У меня рак, как быть дальше? - Ранджана Сривастава Страница 84

– Скажите, почему вам так важно это знать, и я постараюсь ответить настолько точно, насколько это возможно, – ответила я.

– Мой сын планирует сделать своей девушке предложение за рождественским ужином, и я бы ни за что не хотела это пропустить.

Как врач, я понимала, что прогноз для нее был очень и очень неблагоприятным. Проблемы со спиной усугубили и без того сложную ситуацию, сильно ограничив ее подвижность и сделав уязвимой к инфекциям и другим осложнениям. Основываясь на опыте похожих случаев с другими пациентами, я оценила, что ей оставались считаные недели.

Раздумывая над тем, как лучше ей это преподнести, я стала расспрашивать дальше: «А что вы сами думаете по поводу своего состояния?»

– Что тут говорить, оно серьезно ухудшилось, но я достаточно сильная и собираюсь с этим справиться. В один прекрасный день я вылечусь.

Для начала я сказала ей, что ее понимание прогноза может быть ошибочным, однако мне хотелось бы ей кое-что объяснить. Разъяснив немного ситуацию, я сделала следующее заключение: «Итак, к сожалению, я думаю, что к Рождеству вы будете очень больны, и есть вероятность, что вы до него не доживете. Если вам так важно увидеть своими глазами, как ваш сын делает предложение, то я предлагаю все ему рассказать – возможно, он решит сделать предложение пораньше».

Услышав это, пациентка разразилась слезами. Она сказала, что даже и не думала, что все настолько серьезно, да и ее муж выглядел не менее шокированным. Наш разговор продолжался еще долго, и ближе к его завершению я почувствовала ее искреннюю благодарность за мою честность, так как она позволила ей лучше расставить приоритеты. Мне было грустно от нашей беседы, но в целом я испытала облегчение от того, что на самом деле она оказалась такой продуктивной.

Однако уже на следующее утро она на меня сильно разозлилась. Дело было в том, что она вспомнила, как ее первый онколог, наблюдавший ее сразу после обнаружения рака шестнадцать месяцев назад, заверял, что она проживет еще не менее пяти лет. Этот онколог не мог приехать посмотреть ее сейчас, однако категорически отрицал, что дал такой хороший прогноз. «С самого начала было очевидно, что дело плохо, но она никогда не спрашивала меня, сколько ей осталось», – объяснил он мне, когда я с ним связалась. Бедную женщину из-за осложнений пришлось оставить в больнице, и всего через три недели после нашего разговора она умерла. Все, кто видел ее перед смертью, не могли не заметить ее злость, смешанную с разочарованием, из-за того, что она получала такую противоречивую информацию от врачей. На самом же деле она услышала всего лишь два разных мнения от двух разных врачей, высказанные в разное время. Первое заключалось в том, что она проживет много лет, второе – что ее дни на исходе. Тот факт, что разница между двумя прогнозами была настолько огромной и настолько сокрушительной, привел к тому, что она так и не смогла справиться с шоком. Я надеялась помочь ей наполнить свои последние дни смыслом – она обвинила меня в разрушении своих надежд.

Будьте полностью честны перед собой в отношении тех целей, которые ставите перед своим лечением. Если необходимо, запишите их на бумаге прямо в кабинете онколога.

Помните, что ваши цели могут поменяться, так что имеет смысл время от времени их пересматривать. Возможно, изначально вы поставили цель уменьшить опухоль в размерах, но если ее после этого удалили, то, может быть, можно теперь надеяться и на полное исцеление? Возможна и обратная ситуация, когда первоначально планировалось вылечить вас от болезни, однако отсутствие положительной реакции на лечение заставило вас рассчитывать лишь на остановку дальнейшего роста опухоли в течение как можно большего времени. Врачи запросто могут запутать вас своим медицинским жаргоном: прогрессирующая болезнь, ремиссия, стабильное течение болезни, показатель общей выживаемости – эти и другие словечки часто проскальзывают в разговоре про ваше состояние. Важно, чтобы вы понимали смысл этих понятий, выраженный простыми словами.

Не стоит строить догадки или рассчитывать, что позже вы обязательно поищете всю необходимую информацию в интернете, – не тушуйтесь и спросите у врача, что именно его слова значат в вашей конкретной ситуации.

Обсудите со своим врачом, в каком именно виде вы хотите получать обновленную информацию о течении своей болезни и результативности лечения. Хотите ли вы взглянуть на свои снимки, получить копии медицинских отчетов, чтобы вникнуть в детали, или же вы предпочитаете более общее описание происходящего из уст врача? Как бы то ни было, если вас интересует правда, скажите об этом врачу напрямую: «Независимо от того, как все пойдет дальше, я хочу, чтобы вы были со мной максимально честны по поводу моего рака». Ни один врач не задается целью намеренно лгать своим пациентам, однако ясно выраженное вами желание быть в курсе происходящего и отсутствие страха услышать плохие новости значительно повысит вероятность того, что ваш онколог будет с вами максимально открыт. И если ему все же придется в какой-то момент принести вам плохие известия, помните, что это было частью вашего договора. Я не могу не думать о том, что упомянутой выше пациентке с синдромом спинальной компрессии пошло бы на пользу заключение подобного соглашения со своими врачами заранее, чтобы постепенно получать информацию по поводу изменения своей ситуации.

Если вы имеете четкое представление о том, какие задачи ставятся перед вашим лечением, а также можете вести со своим онкологом свободный и откровенный разговор по поводу любых изменений обстоятельств, то вы уже находитесь в более выигрышной позиции, чем большинство раковых больных, потому что вы всегда получаете актуальную на сегодняшний день информацию о динамике своей болезни. Печальная правда заключается в том, что никто не может вам гарантировать, что ваше состояние никогда не ухудшится. Тем не менее вокруг вас много людей, готовых приложить все свои усилия, чтобы вам жилось лучше в настоящий момент.

В течение нескольких месяцев после нашей первой встречи, когда Боб осознал, что его рак неизлечим, он был постоянно подавлен и нередко высказывал желание умереть как можно скорее, вместо того чтобы откладывать неизбежное. Я предложила ему не торопиться и хорошенько обо всем подумать. Как и следовало ожидать, вскоре его первоначальное шоковое состояние сменилось, не без помощи его любящей жены Мэри и родителей, осознанием того, что пока он еще в нормальной форме и может продолжать делать то, что для него действительно важно. Он приступил к химиотерапии и в перерывах между циклами занимался подготовкой новой, более просторной комнаты для своих близняшек. Будучи талантливым плотником, он с удовольствием мастерил им великолепный письменный стол. Он не верил своим глазам, когда закончил работу, так как, по его собственному признанию, боялся не успеть. Он быстро переключился на изготовление стульев.

У пары был потрясающий домик на побережье, куда они теперь стали регулярно выбираться на выходные. Боб обнаружил, что бескрайняя водная гладь действует на него успокаивающе, и решил вновь заняться рыбалкой, которая в былые времена приносила ему немало радости. Он был приятно удивлен, когда оказалось, что он не потерял в этом деле сноровки. «Я никогда не думал, что у больного раком может хватить сил плавать в лодке!» – воскликнул он.