Играя с судьбой - Руслан Муха

Погода выдалась поразительно мерзкой. Сыпал мелкий колючий снег, дул пронизывающий холодный ветер. Бабушка, не выдержав холода, пряталась в тетраходе, а мы с Олегом стойко дожидались, когда в небе блеснет стального цвета императорский монолет. Здесь никого кроме нас не было, защитников мы отправили в город. Появление в Варгане его императорского величества должно было оставаться в тайне. Великий князь Григорий дал ясно понять, что шумиха нам не нужна.

Олег то и дело поглядывал на часы, нервничал. Ночь выдалась выматывающей — я сам не спал и не давал спать Олегу, чтобы он не забыл о том, что я из будущего.

Несколько часов мы провели в городском следственном отделе, а после — долгое ожидание в больнице у палаты отца. Теперь визит императора с великим князем. И его величество как всегда опаздывает.

Ожидание выматывало. Мы уже несколько раз обсудили с Олегом стратегию действий во время переговоров по источнику, какие именно условия нас устроят. Олег то и дело повторял, что император на такое не согласится, что наши условия Михаил Алексеевич расценит как невиданную наглость и дерзость. Но я знал, что делаю, поэтому велел Олегу не нервничать, а просто меня поддержать.

— Нужно будет убрать виноградные кустарники. Теперь они здесь ни к чему, — задумчиво протянул Олег, чтобы хоть как-то поддержать разговор и, так и не дождавшись от меня ответа, грустно добавил: — Жаль виноград.

Я не хотел разговаривать. Меня терзали мысли о состоянии здоровья отца. Ранения оказались куда серьёзнее, чем мы думали. Крюген зашил раны, сделал все, что мог — для лечения князя наверняка использовали лучшие лекарства и медицинские технологии, которые у нас имелись. Но даже чары не всесильны, нам нужен был целитель — иначе отец останется без руки. Вот только заполучить в распоряжение целителя настолько нереально, что даже возвращение в прошлое на этом фоне кажется чем-то заурядным.

Сейчас отец находился без сознания, мать неусыпно находилась рядом, а мы все ожидали, когда он придет в себя. Я напряженно стискивал зеркало связи в кармане в надежде что вот-вот позвонит мать и скажет, что отец очнулся. Но этого не происходило.

Звук приближающихся монолетов послышался задолго до того, как показались сам летательные аппараты: первый большой — похожий на пузатую стрекозу, второй в два раза меньше, глянцевый — больше напоминал головастика с крыльями. Монолеты весьма дорогое удовольствие — слишком большой расход движущей ойры. Там, где наземному транспорту хватало топлива на неделю, летающий аппарат сжирал за один полет. Чем выше необходимо было поднять монолет, тем больше шел расход движущей ойры, так как она использовала энергию ветра и земли. И чем дальше от земли, тем сложнее эту самую энергию использовать. Но император Славии может себе позволить и не такое.

Олег, завидев монолеты напрягся, встал по струнке, безотрывно глядя на летательные аппараты; бабушка поспешила выйти из тетрахода, нервно начала поправлять высокую прическу, одёргивать шубу.

Первым начал снижаться большой монолет: опустился на поле, поднимая ветер, заставляя трепетать и рваться утеплитель на кустах виноградника. Второй оставался висеть в небе на безопасном расстоянии.

Большие, острые как мечи, лопасти винта начали замедлятся, пока совсем не остановились. И только стрекоза перестала урчать, как из нее стремительно выскочили слуги в имперской форме и начали стелить золотую ковровую дорожку прямо на грязную землю. Они же вокруг нас быстро соорудили шатер, активировали над нами щитовой артефакт и теперь ветер и снег, и даже звуки снаружи нас не беспокоили.

В тоже самое время группа из шести телохранителей в боевых панцирях начали прочёсывать периметр в поисках опасности. Боевые чародеи сканировали округу чародейскими артефактами, бегая наперевес с ойра-пистолетами. Нас тоже просканировали на наличие магического фона, после обыскали: у Олега отобрали пистолет, у бабули неожиданно — кинжал. Видимо произошедшее вчера заставило и их задуматься о безопасности.

Когда проверка и подготовка была завершена, телохранители распределись по периметру так, что их даже не было видно — император не любил, когда вокруг крутилось большое количество охраны. Слуги, занимавшиеся подготовкой, так же скрылись из виду внутри монолета.

И только когда виноградное поле опустело, а мы снова остались одни, монолет императора начал снижаться, приземляясь прямиком к золотой дорожке таким образом, чтобы, ступив на землю, его императорское величество не запачкал обуви.

Дверь на стальном боку монолета медленно откинулась, верхняя ее часть плавно опустилась, уткнувшись в землю, поднялись с внутренней стороны двери ступени.

Первым показался преданный личный телохранитель и по совместительству начальник службы безопасности императора. Смуглый и поджарый, шустрый и стремительный мужчина среднего возраста, и в то же самое время незаметный, молчаливый и до крайности исполнительный. Его звали Вандбери Никифор Жакович, он выходец из небогатого графского рода, век назад покинувшего западные земли, которые теперь принадлежат Метрополии. Никифор был боевым магом и обладал в совершенстве несколькими боевыми техниками. На первый взгляд подобные способности в нем было сложно заподозрить, так как он больше походил на тень, чем на машину для убийств.

Никифор быстрым, профессиональным взглядом оценил обстановку на поле, что-то сказал, повернувшись к выходу. Затем появился великий князь Григорий, а после и сам Михаил Алексеевич.

Император был окутан ореолом власти и силы, она виднелась во всем: в движениях, во взгляде, в манере говорить и двигаться. Высокий, крупного телосложения, с копной боевых русых кос, стянутых на затылке, аккуратной светлой бородой и тяжелым взглядом, по которому трудно понять, что именно сейчас на уме у его величества.

Мы дожидались их в шатре, пока они шагали по ковровой дорожке к нам. Бабуля заблаговременно поспешила натянуть на лицо почтительную улыбку. После были вежливые поклоны, приветственные речи, несколько комплиментов от Олега и бабушки его величеству, в ответ сухие дежурные комплименты от Григория. Сам император по большей части молчал, нетерпеливо изучая нас взглядом, и явно дожидаясь, когда вся эта вступительная часть с приветствиями завершится.

Я ловил на себе заинтересованные мимолетные взгляды Михаила, видел, какое любопытство плещется в его хищно сощуренных глазах. И все это мне едва ли нравилось — слишком много внимания. Я бы сейчас предпочёл и вовсе здесь не находится. Но Григорий настоял, чтобы я присутствовал, так как император желал со мной познакомиться. И я прекрасно понимал, что это будет не просто знакомство — Михаил Алексеевич снова будет настаивать на моем поступлении в боевую академию. Но и не присутствовать я не мог. Этот интерес императора ко мне я собирался использовать в личных целях. От предстоящего разговора зависело благополучие нашей семьи. Отцу я доверял, он бы решил все вопросы как нельзя лучше. Но его здесь нет, а Олегу я не мог доверить решать будущее найденного на нашей земле источника.