Вестники времен. Рождение апокрифа - Андрей Мартьянов Страница 10

– Ты Вальтера Скотта начитался? – Гунтер соболезнующе посмотрел на русского. – Ах, не только? Да пойми ты, что Ричард – не король. Он просто… просто… рыцарь. Война, личная слава…

– Ясненько, otmorozok, – ввернул непонятное слово Казаков. – Торцевать и жопу рвать.

– Чего? – Мишель прислушивался, но, как обычно, ничего не понимал.

– Имеется в виду, – сладенько проворковал Гунтер, – что мессир Серж полностью поддерживает наше мнение о короле Ричарде как о рыцаре без страха и упрека, не способном, однако, заниматься политическим управлением государства.

– Ага, ага, – кивнул сэр Мишель. – Как впереди скакать на белом коне – так он первый, как страну спасать – все делает его престарелая мать и шевалье де Фармер со своим оруженосцем.

– Гордыня – грех, – машинально напомнил отец Колумбан, услышав слова рыцаря. – В том-то и беда, что мы слишком много знаем, но ничего не можем поделать.

– Именно, – безобразно коверкая норманно-французский, подтвердил Казаков. – Что мы сейчас делаем, джентльмены? Правильно, разговариваем. Размазываем сопли по столу. Вот Гунтер военный, он со мной согласится. Приказ есть? Есть.

– Есть, – кивнул германец. – На руках письмо от канцлера и принца, которое мы обязаны доставить лично в руки Ричарду и королеве-матери.

– Тогда о чем… bazar? Приказ получен – выполняйте, доложите об исполнении и ждите дальнейших распоряжений непосредственного начальника.

– Он прав, – глубоко кивнул отец Колумбан, и повернулся к русскому. – А потому… Серж, сын мой, ты немного пообвыкся у нас?

– Самую малость, – деревянно ответил Казаков, не желая углубляться в подробности.

– Замечательно. Делай, что должно, и будь, что будет, – не без патетики процитировал старец главнейший рыцарский девиз. – Посему – езжайте на юг, встречайтесь с королем… Жаль, что я не смогу полететь с вами на драконе, а так бы хотелось!

– Др-ракон, – рыкнул сэр Мишель самым недовольным образом. – Нет, чтобы как люди! Мне вот папенька может целое копье выделить. Десять лучников во главе с старым Виглафом. Конюх еще с дедушкой воевал, наше дело знает. Два оруженосца. Свой вымпел…

Мишель говорил быстро, поэтому Гунтер наскоро перевел для Сергея слова рыцаря на английский.

– Gniloy pont, – отозвался Казаков новыми непереводимыми словами. – Скажи ему, что любая автономная операция, проводимая без прикрытия, поддержки официальных властей и способная привлечь к себе внимание потенциального противника должна проходить максимально бесшумно. Гунтер, ты представь: у нас с собой засекреченное послание от премьер-министра главе государства, теоретически мы находимся под прицелом ваших арабских террористов, этих, как их…

– Ассассинов? – подсказал германец.

– Во! Как ты мне говорил, вы еще грабанули бывшего канцлера на внушительную сумму. Этим могут заинтересоваться. Третье: если верить в самое невероятное, за нами старательно наблюдает существо, называемое тобой дьяволом. Не верю в сверхъестественные штучки, пока сам с ними не столкнулся, но все же не учитывать эту силу тоже нельзя. Раз уж вы в нее верите. Надо ехать быстро, незаметно и так, чтобы не успели перехватить. Никаких торжественных процессий. Ваша летающая консервная банка – лучший вариант.

– Особенно в союзе с определением «незаметно», – усмехнулся Гунтер. – Представляешь, какой фурор будет во время нашего приземления в Сицилии?

– А ты не уподобляйся вашему соотечественнику Матиасу Русту – потом расскажу эту историю – и не сажай машину на главной площади города, – отрезал Казаков. – Тогда и будет незаметно.

Отец Колумбан и сэр Мишель напряженно слушали перепалку на английском. Рыцарь разбирал от силы одно-два слова, а куда более опытный и многознающий старче сдвигал густые брови. Ему этот язык был в достаточной степени знаком.

– У вас писали романы про шпионов? – как бы невзначай осведомился Гунтер у Казакова. – Понимаешь, твои выкладки больше напоминают плохой детектив, который можно купить в любом книжном магазине Берлина. Имелся у нас один литературный герой, порождение фантазии писателя Альбрехта Шредера. Агент Абвера. Воображаю, как он повел бы себя здесь и сейчас. Прямо как ты. Враги кругом, на нас охотятся все и каждый, драки, стрельба, злобные шпионы английской или французской разведки…

– Не наезжай, – серьезно покачал головой Сергей. – Во-первых, шпионы английской разведки, если уж говорить строго – это мы. И никак иначе. Во-вторых, сколько бы ты не разглагольствовал о всяких премудрых разностях типа менталитета, особенностей поведения человека двадцатого века в веке двенадцатом, ты все равно их немножко презираешь. Считаешь более примитивными. Тайные службы существовали всегда и везде, и у меня есть такое ощущение, что сотрудники византийского или священно-римского гестапо куда умнее, изворотливее и проницательнее служащих контор далекого будущего. В нашем распоряжении имелась снимающая значительную часть проблем техника – в Германии твоего времени попроще, у нас посложнее. Местные спецы полагаются только на свою сообразительность. Если я хоть в чем-то прав, то противник нам попался выдающийся. Потому что мы его не знаем, не представляем себе, какие методы он используют, каковы связи, резидентура, оперативный охват, есть ли специальные подразделения…

– Остановись, – простонал Гунтер. – Шпионский роман, один ко одному! Ты еще скажи, что ко мне и Мишелю по выезде из Лондона хвоста прицепили! Либо Дугал, либо Гай… Смешно!

– Совсем не смешно, – германец впервые видел Казакова настолько озабоченным. – Раньше, не зная ваших заморочек, я был полностью спокоен. Да, двенадцатый век, рыцари-гербы-прекрасные дамы… А ты умудрился влезть в сферу, касающуюся по-настоящему Большой Политики. И, похоже, не представляешь, насколько это опасно. Плевать, откуда родом эта Большая Политика – из древнего Рима, Германии Адольфа Гитлера или России начала третьего тысячелетия. Проигравших в такой игре сжирают без масла.

Гунтер закатил глаза.

– Когда выезжаем? – Мишелю категорически надоело слушать языколомную болтовню и он решил взять быка за рога.

Решили следующее: вылет состоится сегодня ближе к вечеру, с таким расчетом, чтобы появиться в небе над Сицилийским королевством перед рассветом. Меньше возможность привлечь внимание. Топлива в самолете более чем достаточно – следовало бы сдержанно поблагодарить Князя Ночи, однажды из любезности к Гунтеру наполнившего баки горючим. Тяжеленные бомбы с «Юнкерса» давно сняты, их заменили хитроумно приспособленные отцом Колумбаном бочки с великолепно очищенным спиртом. Гунтер не совсем хорошо представлял, как в случае чего двигатель и карбюратор самолета примут новое топливо, однако надеялся на лучшее.

Вещи собраны – германец и сэр Мишель недаром ездили несколько дней назад в Аржантан за припасами. Сергею выдали новую одежду, состоявшую из стандартного набора – рубаха длиной чуть выше колен, штаны из тонкой кожи и грубоватая, но удобная куртка с совершенно непроизносимым французским названием. Более всего Казакову понравились сапоги, скроенные без разницы на правую и левую ногу. Вскочив при тревоге, хватай любой и запросто натягивай.