Проходная пешка - Михаил Сухоросов

И вот мы - Учитель с Тораном, Малыш, Рафаэль и я - уже больше часа летим над горами, подставив лица несущимся навстречу редким холодным каплям дождя. Дождь стекает по очкам, приклеивает пряди волос ко лбу, тонкими струйками ползет за воротник... И я всю дорогу жалею, что внял рекомендации Грентвига - все же куртка с водоотталкивающей пропиткой куда лучше защищает, чем то барахло, которое мне на себя напялить пришлось. Очень слабым утешением служит то, что я все ж попытался выглядеть стильно и в соответствии со своим положением большой-пребольшой шишки на ровном месте. На мне глухой темно-серый камзол, штаны, в которые еще трое таких, как я, спокойно влезут, серый плащ, застегнутый на плече эмблемой Лиги... Завершают облик великой шишки берет, лихо заломленный на правую бровь - без пера, естественно, здесь перо на шапке признак кастовой гордости «дна» - и тяжелые десантные ботинки. В местной обуви в горах делать нечего. Косых взглядов Грентвига на эту выпадающую из образа деталь я принципиально не замечал... Ну и, понятно, Хельмберт в ножнах за спиной, длинный кинжал, пара метательных ножей. Кольчугу я напяливать не стал - в случае серьезной сшибки все равно не спасет.

Малыш, конечно, долго ворчал, что я «расфуфырился, как провинциальный тенор», но я его утихомирил заявлением, что любому полудурку должно быть ясно, кто тут босс, кто телохранитель. Сам-то он куда попроще оделся: неизменная кожаная куртка, плащ, круглый шлем. Кроме пары коротких мечей он еще и автомат на шею повесил, наверняка и гранату-другую заначил... Что до меня, то не стал я лишнего железа брать - прихватил на всякий пожарный знакомую модель «универсал 9мм спец.», да и то скорее для очистки совести.

И мандраж, конечно, присутствует - так и ждешь, что вот-вот окатит тошнотворным холодком, и вынырнет из-за скал бронированная туша с длинной шеей и кожистыми крыльями... И вообще, чем дальше от пещер улетаем, тем меньше доверия и интереса остается во мне к Грентвиговской задумке. По сути дела, сводится все к тому же «пойди туда - не знаю, куда, найди то - не знаю, что», а что с этим «не знаю чем» потом делать и на фига оно, собственно, нужно - это еще вопрос... И вообще, сдается мне, я порядком запутался.

Взять хоть этого немого ведуна: Грентвиг всполошился именно из-за него, коню понятно, но что именно его всполошило? Есть у меня такое странное чувство, что этот ведун каким-то образом связан с лакуной в моей памяти - и это порядком на нервы действует. И ко всему к этому имеет какое-то отношение пресловутая «информационная атака», а к ней, в свою очередь, привязываются слова Волка о идеях, носящихся в воздухе... Прямо «Обитаемый остров» какой-то... тридцать три раза массаракш! Клубочек, одним словом. И за какую ниточку ни потянешь, только сильнее запутываешься.

Но как бы там ни было, ульваровский личный «стрекозел» бодро квохчет всеми загадочными трубочками - и мужественно оставляет позади километр за километром. К Прокаженным лететь - идея моя, но как-то она мне с каждой минутой все меньше и меньше нравится. Этелред, козел старый, никогда мне особо помогать не рвался, а вот случай избавиться от лишних претендентов на Ущелье может и не упустить. И Ильмира не поможет - не питает предводитель мутантов родственных чувств к непрошеному зятю, хоть ты тресни... Так что на данный момент лучше всего плюнуть на результаты и приколоться за сам процесс.

В остальном все оказалось практически как в прошлый раз - покружили над поселением, я мысленно связался с Ильмирой - и ответ разнообразия для очень быстро получил, не пришлось даже доказывать, что я это я. Наших, конечно, я перед вылетом тщательно проинструктировал на предмет высадки - и Мастера, по-моему, предстоящими акробатическими номерами не очень довольны...

Я указал Рафаэлю на знакомый уже холм с плоской вершиной - и принялся отстегивать ремни, стараясь не смотреть вниз. Несмотря на инструктаж, на физиономии Торана застыло недоуменно-испуганное выражение, глядя на проносящуюся под нами землю, он заметно серел. Грентвиг - тот держался так, словно каждое утро раз по двадцать с дельтаплана скачет, причем с высоты не менее километра, а что до Малыша - так его такими прыжками вряд ли удивишь.

Отцепляюсь, почти сразу - сильный удар по ногам, по инерции пробегаю несколько шагов, оскальзываюсь, лечу через голову, захватив полные пригоршни чахлой травы и раскисшей под дождем глины. Вскакиваю на ноги, Малыш уже ждет - он-то нормально приземлился...

Следующий круг - очередь Грентвига с Тораном. Вот повисли на поручнях, по моему знаку отцепились... Торан просто и без затей пропахал носом пару метров, а Учитель все же пробежал шага четыре, потом остановился, словно не понимая, для чего ноги переставлять, и рухнул с изяществом пизанской башни. Мы с Малышом кинулись было поднимать, но он воззрился на нас с таким негодованием, что мы тут же отступились и пустились на выручку Торану. Тот, правда, уже сидел, и на физиономии его сквозь толстый слой грязи проступало явственное удивление. Не успели мы кое-как утвердить его на ногах, Грентвиг тронул меня за плечо и кивком указал на восточный склон. Мы с Малышом так же молча пожали плечами и двинулись к краю «посадочной площадки». А там, метрах в десяти ниже по склону, стояли, уставившись на нас, пятеро Прокаженных.

На человека свежего они всегда впечатление производят: Малыш гулко сглотнул и выкатил глаза. А я вот себя несколько неуютно почувствовал: явной опасностью покуда не пахнет, но все «встречающие» при оружии - короткие копья, луки, дротики.

Малыш наконец тоже соизволил на это внимание обратить и, не поворачивая головы, углом рта тихо спросил:

- Как думаешь, не поряпают нас тут?

Я ответил тем же манером:

- Не должны... Если б хотели, уже бы сделали. Мы ж нездешние, горы эти совсем не знаем...