Одиссея - Гомер Страница 42

В двадцать раз боле воды подбавляли, и запах из чаши 210

Был несказанный: не мог тут никто от питья воздержаться.

Взял я с собой тем напитком наполненный мех и съестного

Полный кошель: говорило мне вещее сердце, что встречу

Страшного мужа чудовищной силы, свирепого нравом,

Чуждого добрым обычаям, чуждого вере и правде. 215

Шагом поспешным к пещере приблизились мы, но его в ней

Не было; коз и баранов он пас на лугу недалеком.

Начали всё мы в пещере пространной осматривать; много

Было сыров в тростниковых корзинах; в отдельных закутах

Заперты были козлята, барашки, по возрастам разным в порядке 220

Там размещенные: старшие с старшими, средние подле

Средних и с младшими младшие; ведра и чаши

Были до самых краев налиты простоквашей густою.

Спутники стали меня убеждать, чтоб, запасшись сырами,

Боле я в страшной пещере не медлил, чтоб все мы скорее, 225

Взявши в закутах отборных козлят и барашков, с добычей

Нашей на быстрый корабль убежали и в море пустились.

Я, на беду, отказался полезный совет их исполнить;

Видеть его мне хотелось в надежде, что, нас угостивши,

Даст нам подарок: но встретиться с ним не на радость нам было. 230

Яркий огонь разложив, совершили мы жертву; добывши

Сыру потом и насытив свой голод, остались в пещере

Ждать, чтоб со стадом в нее возвратился хозяин. И скоро

С ношею дров, для варенья вечерния пищи, явился

Он и со стуком на землю дрова перед входом пещеры 235

Бросил; объятые страхом, мы спрятались в угол; пригнавши

Стадо откормленных коз и волнистых баранов к пещере,

Маток в нее он впустил, а самцов, и козлов и баранов,

Прежде от них отделив, на дворе перед входом оставил.

Кончив, чтоб вход заградить, несказанно великий с земли он 240

Камень, который и двадцать два воза четыреколесных

С места б не сдвинули, поднял: подобен скале необъятной

Был он; его подхвативши и вход им пещеры задвинув,

Сел он и маток доить принялся надлежащим порядком,

Коз и овец; подоив же, под каждую матку ее он 245

Клал сосуна. Половину отлив молока в плетеницы,

В них он оставил его, чтоб оно огустело для сыра;

Все ж молоко остальное разлил по сосудам, чтоб после

Пить по утрам иль за ужином, с пажити стадо пригнавши.

Кончив с заботливым спехом работу свою, наконец он 250

Яркий огонь разложил, нас увидел и грубо сказал нам:

«Странники, кто вы? Откуда пришли водяною дорогой?

Дело ль какое у вас? Иль без дела скитаетесь всюду,

Взад и вперед по морям, как добычники вольные, мчася,

Жизнью играя своей и беды приключая народам?» 255

Так он сказал нам; у каждого замерло милое сердце:

Голос гремящий и образ чудовища в трепет привел нас.

Но, ободрясь, напоследок ответствовал так я циклопу:

«Все мы ахейцы; плывем от далекия Трои; сюда же

Бурею нас принесло по волнам беспредельного моря. 260

В милую землю отцов возвращаясь, с прямого пути мы

Сбились; так было, конечно, угодно могучему Зевсу.

Служим мы в войске Атрида, царя Агамемнона; он же

Всех земнородных людей превзошел несказанного славой,

Город великий разрушив и много врагов истребивши. 265

Ныне к коленам припавши твоим, мы тебя умоляем

Нас, бесприютных, к себе дружелюбно принять и подарок

Дать нам, каким завсегда на прощанье гостей наделяют.

Ты же убойся богов; мы пришельцы, мы ищем покрова;

Мстит за пришельцев отверженных строго небесный Кронион, 270

Бог гостелюбец, священного странника вождь и заступник».

Так я сказал; с неописанной злостью циклоп отвечал мне:

«Видно, что ты издалека иль вовсе безумен, пришелец,

Если мог вздумать, что я побоюсь иль уважу бессмертных.

Нам, циклопам, нет нужды ни в боге Зевесе, ни в прочих 275

Ваших блаженных богах; мы породой их всех знаменитей;

Страх громовержца Зевеса разгневать меня не принудит

Вас пощадить; поступлю я, как мне самому то угодно.

Ты же теперь мне скажи, где корабль, на котором пришли вы

К нам? Далеко ли иль близко отсюда стоит он? То ведать 280

Должен я». Так, искушая, он хитро спросил. Остерегшись,

Хитрыми сам я словами ответствовал злому циклопу:

«Бог Посейдон, колебатель земли, мой корабль уничтожил,

Бросив его недалеко от здешнего брега на камни

Мыса крутого, и бурное море обломки умчало. 285

Мне ж и со мною немногим от смерти спастись удалося».

Так я сказал и, ответа не дав никакого, он быстро

Прянул, как бешеный зверь, и, огромные вытянув руки,

Разом меж нами двоих, как щенят, подхватил и ударил

Оземь; их череп разбился; обрызгало мозгом пещеру. 290

Он же, обоих рассекши на части, из них свой ужасный

Ужин состряпал и жадно, как лев, разъяряемый гладом,

Съел их, ни кости, ни мяса куска, ни утроб не оставив.

Мы, святотатного дела свидетели, руки со стоном

К Дию отцу подымали; наш ум помутился от скорби. 295

Чрево наполнив свое человеческим мясом и свежим

Страшную пищу запив молоком, людоед беззаботно

Между козлов и баранов на голой земле растянулся.

Тут подошел я к нему с дерзновенным намереньем сердца,

Острый свой меч обнаживши, чудовищу мстящею медью 300

Тело в том месте пронзить, где под грудью находится печень.

Меч мой уж был занесен; но иное на мысли пришло мне:

С ним неизбежно и нас бы постигнула верная гибель:

Все совокупно мы были б не в силах от входа пещеры

Слабою нашей рукою тяжелой скалы отодвинуть. 305

С трепетом сердца мы ждали явленья божественной Эос:

Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос.

Встал он, огонь разложил и доить принялся по порядку

Коз и овец; подоив же, под каждую матку ее он

Клал сосуна; окончавши с заботливым спехом работу, 310

Снова из нас он похитил двоих на ужасную пищу.

Съев их, он выгнал шумящее стадо из темной пещеры.

Мощной рукой оттолкнувши утес приворотный, им двери

Снова он запер, как легкою кровлей колчан запирают.

С свистом погнал он на горное пастбище тучное стадо. 315