Слуги правосудия - Энн Леки Страница 10
Слуги правосудия - Энн Леки читать онлайн бесплатно
Либо у Стриган система безопасности работает, либо нет. Я перешагнула линию, вступив в круг. Ничего не произошло.
Двери открыты, и наружная, и внутренняя, и света внутри нет. В первом доме так же холодно, как снаружи. Я подумала, что когда найду свет, то окажется, что этот дом использовался как хранилище и полон инструментов и запечатанных пакетов с едой и топливом. В другом доме — плюс два градуса по Цельсию — я догадалась, что до недавнего времени он отапливался. Очевидно, это жилое помещение.
— Стриган! — крикнула я в темноту, но, судя по тому, каким эхом вернулся мой голос, дом, вероятно, был пуст.
Снаружи я обнаружила следы ее флаера. Значит, она уехала и открытые двери и темнота — это послание тому, кто придет. Мне. У меня не было никаких способов выяснить, куда она отправилась. Я посмотрела в пустое небо, а потом вниз, на отпечаток флаера, и постояла там немного, глядя на это место.
Когда я вернулась к Сеиварден, то обнаружила, что она улеглась в снег, покрытый зелеными пятнами, и заснула.
В задней части флаера я нашла фонарь, печку, палатку и пару одеял. Потом зашла в дом, который, по-моему, был жилым, и зажгла там фонарь.
Пол покрывали светлые ковры, а стены — тканые портьеры, синие, оранжевые и ослепительно-зеленого цвета. Вдоль стен стояли низкие скамьи без спинок, с подушками. Помимо скамей и ярких портьер почти ничего и не было, разве что игровая доска с фишками, но принцип расположения лунок на доске я не распознала, и мне не удалось понять, как распределяются фишки по лункам. Интересно, с кем играла Стриган? А может, доска просто украшение, работа очень изящная, а фишки ярко окрашены.
На столе в углу лежал вытянутый овальный инструмент из дерева, крышка резная, с отверстиями — сверху туго натянуты три струны, дерево цвета бледного золота с волнообразными, закручивающимися волокнами. Отверстия в плоской крышке такие же неровные и замысловатые, как и волокна дерева. Прекрасная вещь. Я тронула струну, и она нежно зазвенела.
Двери вели в кухню, ванную комнату, спальню и, очевидно, крошечный лазарет. Открыв дверцу шкафа, я нашла там аккуратную стопку восстановителей. Во всех выдвижных ящиках — инструменты и лекарства. Она могла полететь в лагерь пастухов в связи с какой-то катастрофой. Но погашенные огни, выключенное отопление и оставленные нараспашку двери говорили об обратном.
Если не произойдет чуда, то это конец девятнадцати лет планирования и непрестанных усилий.
Пульт управления домом находился за панелью в кухне. Я обнаружила, что электроснабжение в порядке, запустила его и включила отопление и свет. Затем вышла, забрала Сеиварден и оттащила ее в дом.
Я соорудила постель из одеял, которые нашла в спальне Стриган, потом раздела Сеиварден и, уложив ее, прикрыла другими одеялами. Она не просыпалась, и я использовала это время, чтобы более тщательно обыскать дом.
В шкафах полно еды. На столе чашка, дно которой покрывает тонкий слой зеленоватой жидкости. Рядом простая белая тарелка с ломтями твердого хлеба, разлагающимися в подернутой льдом воде. Похоже, Стриган ушла, не убрав за собой после обеда, и оставила почти все: еду, медицинские средства. Я проверила спальню и нашла теплую одежду в хорошем состоянии. Она собралась впопыхах и взяла с собой немногое.
Стриган знала, чем обладает. Разумеется, она знала — и именно поэтому удирала. Если она не глупа — а я вполне уверена, что это так, — она отправилась в путь, как только поняла, что я собой представляю, и будет перемещаться, пока не окажется от меня так далеко, как только сможет забраться.
Но где это будет? Если я представляю власти Радча и нашла ее даже здесь, так далеко и от пространства Радча, и от ее дома, то где ей спрятаться? Наверняка она это поймет. Но что еще ей делать?
Несомненно, Стриган не настолько глупа, чтобы вернуться.
Тем временем Сеиварден скоро станет плохо, если я не найду ей кефа. Делать это я не собиралась. Здесь тепло и есть еда, и, возможно, я могла бы найти что-нибудь, какой-нибудь намек, ключ к разгадке, о чем думала Стриган, когда решила, что за ней идут радчааи, и бежала. Что-нибудь, что подскажет мне, куда она отправилась.
По вечерам в Орсе я ходила по улицам и смотрела на спокойную смердящую воду, темную за пределами отражений нескольких огней самого Орса и мерцания бакенов около запретных зон. Еще я спала и сидела бодрствуя на нижнем уровне дома — на случай, если кому-то понадоблюсь, хотя в те дни это бывало редко. Я завершала всю недоделанную за день работу и охраняла спящую лейтенанта Оун.
По утрам я приносила воду, чтобы лейтенант искупалась, и одевала ее, хотя местное одеяние требовало куда меньше усилий, чем форменная одежда, и она перестала пользоваться всякой косметикой два года назад, поскольку ее трудно было поддерживать в жару.
Затем лейтенант Оун обращалась к своим богам — четырехрукий Амаат с Эманацией в каждой руке стоял на сейфе внизу, но остальные (Торен, которому молились все офицеры на «Справедливости Торена», и несколько богов, имеющих особое значение для семьи лейтенанта Оун) располагались там, где лейтенант спала, в верхней части дома, им она и возносила утренние молитвы.
— Цветок справедливости — мир, — так начиналась молитва, которую произносил каждый радчаайский солдат, пробуждаясь, каждый день своей жизни в вооруженных силах. — Цветок правильности — красота в мысли и действии. — Остальные мои офицеры, все еще на «Справедливости Торена», жили по другому распорядку. Их утро редко совпадало с утром лейтенанта Оун, поэтому почти всегда голос лейтенанта был одинок в молитве, а голоса остальных офицеров звучали вдали хором. — Цветок пользы — это Амаат, единый и нераздельный. Я — меч правосудия… — Молитва читается антифонально, [1]но в ней — только четыре стиха. Иногда я по-прежнему слышу ее, когда просыпаюсь, будто далекий голос звучит где-то позади меня.
Каждое утро в каждом официальном храме по всему пространству Радча жрец (который выполняет также функции чиновника-регистратора рождений и смертей и всевозможных договоров) проводит ритуал предсказания на день. Семьи и некоторые люди иногда делают то же самое, и никто не обязан посещать официальную церемонию, но это повод, ничем не хуже любого другого, показаться в обществе, поговорить с друзьями и соседями и послушать сплетни.
В Орсе пока нет официального храма — все таковые должны быть посвящены главным образом Амаату, другие боги занимают там менее значимые места, а верховная жрица Иккт не нашла возможным понизить статус своего бога в его собственном храме и не нашла близкого сходства Иккт с Амаатом, чтобы добавить радчаайские ритуалы к своим. Поэтому сейчас ритуалы проводились в доме лейтенанта Оун. Каждое утро цветоносы этого импровизированного храма убирали увядшие цветы у иконы Амаата и заменяли их свежими — обычно местными, с маленькими ярко-розовыми трехдольными лепестками; они росли в грязи, которая собиралась на зданиях или в трещинах в плитах, и очень походили на сорняки, но дети их просто обожали. А в последнее время на озере расцветали маленькие чашеобразные сине-белые лилии, особенно поблизости от окруженных бакенами запретных зон.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments