Одиссея - Гомер Страница 59

Воск; и мгновенно он сделался мягким; его благосклонно 175

Гелиос, бог жизнедатель, лучом разогрел теплоносным.

Уши товарищам воском тогда заклеил я; меня же

Плотной веревкой они по рукам и ногам привязали

К мачте так крепко, что было нельзя мне ничем шевельнуться.

Снова под сильными веслами вспенилась темная влага. 180

Но в расстоянье, в каком призывающий голос бывает

Внятен, сирены увидели мимо плывущий корабль наш.

С брегом он их поравнялся; они звонкогласно запели:

«К нам, Одиссей богоравный, великая слава ахеян, 185

К нам с кораблем подойди; сладкопеньем сирен насладися,

Здесь ни один не проходит с своим кораблем мореходец,

Сердцеусладного пенья на нашем лугу не послушав;

Кто же нас слышал, тот в дом возвращается, многое сведав.

Знаем мы все, что случилось в троянской земле и какая

Участь по воле бессмертных постигла троян и ахеян; 190

Знаем мы все, что на лоне земли многодарной творится».

Так нас они сладкопеньем пленительным звали. Влекомый

Сердцем их слушать, товарищам подал я знак, чтоб немедля

Узы мои разрешили; они же удвоенной силой

Начали гресть; а, ко мне подошед, Перимед с Еврилохом 195

Узами новыми крепче мне руки и ноги стянули.

Но когда удалился корабль наш и более слышать

Мы не могли уж ни гласа, ни пенья сирен бедоносных,

Верные спутники вынули воск размягченный, которым

Уши я им заклеил, и меня отвязали от мачты. 200

Остров сирен потеряли мы из виду. Вдруг я увидел

Дым и волненья великого шум повсеместный услышал.

Выпали весла из рук у гребцов устрашенных; повиснув

Праздно, они по волнам, колыхавшим их, бились; а судно

Стало, понеже не двигались весла, его принуждавшие к бегу. 205

Я же его обежал, чтоб людей ободрить оробелых;

Каждому сделав приветствие, ласково всем им сказал я:

«Спутники в бедствиях, мы не безопытны; всё мы сносили

Твердо; теперь же беда предстоит не страшнее постигшей

Нас, заключенных в пещере свирепою силой циклопа. 210

Мужеством, хитрым умом и советом разумным тогда я

Всех вас избавил; о том не забыли вы, думаю; будьте ж

Смелы и ныне, исполнив покорно все то, что велю вам.

Силу удвойте, гребцы, и дружнее по влаге зыбучей

Острыми веслами бейте; быть может, Зевес покровитель 215

Нам от погибели близкой уйти невредимо поможет.

Ты же внимание, кормщик, удвой; на тебя попеченье

Главное я возлагаю – ты правишь кормой корабельной:

В сторону должен ты судно отвесть от волненья и дыма,

Видимых близко, держися на этот утес, чтоб не сбиться 220

Вбок по стремленью – иначе корабль, несомненно, погибнет».

Так я сказал; все исполнилось точно и скоро; о Скилле ж

Я помянуть не хотел: неизбежно чудовище было;

Весла б они побросали от страха и, гресть переставши,

Праздно б столпились внутри корабля в ожиданье напасти. 225

Сам же я, вовсе забыв повеление строгой Цирцеи,

Мне запретившей оружие брать для напрасного боя,

Славные латы на плечи накинул и, два медноострых

В руки схвативши копья, подошел к корабельному носу

В мыслях, что прежде туда из глубокого жадная Скилла 230

Бросится лога и там ей попавшихся первых похитит.

Тщетно искал я очами ее, утомил лишь напрасно

Очи, стараясь проникнуть в глубокое недро утеса.

В страхе великом тогда проходили мы тесным проливом;

Скилла грозила с одной стороны, а с другой пожирала 235

Жадно Харибда соленую влагу: когда извергались

Воды из чрева ее, как в котле, на огне раскаленном,

С свистом кипели они, клокоча и буровясь; и пена

Вихрем взлетала на обе вершины утесов; когда же

Волны соленого моря обратно глотала Харибда, 240

Внутренность вся открывалась ее: перед зевом ужасно

Волны сшибались, а в недре утробы открытом кипели

Тина и черный песок. Мы, объятые ужасом бледным,

В трепете очи свои на грозящую гибель вперяли.

Тою порой с корабля шестерых, отличавшихся бодрой 245

Силой товарищей, разом схватя их, похитила Скилла;

Взор на корабль и на схваченных вдруг обративши, успел я

Только их руки и ноги вверху над своей головою

Мельком приметить: они в высоте призывающим гласом

Имя мое прокричали с последнею скорбию сердца. 250

Так рыболов, с каменистого берега длинносогбенной

Удой кидающий в воду коварную рыбам приманку,

Рогом быка лугового их ловит, потом, из воды их

Выхватив, на берег жалко трепещущих быстро бросает:

Так трепетали они в высоте, унесенные жадною Скиллой. 255

Там перед входом пещеры она сожрала их, кричащих

Громко и руки ко мне простирающих в лютом терзанье.

Страшное тут я очами узрел, и страшней ничего мне

Зреть никогда в продолжение странствий моих не случалось.

Скиллин утес миновав и избегнув свирепой Харибды, 260

Прибыли к острову мы наконец светоносного бога.

Там на зеленых равнинах быки криворогие мирно

С множеством тучных баранов паслись, Гелиосово стадо.

С моря уже, находяся на палубе, явственно мог я

Тяжкое слышать мычанье быков, на свободе гулявших, 265

С шумным блеяньем баранов; и тут же пришло мне на память

Слово слепого пророка Тиресия фивского с строгим

Словом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасный

Остров, где властвовал Гелиос, смертных людей утешитель.

Тут к сокрушенным сопутникам речь обратил я такую: 270

«Верные спутники, слушайте то, что, печальный, скажу вам:

Сведать должны вы пророка Тиресия фивского слово

С словом Цирцеи, меня миновать убеждавшей опасный

Остров, где властвует Гелиос, смертных людей утешитель:

Там несказанное бедствие ждет нас, они утверждают. 275

Мимо, товарищи, черный корабль провести поспешите».

Так я сказал; в их груди сокрушилося милое сердце.

Мне ж, возражая, ответствовал так Еврилох непокорный:

«Ты, Одиссей, непреклонно-жесток; одарен ты великой

Силой, усталости нет для тебя, из железа ты скован. 280

Нам, изнуренным, бессильным и столь уж давно не вкушавшим