Книга о Небе - Кодзиро Сэридзава Страница 39

— Что ты имеешь в виду, не расскажешь ли подробнее?

— Я никогда не задумывался о том, что мое тело, моя плоть, являясь частью меня, существует независимо. Поэтому, примерно десять последних лет публикуя по велению Великой Природы в год по книге, я все это время не заботился о своем теле… Этим летом, в тот день, когда вышла в свет «Жизнь человека», я заметил, что мое здоровье пошатнулось, ноги ослабели и перестали меня слушаться. Я испугался… Тело вело свое существование самостоятельно, перестав быть частью меня… Это я заметил впервые.

— Потому что тело дается взаймы.

— Если бы я отнесся к этому серьезнее, я бы берег его больше… Глупо получилось.

— Даже ты так себя вел, а обычные люди, наверное, не замечают этого… А ведь тело — вещь, данная взаймы.

Тут ко мне зашел Сампэй Ямамото. Проходил мимо, объяснил он, и вот решил зайти.

— У вас такой серьезный вид — что-нибудь случилось?

— Нет, мы говорили о том, что человеческое тело — вещь, данная взаймы.

— Это само собой… Лучше послушайте: и в сегодняшних газетах сообщают, что те, кто стоит наверху, развратили свои души деньгами, речь идет о суммах в миллиарды и десятки миллиардов… Вот вам свидетельство того, что, хоть они и разбогатели, души их обнищали.

Я вдруг сник.

— Сэнсэй, а сколько вам лет? — внезапно переменив тему разговора, спросил Сампэй с серьезным видом.

— Сегодня утром только что родился.

— Вы родились в 1896 году, не так ли? Крепитесь еще четыре года!

— Почему ты вдруг заговорил об этом?

— Я хочу в вашему столетнему юбилею преподнести вам миллион иен… Сегодня утром вдруг подумал об этом…

— Ужасно… Придется ждать сто лет. Ведь я родился только сегодня утром. Однако заранее благодарю. От души спасибо.

— Я ведь многим вам обязан и ни разу не отплатил за добро…

— Я тоже тебе обязан… Береги себя… Недавно об этом был разговор; наше тело не принадлежит нам, его дала нам взаймы Великая Природа.

— Да что вы, не стоит… Я тоже заметил это впервые лишь теперь. Что ни говори, тело хоть и мое, но мне не повинуется.

— А… Собственно говоря, сколько тебе исполнилось?

— Уже полных семьдесят два.

— Только семьдесят два. Ты еще очень молод. Самое время заняться настоящей работой.

— Сэнсэй, не смейтесь надо мной.

— И не думаю. Я даже тебе завидую. Семьдесят два года — это молодой человек. Любая деятельность по плечу.

— В этом возрасте становишься обузой обществу, вот и меня вынудили уйти в отставку.

— Вот как? Но ведь профессор — тоже служащий… Значит, когда он уходит в отставку, ему полагается пенсия… Ты, должно быть, смог спокойно уйти.

— Я долго служил и вздохнул с облегчением.

— А такие, как я, перестав работать, не только не получат пенсию, но вообще лишатся каких бы то ни было доходов и уподобятся безработным. Мы не имеем возможности перестать работать… В моем возрасте я продолжаю трудиться, да…

— Поэтому вы бодры!

— К стыду своему! — вырвалось у меня, но я тут же поправился: — Какое там к стыду, это прекрасно, и я всегда благодарен Великой Природе.

Однако ощущение стыда от сказанного пришло не сразу.

— Сампэй-кун! Ты хорошо еще слышишь?

— Хорошо. Слух не слабый…

— В таком случае немного помолчим. Ты слышишь эту прекрасную музыку?

— Прекрасную музыку?..

— Ну да. Наверное, это и есть Небесная музыка, не так ли?

— Что? Небесная музыка?.. Не слышно.

— А хвалишься, что со слухом все в порядке… Не слышишь такую прекрасную музыку… Почему? Прочисть свои уши, давай вместе послушаем!

В моем сердце тихо звучала музыка, которую можно было поистине назвать небесной, но Сампэй лишь растерянно смотрел на меня. К великому сожалению.

Я хотел, чтобы друг мой Сампэй поступил в Небесную школу, и мой дружеский долг был определить, как подготовить его к этому, какие упражнения ему нужны. Я внимательно посмотрел на него, чтобы понять это.

Судя по умиротворенному выражению его лица, он был само спокойствие.

— Сампэй-кун, ты еще молод, может быть, попробуешь заняться любым делом, какое тебе по душе?

— Мне стало стыдно, когда я узнал, что сэнсэй в таком возрасте все еще не сдается… Это меня вдохновляет, но…

— Существует, наверное, множество проблем, связанных с теми исследованиями, которыми ты занимался до сих пор… Если постараться, обязательно будешь вознагражден хорошими результатами — это гарантирует тебе сама Великая Природа.

— Понятно. — Сампэй с улыбкой поднялся и вдруг удивленно сказал: — А! Я слышу красивую музыку. Уж не играет ли внизу ваша дочь?

— Это с небес! Небеса тоже благословляют тебя. — Не в силах проводить его, я, сидя, добавил: — Береги свое здоровье. Ведь оно дано тебе взаймы.

— Хорошо. — С этими словами Сампэй вышел из комнаты, а я не мог сдержать слез.

Что это за слезы? — спросят меня, и я отвечу, что это слезы восхищения музыкой, доносящейся с небес, а на самом деле это были слезы раскаяния.

Я раскаивался, потому что растрачивал свое тело, данное мне взаймы, хотя должен был беречь, и вот довел его до такого ослабленного состояния. Как мне выпросить прощения у Бога-Родителя Великой Природы? Но назад уже не вернешься.

Какое расточительство!