Четки - Рафал Косик Страница 100

— Тоже с работы возвращаешься? — спросил он.

Она развернулась и теперь пошла рядом с ним.

— Мне не нужно работать на фабрике.

— Я слышал, что всем нужно.

— Тот напиток из оранжевой банки подавляет Зов. Когда-то я там работала. Вольф пристроил меня в другое место.

— Ты очень красивая, наверное поэтому. Минутку… — Харпад задумался. — Ты назвала его Вольфом?

— Все его так называют. У меня сейчас лучшая жизнь. Если работаешь на него, то не ходишь на фабрику. Это тут. — Она остановилась. — Я подожду, обещаю. — Она обнажила белые, здоровые зубки. — Сейчас ты должен с ним поговорить.

С кем, хотел он спросить, но оказалось, что уже знал. Повернул голову. Двое лысых уже ждали его у входа. Только сейчас он сориентировался, что стоит возле Крепости.

— Я умею пользоваться ступеньками, — кинул он им.

Но лысые были другого мнения. Их научили ничего не оставлять на волю случая.

* * *

— Уже знаешь, откуда берется кофе. — Вольф снова дымил сигарой. — Знаешь, откуда берется все, что есть Наверху.

Харпад опустил глаза только на мгновение, чтобы собраться с силами.

— Я должен работать на фабрике? — спросил он.

— Несколько дней, самое большее две недели. Все новенькие должны насытиться.

— Чем?

Вольф глубже уселся в кресло.

— НаноБ вытесняет наноID. Это оно приводит тебя на фабрику, на твое рабочее место. Оно отключает сознание. Если у тебя в крови много наноID, Зов нарушается. Мне нужны люди, наполненные наноБ, которые будут работать для меня. А ты будешь моим кодировщиком.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— А тебе не нужно понимать, нужно делать. НаноБ можно кодировать, перепрограммировать. Ты это умеешь.

— Нет.

— Умеешь. Я знаю, на что люди способны. Знаю, что они замышляют. Ты ищешь дочь.

Харпад напрягся. Еремия, вот ты крыса! Вчерашняя минута слабости перед этим гномом, который прикидывался другом, могла сорвать его план.

— Она попала сюда за полчаса до меня. — Он пытался не выкладывать всю правду. — Это естественно, что я хочу ее найти.

— Жизни не хватит.

— Я могу это делать в свободное время.

Вольф покачал головой.

Харпад собрал всю отвагу. Может, он и не был всемогущим, как ему казалось два дня назад, но он точно был нужен. Очень. Иначе Вольф бы с ним не разговаривал лично. Те же самые правила, что и Наверху.

— Элиминация забирает в год не больше чем пятнадцать тысяч человек, — сказал нюхач. — Здесь около ста, ну, ста пятидесяти. За несколько дней проверю всех. Я не знаю, что именно вы хотите от меня, но я обещаю, что это не отразится на работе. Я буду искать ее в свободное время.

— Ты ждешь, что я помогу тебе найти ее? Предоставлю ей лучшую жизнь?

В борделе с другой стороны помоста? Харпад не спрашивал, он предпочитал молчать. Вольф ответил сам:

— Не помогу тебе с поисками дочери. Если веришь в какого-то бога, то молись ему, чтобы судьба оказалась к ней благосклонна. Молись, чтобы там, куда она попала, было так же. Только это ты и можешь.

— Как это… так же? — Харпад беспомощно смотрел на него.

— Потрачу минутку, чтобы объяснить тебе, почему ты никогда не найдешь дочь. Потом не будем к этому возвращаться. Межуровень поделен на зоны. Ты сейчас находишься в одной из них и проведешь тут остаток своей жизни. Затем или умрешь, или присоединишься к старцам и тоже умрешь, только с большими страданиями.

Смех лысых сзади. Откуда они знают, когда должны смеяться?

Значит, Вольф не только не поможет ему найти Марысю, но и сделает это невозможным. Харпад ему нужен, а найти дочь — значит вернуться Наверх. Остальное можно додумать.

— Если пойдешь довольно далеко на север или на юг, попадешь на баррикады, — продолжал Вольф. — Если попытаешься их пройти, будешь убит. За баррикадами другая зона, к которой ты не принадлежишь. Тут руковожу я, там — кто-то другой. Ты попал ко мне и у меня останешься.

Он выдохнул облако дыма и посмотрел на нюхача с видом, который мог показаться забавным. Мог бы, если бы у Вольфа было чувство юмора.

— Люди после Элиминации не перестают размножаться, — добавил он, засовывая сигару в рот.

Смысл этой фразы доходил до нюхача медленно. Когда он наконец понял, что это означает, то сжался.

— Так выглядит Межуровень. — Вольф повернулся вместе с креслом в сторону террасы. — Всё Кольцо Варшава. Люди Сверху — это редкость, маленькая часть населения. Большинство здесь родились, живут и умирают. Сколько нас тут живет, неизвестно. Многие считали, и у всех разные результаты. Примерно от трехсот до четырехсот миллионов.