Запределье. Второй шанс - Андрей Ерпылев Страница 10

– Ну и куда дальше?

Вырваться в «экспедицию» друзьям удалось только в конце ноября. Костя, правда, подбивал компаньона «рвануть» к Парадизу уже в ближайшие выходные, взяв пару-тройку дней «без содержания», но все его поползновения были пресечены в зародыше.

Павел собирался скрупулезно, будто готовился по меньшей мере к кругосветному путешествию. Для броска через заснеженную тайгу он решил использовать свою недавнюю разработку – вездеход на базе армейского УАЗика, довести который до ума собирался давным-давно. Отладку и доводку пришлось провести в сжатые сроки, и хотя он клялся-божился, что агрегат, напоминающий гусеничный бульдозер, не подведет, в объемистое багажное отделение был погружен полный комплект запчастей.

Несмотря на красочное описание даров природы, буквально валящихся в Парадизе с небес, Пашка исходил из обратного. Поэтому рядом с промасленными деталями в чреве «Ермака», как окрестил Безлатников свое чудо техники, нашли место несколько коробок с различным продовольствием, а кроме того, десятки больших и малых вещей, в экспедиции могущих оказаться в равной степени и чрезвычайно необходимыми, и абсолютно бесполезными. Почти каждая из них встречалась бурным возмущением Константина, и единственное, против чего он не возражал, это против ледобура, снастей для подледной рыбалки и изрядного количества насадки.

– Хотя бы рыбки наловим, если Парадиз все-таки окажется плодом твоего больного воображения, – заявил Павел в ответ на Костину подначку. – А то такие версты мотать, да без толку…

Сложнее всего оказалось уломать начальство отпустить его на две недели. И не в том дело, что он не заслужил отпуска. Просто опытный инженер совмещал сразу несколько должностей, и дирекция не привыкла отпускать его далее пределов прямой досягаемости, чтобы иметь возможность выдернуть при малейшей необходимости телефонным звонком или (с одной из близлежащих речушек) нарочным на директорской «Волге», с некоторых пор превратившейся сначала в подержанный «форд», а затем и во вполне новый «мерседес». Теперь же, когда Павел Петрович собрался куда-то к черту на рога, да к тому же наотрез отказывался сообщить свое местоположение… В конце концов, безотказному и покладистому Безлатникову пришлось, вздохнув, применить свое секретное оружие.

Смущаясь и не зная, куда девать глаза, он предъявил онемевшему от такого коварства директору довод, от которого тот просто не мог отмахнуться.

Дело в том, что один из его с Костей однокашников по Кедровогорскому политеху, в учебе, правда, особенными талантами не отличавшийся, на последнем курсе неожиданно проявил неодолимую тягу к общественной работе. Одно время он подвизался на комсомольской работе, затем – на партийной, после памятного всем девяносто первого года растворился в мутной водичке, но относительно недавно вынырнул на одном оч-чень высоком посту в Москве. Не просто вынырнул, но и изъявил желание возобновить знакомство с некоторыми старыми друзьями, среди которых числился Павел. Пресловутый довод представлял собой официальное приглашение перебраться под крылышко новоявленного деятеля «макроэкономики» со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами.

Ну и угадайте теперь с трех раз, какое решение принял директор? Вот-вот…

А с Костей оказалось совсем просто: его цех из-за полного затоваривания складов продукцией пребывал в вынужденном простое до самого нового года, и он тем самым был волен ехать хоть в Австралию. При условии, конечно, что найдется какой-нибудь идиот в ОВИРе, который примет у сотрудника предприятия ВПК, да еще с таким количеством «допусков», анкету для выдачи загранпаспорта.

– Ну и куда дальше?

Необкатанному вездеходу удалось с честью выдержать свое первое испытание и не сломаться ни разу за весь не такой уж и простой маршрут, на верных семьдесят процентов пролегавший по бездорожью.

Друзья стояли перед знакомым Лазареву косогором и, задрав головы, из-под ладоней глядели на пылящий поземкой склон. Снега за те месяцы, что Костя здесь не был, намело едва не по пояс, и пейзаж был совершенно неузнаваем.

– Кажется, туда… – неуверенно ткнул «проводник» куда-то вверх. – Или туда…

– Балбес… – с презрением проворчал Павел и, увязая в глубоком рыхлом снегу, полез вверх по склону.

Константин пожал плечами, подумал: обидеться на «балбеса» или замять для верности, и тоже полез вслед за могучим товарищем, действующим, как бульдозер. Безлатников обернулся и махнул рукой в сторону: тащиться друг за другом не имело смысла – разумнее было расширить район поисков.

Вход в «шкуродер», как ни странно, посчастливилось отыскать именно «первопроходцу», который наткнулся на него полчаса спустя.

– Нашел, наше-е-ел!.. – заорал он, пытаясь перекричать бьющий в лицо ветер, Пашке, копошащемуся метрах в двадцати ниже по склону. – Ползи сюда!..

В узкой щели между скалами царил почти абсолютный штиль и вроде бы как было теплее. Точно: из прохода тянуло теплом…

– Ну что? – Костя ощутил знакомую дрожь в коленках. – Оба туда пойдем или…

– Или.

Безлатников вынул из кармана бушлата моток тонкого, но прочного капронового шнура, и, обмотав один конец вокруг талии, другой сунул другу в руки.

– Я пойду, а ты, если что, тяни меня оттуда. Понял?

– Понял, – кивнул головой Лазарев, поправляя сползшую на глаза шапку.

И только когда Павел скрылся из виду, подумал, что это самое «если что» – понятие чересчур расплывчатое…

Шнур, подергиваясь, разматывался, и Костя потихоньку стравливал его, проклиная себя за трусость. Хотя нельзя не признать, что решение Пашка принял вполне разумное… Опять же…

Додумать он не успел: шнур перестал разматываться.