Русалка - Кэролайн Дж. Черри Страница 10

— Куда же мы идем? — спросил Саша, когда северная дорога увела их на достаточное расстояние от города: вокруг чернели почти освободившиеся от снега поля, над которыми раскинулось ночное небо.

— На юг, — коротко ответил Петр.

— Но ведь, на самом деле, мы идем к северу! — возразил ему Саша.

— В том-то все и дело. Если ты хочешь сбежать от княжеской милости, то в первую очередь, ты должен сбежать из княжеской земли. А главное, ты не должен идти именно тем путем, где они тебя ожидают.

— Так куда же все-таки мы идем?

— Есть и другие и княжества и царства, — сказал Петр в промежутках между приступами одышки, — все, что мы должны сделать, так это уйти как можно дальше… Все будет хорошо.

Вскоре Петр был вынужден ненадолго присесть. Они добрались до места, откуда, как им показалось, виднелся то ли большой лес, то ли гребень холма, то ли еще что-то, большое и темное, растянувшееся к востоку. Саша не мог определить, что именно это было, и поскольку кругом не было видно ни огонька, то Петр присел на первый попавшийся камень, ухватившись руками за раненый бок. Голова его безвольно повисла. Саша опустился на корточки, чтобы лучше разглядеть его в темноте. Сейчас он испугался еще больше, чем тогда, у ворот, когда врал стражникам, чтобы отвлечь их внимание. Рана Петра вновь кровоточила, сейчас он не сомневался в этом, и от этого Петр слабел. Мальчик не имел представления, что он смог бы сделать без лекарств, без чистой перевязи, а главное, без всякой надежды отыскать их где-нибудь. Северная дорога, по которой они шли, вела, насколько он знал, только к Беловице. Это была всего лишь небольшая деревня, в которой негде было спрятаться, и она была еще ближе к княжескому двору, чем Воджвод.

— Со мной все будет хорошо, — приговаривал Петр, безуспешно пытаясь подняться с камня. — Со временем мы должны будем свернуть с этой дороги, потому что они наверняка будут преследовать нас, если только у них хватит для этого смелости. Ведь, как знать, может быть, тот самый колдун помог нам перелететь и через городские ворота.

Саша почувствовал неприятный холодок, когда Петр сказал это. А тот рассмеялся и продолжал:

— Один Бог знает, что теперь наговорит стража или твой двоюродный брат, который видел, как я выбегал из того темного угла! Отец Солнце! Ты бы только видел его лицо! Конечно, я должен был бы в момент преобразиться, жаль только, что мой покровитель-колдун не смог превратить меня в копну сена…

— Не смейся над этим! — сказал совершенно серьезно Саша. — Полевик может услышать нас.

— Но ведь он должен понимать шутки.

— Это не смешно.

— Но должно быть. Все это сущая чепуха, обычно рассказываемая на ночь. Поверь мне, что все, начиная от околдованного мной Юришева и кончая нашими превращениями при бегстве через ворота, все это сущая чепуха. Боже мой, да я припоминаю, что еще ребенком я разыгрывал беса на кухне в «Оленихе», когда меня заставляли подтаскивать дрова или посылали в подвал, где обычно развешивали колбасу…

— Ты не мог делать такого!

— Но я делал. Они были в замешательстве и постоянно гадали, что им делать, чтобы избавиться от домового, который поедал их продукты и приносил большой урон в хозяйстве. В конце концов, они уяснили, что все это началось с тех пор, как они наняли меня. Я же побился с ними об заклад, что их дела пойдут в гору, когда они меня отпустят.

— Ты вор?!

— Я был всего-навсего лишь голодным ребенком. У меня не было близких родственников. А не случай, если ты когда-нибудь интересовался этим, то должен знать, что «маленький старичок», пребывающий по твоему убеждению где-то рядом с амбарами и конюшнями «Петушка», есть не что иное, как черно-белая кошка.

Саша даже вздрогнул, услышав подобные разговоры.

— Это не принесет удачи, — сказал он. — Не следует говорить такие вещи, Петр Ильич.

— Бедный Саша. Ведь пора бы понять, что нет никаких домовых, и в обычной бане никто не прячется. Банник не тронет тебя и никогда не расскажет тебе даже такой чепухи, что обычно говорят ряженые колдуны в торговых рядах.

Саша вскочил, отбежал на несколько шагов и уселся на корточках по другую сторону дороги, чтобы быть на почтительном расстоянии от Петра Кочевикова.

Этот человек был злой. Он не чувствовал страха. Тетка Иленка не раз говорила об этом, а Саша еще не верил ей. И вот теперь он был вынужден идти вместе с ним, если только Петр не свалится от потери крови прямо на дороге, еще до наступления утра. Тогда Саша останется один со всеми свалившимися на него напастями.

Надо же сказать такое — нет колдунов.

Да стоит ему только захотеть…

Но вот в этом-то и была. Он мог сделать слишком много, используя свои желания, и поэтому удерживал себя от некоторых из них, словно чувствуя, что Петр Ильич может догадаться о его намерениях.

— Нет никаких колдунов, — доносился до него, тем временем, голос Петра с противоположной стороны дороги.

— Прекрати это!

— Если бы привидения и домовые были и на самом деле чем-то осязаемым, они давным-давно явились бы за мной. И они никогда не крадут того, что люди оставляют для кошки, хотя ты считаешь, что это не так.

Саша встал и повернулся лицом в его сторону.