Олимпиец. Том II - Артур Осколков Страница 10

Это он зря.

Я подскочил к нему со спину и слегка подпрыгнул, кончиком пальца коснувшись лезвия.

Вж-ж-ж-ж!

Секира, которая до этого уже была готова сорваться вперёд, прямо Семену в голову, резко полетела вниз. А так как для замаха минотавр выставил вперед левую ногу…

— Р-а-а-ра! — совсем не по коровьему заорал тот, когда несколько сантиметров стали врезались ему в колено. Нога чудовища не выдержала и подкосилась. Сам минотавр с воплем разочарования и боли рухнул на пол.

Я не стал упускать такую драгоценную возможность.

Увернуться от его руки, перепрыгнуть тело — попутно при этом задев секиру в ране, отчего тот взвыл от боли — и … Теперь я прямо у него перед мордой.

Я взглянул в его серые мутные глаза. Потом на руку, которой он безуспешно пытался выдернуть оружие. А затем на каменную корку, что стремительно распространялась по его лицу.

— В этот раз я подготовился, — улыбнулся я, засунул пистолет прямо ему в пасть и три раза нажал на спуск.

Минотавр дернулся в последний раз и затих. Я сделал контрольный выстрел в сердце и посмотрел по сторонам. Как у нас дела?

Одним словом? Хреново.

Рью еще не оправился после стычки на складе. А теперь, после аварии он вообще еле-еле держался на ногах. Подозреваю, единственная причина, почему он еще не упал и хоть как-то отбивал яростные удары своего противника, — это его катана.

Она жила своей жизнью, буквально выдергивая японца из-под ударов огромного ржавого тесака зверолюда. Более того, с ее помощью Рью умудрялся даже контратаковать. Вот только что такое пара царапин двухметровой громаде мышц и звериного безумия?

Долго он так не продержится.

Я перешагнул через труп и… только чудом увернулся от молота другого минотавра. Изначально тот собирался броситься наверх, к Семену, но, заметив, как быстро я прикончил его соплеменника, резко передумал.

— Гн-у-уусный преда-аталь! — проревело существо и подняло молот наверх быстрее, чем я смог его коснуться. — Сдохни!

Он закрутил оружие над собой. Молот постепенно набирал обороты. Если такой попадет — можно сразу гробовщика заказывать.

Я несколько раз выстрелил ему в голову, но даже бронебойные пули отскочили от каменной кожи твари. Тот хоть и взвыл от боли, но умирать пока не собирался. Чтобы его прикончить, мне потребуется выстрелить в упор.

Банг!

Крупнокалиберная пуля врезалась монстру в висок и выбила все мозги прямо на стену рядом. Молот выпал из мертвой руки и с грохотом упал на пол. Тело постояло пару секунд, а затем рухнуло следом.

Ага. Выстрелить в упор или снаряд побольше.

Я изумленно повернулся в сторону, только чтобы заметить сосредоточенное лицо Тали, засевшей на верхнем этаже.

Девушка прижалась к полу, а прямо перед ней, с дулом прямо между перил, лежала здоровенная снайперская винтовка. И из ее дула вверх медленно поднимался дымок.

— Хорошая работа! — крикнул я и бросился на помощь самураю.

Тот еле держался.

Минотавр понимал, что не может соревноваться с японцем в ловкости, и вместо этого методично зажимал его в угол. Свой тесак он за ненужностью отбросил в сторону и теперь просто работал пудовыми кулаками.

В другой ситуации Рью просто бы выпрыгнул обратно в окно, отступил, а потом обрушился сверху. Как я понял, это его любимая тактика. И она работала. Как минимум с бедолагой Кордусом на складе так точно, но… Сейчас он так сделать не мог. Рью не мог бросить своих друзей.

А я не мог бросить его.

Потому я откинул в сторону пистолет, — все равно там один патрон, а перезарядить я не смогу — взял разбег и… запрыгнул минотавру прямо на спину. Левая рука вспыхнула болью, а в глазах померкло, но правой я упорно держался за рог.

Ну же! Давай!

— Кхх! — прохрипело чудовище, когда катана самурая вонзилась в незащищенное горло.

Есть!

Я спрыгнул вниз, а японец отступил в сторону, чтобы его не задела падающая на пол туша.

— Ты ненормальный, Алекс, — слегка ошарашенно выдохнул он, опираясь на саблю, как на трость. — О чем ты думал?

Я пожал плечами.

— Что ты его зарежешь, конечно. Сработало ведь. Идем, — я кивнул в сторону Семена, который сейчас вовсю сражался с последним зверолюдом. — Нужно ему помочь.

Рью с трудом покачал головой.

— Нет.

— Поясни, — с трудом сдержав желание того пнуть, спросил я.

— Это его первый бой, — твердо произнес японец. — Его первое убийство. Мы не должны мешать. Он должен сделать это сам.

Это что, бусидо? Самурайский кодекс чести? Или его просто слишком хорошо приложило головой о руль?

В любом случае, я не собирался терять человека из-за глупых заморочек. Я развернулся в сторону лестницы, но тут мне на плечо легка рука.

— Господин. Пожалуйста. Просто поверьте мне.

Я закатил глаза.

— Хорошо. Но если ему будет реальная опасность, то я вмешаюсь.

Рью сморщился, но кивнул.

Честно говоря, он меня удивил. Японец же явно не хочет, чтобы с Семеном что-то случилось, но… Сейчас еле-еле согласился не дать тому умереть. Кретинизм, какой-то.

Собственно, только по этой причине я не стряхнул его руку с плеча и не поступил по-своему. За то недолгое время вместе, я понял, что Рью печется о тех двоих, словно курица-наседка. А значит у его поведения была причина. Должна была быть.

Вот только какая?

Ладно, все потом. Сейчас я подошел к подножию лестницы и наблюдал битву двух монстров. И пока они держались наравне.

Семен стоял на два ступеньки ваше, поэтому за ним было преимущество. Парень не стал медлить и пошел в атаку.

Мощный удар медвежьей лапой в корпус минотавр принял на плечо и довольно ухмыльнулся. Эта ухмылка чуть не стала для него последней. Зверолюд отвлёкся на медвежьи зубы и мускулистые руки с острыми когтями, и потому совсем упустил из вида ноги.

За что и поплатился.

Семен шагнул вперед и со всей дури зарядил тому коленом между ног. По дому прокатилось звенящее «Му-у-у», после которого седогривый воин с протяжным хрипом свалился вниз по лестнице, пересчитав головой все ступеньки.

Я едва успел отскочить в сторону, иначе эта туша погребла бы меня под собой.

Медведь победно взревел, одним могучим прыжком преодолел лестницу и, словно трехтонный пресс, приземлился прямо на грудь врага.

Правый удар когтями пробил минотавру глаз, а на обратном пути сломал оставшийся рог. Левый вонзился между ребер, вызвав сразу два вопля. Один буквально наполненный жуткой болью, второй — наслаждением от убийства.