Memento mori. История человеческих достижений в борьбе с неизбежным - Эндрю Дойг Страница 31

Другим основным профессиональным интересом Сноу была холера. Он впервые столкнулся с болезнью в Ньюкасле, когда работал молодым ассистентом врача, а затем переехал в Лондон в 1830-х годах. В 1849 году Джон Сноу опубликовал книгу «О способах распространения холеры» ^[171]. Основываясь на наблюдениях за многочисленными случаями, он пришел к убеждению, что холера передается через воду, при этом «холерный яд» попадает в организм через рот, а потом размножается в желудке и кишечнике. Такой же «яд» был обнаружен в диарее больных холерой, которая загрязняла водопровод ^[172]. Поэтому болезнь можно предотвратить путем тщательного мытья и прекращения передачи «яда» из сточных вод в питьевую воду. И все же ему нужны были более весомые аргументы, чтобы убедить своих коллег и власти. Если бы он смог показать, что все жертвы вспышки пользовались одним источником воды, то его теория подтвердилась бы.

Такая возможность Сноу представилась пятью годами позже. В ночь на 31 августа 1854 года в Сохо, бедном районе Лондона, разразилось то, что Сноу назвал «самой ужасной вспышкой холеры, которая когда-либо случалась в королевстве». Сноу хорошо знал этот район, который был в десяти минутах ходьбы от его дома в центре Лондона. Раньше он жил еще ближе к Сохо и познакомился там со многими местными жителями. Сноу стал навещать больных в их домах — смелый поступок, поскольку, если холера действительно могла распространяться через грязный воздух, он обязательно стал бы ее жертвой. Возможно, он избегал любых предложений выпить воды во время визитов к ним.

В течение следующих трех дней 127 человек в большинстве домов на Брод-стрит и соседних улицах умерли. Неделю спустя почти все выжившие бежали из этого района, а умерло уже более 500 человек. Однако к этому времени Сноу уже был уверен, что знает причину: «загрязнение было в часто посещаемой уличной водозаборной колонке на Брод-стрит». Сноу взял пробу воды 3 сентября и увидел, что в ней есть «маленькие белые хлопьевидные частицы», хотя само по себе это было мало убедительно. Один житель сказал ему, что в последнее время изменился вкус воды. Сноу запросил список имен и адресов погибших в Главном регистрационном бюро. В списке было восемьдесят девять человек, и когда он проверил их адреса, то сразу же увидел, что почти все умершие проживали рядом с колонкой на Брод-стрит. Сноу также смог объяснить некоторые несоответствия в своей теории: родственники пяти жертв, жившие далеко от Сохо, рассказали Сноу, что они всегда ездили за водой с Брод-стрит, так как им нравился ее вкус. Двое детей, умерших от холеры, ходили в школу недалеко от Брод-стрит, поэтому могли легко выпить воды по дороге. Близлежащий работный дом почти не пострадал, несмотря на то, что находился недалеко от колонки, — Сноу обнаружил, что у него есть собственный колодец. Вечером 7 сентября Сноу представил свои данные местному попечительскому совету. На следующий день колонку на Брод-стрит закрыли. 12 сентября умер еще один человек, а к 14 сентября смертей больше не было ^[173].

Через неделю вспышка холеры полностью прекратилась, но Сноу продолжал собирать доказательства своей теории заразной воды. Одна загадка заключалась в том, что женщина в Хэмпстеде и ее племянница в Ислингтоне умерли от холеры, несмотря на то что давно не посещали Сохо. Сноу поговорил с сыном вдовы и узнал, что она раньше жила на Брод-стрит и так любила вкус колодезной воды, что каждый день просила слугу приносить ей бутылку воды оттуда. Последняя бутылка была принесена 31 августа, и обе дамы выпили из нее, когда племянница была в гостях. Кроме того, никто из рабочих пивоварни на Брод-стрит не умер от холеры. Сноу обнаружил, что им весь день давали бесплатное пиво, поэтому они никогда не пили воду на Брод-стрит. Если бы холера была вызвана плохим воздухом, то она не миновала бы пивоварню и работный дом.

Сноу нанес свои данные на карту района, отметив расположение колонок и черные полоски для каждой смерти от холеры. Было очевидно, что смертные случаи сгруппировались вокруг колонки на Брод-стрит.

Карта жертв холеры Джона Сноу ^[174]. Каждая черная полоска отмечает смерть. Помечены пивоварня и работный дом, а также несколько водозаборных колонок. В центре колонка на Брод-стрит

В 1854 году местный викарий по имени Генри Уайтхед опубликовал собственный отчет об эпидемии под названием «Холера на Бервик-стрит». Уайтхед поддерживал теорию миазмов и вообще не упоминал уличную колонку на Брод-стрит. В 1855 году Сноу закончил свою книгу «О способах распространения холеры» ^[175] и послал один экземпляр Уайтхеду. Уайтхеда это не убедило, и он решил провести свое расследование, чтобы доказать, что Сноу ошибается. Он разговаривал со многими людьми в этом районе, причем некоторые были его прихожанами. Он записывал сведения о каждом человеке, умершем от холеры: имя, возраст, планировка дома, санитарные условия, использование воды из колонки на Брод-стрит и точный час начала заболевания ^[176].

К удивлению Уайтхеда, его данные только подтвердили выводы Сноу. В июне 1855 года он подготовил отчет «Специальное расследование на Брод-стрит» ^[177]. К чести Уайтхеда, он пришел к выводу (по его словам, «постепенно и неохотно»), что вода из колонки на Брод-стрит «была связана с продолжением вспышки холеры». Кроме того, Уайтхеду удалось определить вероятный первоисточник эпидемии. У пятимесячной девочки по имени Фрэнсис Льюис, жившей на Брод-стрит, 40, 24 августа началась диарея, и 2 сентября она умерла. Ее пеленки были выброшены в плохо устроенную выгребную яму всего в трех футах от колонки на Брод-стрит. Зараженная вода могла легко попасть из выгребной ямы в воду, питающую колонку. Отец Фрэнсис, полицейский констебль Томас Льюис, заболел холерой 8 сентября и умер одиннадцать дней спустя, оставив свою жену Сару Льюис вдовой с двумя детьми ^[178]. Как малютка Фрэнсис могла заразиться холерой, остается тайной.