Воздушный стрелок. Боярич - Антон Демченко Страница 10

Да и… память памятью, а мое поведение в корне отличается от прежнего. Да что там! У меня даже моторика постепенно меняется, про манеру речи и вовсе молчу. В общем, валить отсюда надо. А для этого идеально подойдет конфликт, который мне сейчас и устроят мои «обожаемые» сестренки… Надо будет только раздуть его хорошенько, перевести, так сказать, из разряда тайного противостояния в открытые и продолжительные боевые действия. Чтобы уж точно никто не мог обозвать их детскими шалостями.

– Да-да… я заметил, что Георгий Дмитриевич окончательно разочаровался в вашем воспитании и бросил его на самотек. Ну, право, не пороть же этаких дылд? Поздновато как-то… да и предосудительно. Как бы окружающие не сочли это сексуальным извращением, а не воспитательным приемом… – Есть контакт! К концу фразы глазки близняшек опасно загорелись, а через секунду они бросились в атаку.

О, да! Огонь, батарея, огонь, батальон! Попрыгаем, красивые!

Главное – не дать им времени развернуться со столь любимыми сестрами огненными техниками… И это мне удалось, благо у Кирилла была неплохо наработанная тактика, сводившаяся к простому как топор решению. Выйти на короткую дистанцию с одной из сестриц и крутиться вокруг, используя ее как щит от атак второй, одновременно нанося короткие уколы-удары водой и воздухом.

Знакомый огненный хлыст оставил на земле длинную выжженную полосу, а следом еще одну и еще… Вывернувшись из-под удара разъяренной Лины, ухожу в сторону и, спиной почувствовав нарастающее напряжение, рву на разгон. В том месте, где я только что находился, вспучивается огненное облако, которого моя слабая защита просто не выдержала бы. Вот теперь шутки точно кончились. Срываюсь с места…

Момент, когда привычная, но так выбешивающая сестер «карусель» превратилась в нечто совершенно дикое, Мила могла назвать совершенно точно. Это случилось через секунду после того, как Кирилл каким-то неуловимым для глаза движением сумел уйти от «мухомора», который сестры только-только выучили специально, чтобы глушить этого придурка, когда он опять начнет «липнуть» к одной из них во время боя. И ведь хорошая же идея была. Их щиты спокойно выдержат и три таких удара подряд, а вот мелкому не поздоровится… Должно было не поздоровиться. Кто же мог подумать, что этот… сможет уклониться от дистанционной техники?! Сумел… и словно растворился в воздухе. А потом… Вот развернувшая свой огненный хлыст Лина взлетает в воздух и, уже явно без сознания, плашмя падает наземь, а следующее, что запомнила Мила, – был чудовищный удар, сметающий ее в сторону, и… мир померк.

В себя она пришла спустя несколько минут. Точнее, Милу привел в чувство поток воды, вылитой на голову. Отфыркавшись, она кое-как открыла глаза, но рассмотрела только удаляющийся силуэт. Через секунду чуть в стороне раздался какой-то странный свист, потом звук выплеснутой воды… и визг сестры.

Кое-как усевшись, Мила обвела мутным взглядом полигон и, наткнувшись на такой же недоуменно-расфокусированный взгляд Лины, тихонько хмыкнула. Нет, Кирилл, бывало, выигрывал поединки один на один, но вот раскидать обеих сестер, уже вышедших на ступень воев и начавших осваивать родовые огненные техники, ему удавалось очень редко, и то с огромнейшим трудом и обязательным для победителя последующим визитом в медблок. Сейчас же…

Переглянувшись, близняшки покачали головами и, поднявшись наконец на ноги, с интересом уставились на брата, который к этому моменту спокойно дошел до недавно оставленного им бревнышка и, усевшись на него, невозмутимо затянулся дымом неизвестно откуда взявшейся сигареты.

– Не рановато ли ты курить начал? – зло прищурившись, проговорила пышущая гневом Лина, когда обе сестры, поднявшись с утоптанной земли, отряхнулись и подошли к безмятежно взирающему на них брату.

– С вами не то что курить… пить начнешь и не заметишь, – пожал плечами Кирилл, явно не впечатлившись нависающими над ним фигурами. Впрочем, нет… Взгляд, которым он прошелся по все еще тяжело дышащим сестрам и, самое главное, их мокрым, облепившим тела футболкам, говорил о том, что кое-какое впечатление сестры на него произвели… только вряд ли это было именно то, на что они сейчас рассчитывали. Да и не стал он тормозить, как обычно. Так, оценил вид, полюбовался и отвел взгляд.

– Борзеешь, мелкий, – ласково улыбнулась Мила, на миг опередив еле сдерживающую злость сестру. – Думаешь, один раз застал нас врасплох и стал кум королю?

– Вот ведь дуры, прости боже, – вздохнул Кирилл и покачал головой. – Да и я, кажется, не лучше… Надо было раньше прекращать эту игру в поддавки. Так ведь нет, все берег идиоток… ну как же, сестренки ведь идут на гридней как минимум, без уверенности в себе им никуда. Надо подсобить. Допомогался, чтоб вас. Совсем берега потеряли…

– Ты… ты чего плетешь, а?! Придурок! Какие, к бесам, поддавки?! Я же тебя сейчас дымом пущу. С-сучонок! – окончательно взбеленившись, прорычала Лина, поднимая руки… Но ударить, по всей видимости, тем же «мухомором» не успела. Стоящую рядом Милу только обдало ветерком, когда мелкий вдруг странно дернулся и разъяренная сестра упала наземь, словно подрубленная.

– Хм… – покосившись на ворочающуюся в пыли сестренку, безуспешно пытающуюся встать на четвереньки, Мила отступила на шаг от Кирилла, оценивающе поглядывающего на нее снизу вверх, и, прочистив горло, спросила: – Братец, тебя разве не учили, что девушек бить нельзя?

– Девушек? – в деланом удивлении приподнял бровь мелкий и демонстративно огляделся. – Я, знаешь ли, такой консерватор, всегда считал, что девушки – это такие существа в платьицах. Добрые, отзывчивые, нежные… Их нужно защищать, да… А здесь я таких объектов не наблюдаю. Зато вижу двух совершенно охреневших от собственной крутизны и безнаказанности воев, напрочь забывших о главном принципе одаренных: «На всякую силу найдется бо́льшая сила»…

– Не поняла… это ты сейчас на что намекаешь? Что мы уже не девушки?! – Щеки Милы моментально полыхнули алым, а глаза зло прищурились. Хоть она и отличалась от сестры большей выдержкой, но и ее терпение имело свой предел, и мелкий, кажется, только что его перешел.

– Я же говорю: дуры и есть. Никого, кроме себя, не слышите, ничего понимать не желаете… Ох, и наплачутся же с вами мужья… – не обращая никакого внимания на окруживший Милу кокон силы, блистающий огненными сполохами, вздохнул Кирилл. Покрутил в руке потухший бычок, спрятал его в карман и, выудив другую сигарету, естественным, словно бы уже многократно проделанным жестом прикурил ее от огненных разводов, скользящих вокруг Милы.

От такой неописуемой наглости девушка совершенно растерялась, и кокон рассеялся в воздухе, словно его и не было.

– По-моему, пребывание в медбоксе разрушающе подействовало на твои мозги, – прикусив губу, сделала вывод Мила и, коротко глянув на застонавшую сестру, бросилась помогать ей подняться на ноги…

Поведение мелкого было совершенно неожиданным и непонятным, оно вызывало недоумение, так что Миле требовалась хотя бы минутка, чтобы привести мысли в порядок и придумать, как быть дальше. Поскольку, как бы она ни гнала эту мысль от себя, лезть в драку с таким Кириллом у девушки желания не было совершенно. В общем, надо потянуть время. Заодно и сумбур в мыслях развеется… хоть чуть-чуть.