Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора - Лиам Фаррелл Страница 14
Вы точно доктор? Истории о сложных пациентах, современной медицине и силе юмора - Лиам Фаррелл читать онлайн бесплатно
Я бы предложил решить для них проблему глобального потепления так: переправить к ним в Антарктиду белых медведей, которые будут есть пингвинов (напомню, последние не смогут улететь). Только боюсь, пингвины будут от этого не восторге. Но я все же написал Дэвиду Аттенборо [40] и надеюсь, что этот великий человек вскоре со мной свяжется.
Я и правда люблю документальные фильмы «Би-би-си» о дикой природе, но дополнительные материалы о съемках, которые показывают в конце, захватывают меня не меньше.
Например, часто кажется, что, ползая несколько месяцев на карачках в жаркой, кишащей насекомыми пустыне, киношники всегда получают отснятый материал только в самый последний день. Возможно, было бы гораздо эффективнее и экономичнее ограничить все полевые работы и съемки одним днем (по сути, самым последним).
Все это имеет отношение и к медицине. Я и правда люблю конференции. Слушать лекции специалистов, не знающих реалий общей практики, — все равно что смотреть новостной канал «Фокс Ньюс»: всегда приятно, когда твои предубеждения подтверждаются.
А еще на каждой конференции должна быть последняя фальшивая лекция, потому что настоящую последнюю лекцию всегда читает второсортный докладчик, и посещаемость вечно хромает. Участников уже поблагодарили за то, что собрались, и они улизнули пораньше, чтобы успеть на ранний поезд или выпить несколько кружек пива и поразвлечься.
На одном таком мероприятии, по мере того как аудитория постепенно рассасывалась и никто не удосуживался хотя бы написать в «Твиттер», оставшимся становилось все более неловко. Слинять незаметно было бы трудно. Но кинетическую энергию не остановить, и к концу доклада в огромном гулком зале сидели только я и лектор (и теряющий терпение вахтер в сторонке).
— Есть вопросы? — спросил лектор с отчаянным энтузиазмом.
— У меня есть. Вы уже почти закончили? — поинтересовался вахтер.
— Вы усвоили главное? — уточнил лектор, на этот раз обращаясь непосредственно ко мне и явно желая услышать ответ.
— Да, — сказал я. — Никогда, никогда не застревать на последней лекции.
BMJ, 29 сентября 2010 г.
Казалось, он насмехается надо мной: «Я — вечный нарыв. Я был твоим спутником на протяжении веков, украшая и рыцаря, и бюргера, гордый, красный, зрелый и необузданный. Шекспир увековечил меня, назвав „нарывом и гнойником“». Но гордыня — грех, и за него карает Немезида, только что вернувшаяся с Лесбоса после долгого уик-энда с Сапфо.
— Полагаю, лучше его проткнуть, — сказал я, хотя это было только начало, потому что настоящим экспертом являлась наша медсестра.
— Все созревает в свой урочный срок [41], — пробормотала она вполголоса, пристально разглядывая его, слегка поглаживая (пожалуй, немного чересчур; определенно слишком, чем допускали бы правила приличия), как Эрнест и Джулио Галло [42] проверяют спелость винограда. — По моим прикидкам, — задумчиво произнесла она, — срок придет примерно через три дня.
И действительно, три дня спустя «Макбет для гибели созрел», как сказала сестра, мурлыча от предвкушения. И губы ее, влажные и чувственные, так и манили. Стрижающий меч выскочил из ножен, и из нарыва хлынул доброкачественный гной, словно свободная вода, устремившаяся с холмов над озером Гленкар. После этого по какой-то необъяснимой причине нас потянуло ненадолго отлучиться и очень неспешно покурить.
Но этот необычный финал оказался лишь прологом, поскольку сестру чрезвычайно оскорбляли остатки затаившегося гноя. Включив CD с «Полетом валькирий» Вагнера, она снова ринулась в бой и давила, давила так, как будто от этого зависела ее жизнь. Поскольку пациент не видел нарыва, она бегло прокомментировала обстановку, чтобы держать его в курсе и развлекать остальных.
— Вы бы видели, что из него сочится; о, какой богатый и великолепный цвет; на земле нет ничего прекраснее; какой яркий и незабываемый букет; это потрясающе; это невероятно; еще один раз надавить; не волнуйтесь, мы почти закончили; осталась последняя капля; боже, вы не можете себе представить, там еще столько, льет как из ведра, откуда все это только берется. Ах, гляньте, еще один нарыв; но этот еще не готов; вам придется вернуться на следующей неделе.
И затем, обращаясь к аудитории:
— Заставьте их молить о большем.
BMJ, 19 января 2002 г.
Лорел: «Что у нас на ужин, Олли?»
Харди: «Жареная картошка с фасолью, Стэнли».
Лорел: «Вот это да, Олли, ты специалист по составлению меню».
Лорел как будто ненароком подстегивает тщеславие Харди, и все довольны [43]. Они совершили грех, проявив гордыню, и вы знаете, что на них вот-вот обрушатся всевозможные кары. Найди каждый из них правильного партнера, Лорел или Харди пошли бы далеко, но созависимость питает их худшие качества и постоянно заставляет попадать в невозможные ситуации. Ну, например, вроде попытки пронести пианино по веревочному мосту между альпийскими скалами, где на середине пути поджидает горилла.
Забудьте о вирусах, бактериях, травмах, сигаретах, радиоактивности. Надежнее всего людей добивают отношения — в основном с другими людьми.
Процитирую себя: «Если врачи общей практики на чем-то и специализируются, то только на личности». Но как только мы перестаем иметь дело с одним мужчиной и сталкиваемся с мужчиной и женщиной, или двумя мужчинами, или двумя женщинами, или с еще одной женщиной, просто бесцельно бредущей в никуда, с церковью между ними для полного комплекта, понимание невозможно.
Если бы это было так же просто, как взаимодействие лекарств! Мой фармацевт может позвонить мне и сказать: «Тот парень, которому ты прописал аспирин, на варфарине, и ты хотел, чтобы ему дали верапамил, но он уже на дигоксине». И я могу ответить: «Спасибо, дружище, возьми на себя его лечение, а я втюхаю ему дешевый лосьон после бритья».
Но в отношениях нет никакой предсказуемости, никакой базы данных, позволяющей сделать какой-либо рациональный прогноз. Мы просто бросаем кости, и выпадает совершенно случайное число. Два прекрасных и нежных человека образуют взрывчатое вещество, а два несносных и неблагополучных вместе заливаются соловьями.
Попытка помочь любым способом дает непредсказуемый результат. Самое большее, что мы можем предложить, — это ненавязчивое консультирование и жилетку, в которую можно поплакаться. Любое вмешательство предполагает ответный удар. Мы перестали быть утешением, клапаном, через который можно выпустить лишний пар. Теперь мы часть проблемы.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments