Человек-радар - Рома Ньюман

Женя позвонил посреди недели и спросил, не работаю ли я в настоящий момент над каким-нибудь дельцем. Я поспешил убавить звук на компьютере как раз в тот момент, когда джип нашего отряда разбомбил вражеский гранатометчик, и осторожно заметил, что хотя и занят по уши, но от халтурки не откажусь.

Тогда Женёк начал пространно рассказывать о некой девчонке, с которой когда-то учился в одном классе. Теперь Анастасия Пашутина преподает танцы и воспитывает тринадцатилетнюю сестру в отрыве от родителей. Дама в беде и подозревает, что ее Алёнка попалась на удочку очередной виртуальной секты а-ля «Синий кит». В полиции сигнал всерьез не восприняли, и девчонка решила искать поддержки у пятой власти. Так она вспомнила о Женьке, который получил уже определенную известность как блогер, освещающий разного рода происшествия в нашем славном Серпейске. Женя в свою очередь решил перенаправить Настю в частное детективное агентство «Следопыт». То есть ко мне.

– В общем, Настька подозревает, что дело нечистое, – заключил Женёк. – Я сразу вспомнил о тебе и сказал, что, дескать, есть один толковый частный сыщик. Настоящий Шерлок Холмс. Она очень заинтересована в твоей помощи.

– Приятно было об этом узнать. Но ты забыл, что я не занимаюсь подобными расследованиями. Моя специализация – розыск пропавших. Кто-нибудь пропал?

– Пока нет.

– Вот когда пропадет, тогда звони.

– Да типун тебе на язык!

– Тоже верно, но покуда все в наличии, я вряд ли чем смогу помочь.

– У нее есть сбережения…

– Дело не в деньгах, старичок. Дело в специфике. Не мой профиль.

– Я думал, частные детективы берутся за любую работенку.

– С чего ты взял?

– У Чандлера брались. И у Хэммета тоже.

– Они жили в суровой Америке. Отечественные детективы могут себе позволить слегка поразбрасываться клиентами.

– Слушай, я серьезно. Всего одна консультация – для ее успокоения.

– Не-а.

– Я тебе заплачу.

«Чего это наш блогер так старается склонить меня к сотрудничеству?» – подумал я.

– У нее школа танцев, говоришь?

– Именно!

– Небось, и фигурка что надо?

– Ну…

Я победно засмеялся.

– Так вот где собака зарыта! Свой шкурный интерес имеешь. А меня решил использовать как трамплин?

– Если поможешь – с меня пуэр двадцатипятилетней выдержки! Я за ней еще в школе бегал. Ну что тебе, трудно приехать в кафе, с важным видом послушать стенания бедной девушки, а потом заверить, что все опасения беспочвенны?!

– Вообще-то, все тобой перечисленное стоит в разы дороже плюшки чая.

Женя вздохнул:

– Ладно, друже… Я не хотел этого говорить, но ты не оставляешь мне выбора. Твоя реклама…

– Так, все… Не продолжай!

Женя пошел с козырей. Будучи владельцем паблика с несколькими тысячами подписчиков, что для городка с населением в двести тысяч довольно нехило, Женёк постоянно и очень активно пиарил частное детективное агентство «Следопыт», директором и единственным сотрудником которого являлся я. Его доброе слово, разнесенное во все концы Серпейска, побуждало людей, разыскивающих пропавших мужей, собачек или любимые сережки, обращаться ко мне. В отличие от многих собратьев по детективному ремеслу, вынужденных хвататься за сомнительные делишки, я далеко не бедствовал и в самом деле мог позволить себе право выбора очередного заказа. За рекламную поддержку давний приятель не брал ни копейки, тем самым ставя меня в неловкое положение. Едва ли он бы и впрямь перекрыл маркетинговый кислород, но Женя являлся одним из немногочисленных людей, кому мне было совестно ответить отказом.

– Всего одна встреча, – сказал он. – Посидим, пообщаемся. Я уверен: там ничего серьезного.

Короче, я не отвертелся.

Мы договорились встретиться в «Стекляшке» – кафе в центре города с огромными панорамными окнами вместо стен.

Поскольку важных дел у меня не нашлось, я приехал за час до назначенного времени. Машину оставил возле кафе, перешел дорогу и завернул за трехэтажный торговый центр. Там, в переулке между разгрузочной площадкой и старой водонапорной башней, иногда можно было застать Маляра, пожилого уличного художника. Сворачивая к водонапорке, вы в любой момент могли наткнуться на мольберт, готовый к работе. А могли увидеть лишь пирамиды деревянных ящиков да перекуривающих грузчиков-китайцев. Маляр не имел четкого расписания.

Он не походил на типичного уличного художника. Не носил пестрых шарфов и велюровых беретов. Маляр предпочитал простые рубашки и пятнистую армейскую куртку. Он не размахивал изящно изогнутой курительной трубкой, а беспрестанно дымил сигаретами без фильтра. И наконец, Маляр не имел взъерошенной шевелюры. Его короткие седые волосы всегда были аккуратно зачесаны набок.

Когда-то в 90-х он зарабатывал на жизнь тем, что изготавливал фальшивую валюту. Подделки получались высочайшего качества – особенно баксы. А вот на нары он угодил из-за доноса одного из подельников.

Отмотав приличный срок, Маляр вышел на свободу в совершенно иную эпоху. Нашел себя в качестве портретиста. Как оказалось, изображать людей – единственное, что теперь Маляр мог делать без ущерба для своего психического здоровья. По его собственным словам, если он возьмется за какое-то другое направление живописи, может случиться нервный срыв. В такие моменты художник бросает все, становится агрессивным и уходит в запой. А вернуть «настройки по умолчанию» сможет только новый, качественно написанный портрет. Такая вот история…

Я не знал, как Маляра зовут на самом деле. Не имел понятия, где он живет и чем занимается, когда не рисует. Он либо здесь, в переулке между разгрузплощадкой и серой водонапорной башней, либо растворяется где-то в просторах Вселенной.

Мы познакомились полгода назад. Я тогда вел слежку и, дабы не вызывать подозрений, подсел к художнику и заказал простенький шаржик. Работу свою он закончил аккурат к тому моменту, когда объект двинулся дальше, и мне пора было отчаливать, но до того мы успели неплохо и весьма душевно пообщаться. В дальнейшем я стал регулярно наведываться к Маляру поболтать о том о сем и разделить с творческим человеком тяжесть душевных терзаний. Он стал для меня кем-то вроде понимающего бармена из американского кино.

– Я не спрашиваю, к чему тебе столько портретов, – говорил Маляр, делая наброски. – Но меня интересует, достойно ли ты их хранишь?

Я в очередной раз взглянул на него с уважением. У Маляра был очень ровный голос. Уверенный в себе человек. Крутой мужик.

– Помещаю в рамки. Целую пачку купил.