля, вызвало оторопь, которой тут же воспользовался князь Жер-Залема. Сначала он врезался в ноги молодой женщине и повалил ее, а затем за счет разгона перевернулся и осыпал своих противников сверкающими лучами.

Запорхавшие вокруг него диски пролетали стороной. Раненые в грудь или живот наемники один за другим падали на землю и корчились от боли. Прорвавшийся в свою очередь в туннель Мальтус Хактар добил их точным залпом.

Сан-Франциско склонился над Феникс, бережно поднял ее за плечи.

— Моя голова разболелась, — прошептала она, массируя затылок, — но она мне говорит, что без твоего вмешательства ей не быть бы больше на моих плечах… Мое оружие заклинило.

— Отвлекающий маневр удался превосходно: путь свободен.

— У меня все не подворачивалось оказии сказать тебе, как я рад снова вас видеть, тебя и Феникс, — сказал Жек.

Хоть платформа была неширока, на ней удалось уместиться всем восьмерым. Они медленно спускались по гравитационной трубе. Мягкая прокладка, окружавшая металлическую поверхность, с шипением терлась о гладкую вогнутую стену. Лифт спускался вглубь здания, сопровождаемый загорающимися один за другим утопленными в стенах бра. Они проследовали через боковой туннель, не встретив сопротивления. Эхо разносило протяжные приглушенные звуки, словно раскаты далеких гроз. Воздух постепенно становился все удушливее. «Дворец трещит по швам», — прошептал Фрасист Богх.

Грудь Сан-Франциско содрогнулось от странного хриплого вздоха, заменившего ему смех.

— Скорее следовало бы обрадоваться моему сердцу и моей голове, принц гиен. Ты и твои друзья засияли, как четыре Домовых в нашей нескончаемой ночи. Мы были мертвы, и ты пришел нас оживить… Я вижу, ты почти стал мужчиной, и я так понимаю, что мы долго спали в тех стеклянных коробках.

— Три года, — уточнил Жек.