Дневник любви - Тадеуш Доленга-Мостович Страница 39

Терпеть не могу воскресений. Они скучны, однообразны и бесцветны. К тому же своей исключительностью они нарушают нормальное течение жизни. Вдруг человек вспоминает, и что он не может пойти на примерку, не может купить какие-то вещи, и все лишь потому, что кто-то празднует. А к тому же и все родственники считают воскресенье лучшим днем для визитов и телефонных звонков. Страшно даже подумать, сколько у человека есть родственников. Эти родственники просто какая-то божья кара. Я уже не раз задумывалась над тем, как бы выглядел мир, если бы каким-то образом ограничить родственные связи. Скажем, оставить только родителей. Ну и, конечно, детей. Каждый раз, как, подумаю о детях, у меня портится настроение. У Гальшки есть хорошенькая дочурка, которую она, разумеется, не умеет воспитывать. Из нее, вне всякого сомнения, вырастет невесть что. У Мушки растут двое сыновей. Прекрасные мальчики. Все спрашивают меня, почему до сих пор не имею детей. Честно говоря, это меня и радует, и огорчает. Думаю, что будь у меня ребенок, я бы не могла развлекаться и заниматься собой. Ведь ребенок — это такая отрада, что я посвятила бы ему всю свою жизнь. Однако, с другой стороны, я еще совсем молодая и так мало успела пожить. И радуюсь мысли, что я еще свободна, что мне не грозит необходимость придерживаться какой-то диеты и не возникает перспектива надолго отстраниться от нормального образа жизни. И все же я завидую и Гальшке, и Мушке. К тому же и Яцек уже несколько раз намекал, что наша детская комната стоит пустая.

У женщины с детьми действительно много забот, но есть у них и свои преимущества. Они очень нравятся мужчинам. Помню, в Римини одна датчанка или голландка всегда выходила на прогулку со своим пятилетним мальчиком. Она просто обольщала им всех. Одевала его в прекрасные костюмчики — в бархатный гранатового цвета или в белый пикейный. Вероятно, она его хорошо вышколила, а то бы он не задевал всех мужчин. Однако делал он это так очаровательно, что ни один из них не находил в себе силы сопротивляться.

Благодаря этому ее всегда окружало почти такое же общество, как и меня.

Боже мой! Я вот думаю о ребенке, а еще сама не знаю, не следует ли благодарить судьбу за то, что мы бездетные. Ведь неизвестно еще, как кончится дело с той бельгийской англичанкой. Дядя сегодня не звонил. Наверное нет никаких новостей. Яцек целый день был дома, только около шести я уговорила его сходить к моим родителям. Они ведь действительно были неприятно поражены этими несколькими проявлениями его невнимания.

Пока его не было, я вытащила из-за ванны пакеты Роберта и перепрятала их в комод. Яцек туда никогда не заглядывает. Что касается прислуги, то я могу прятать ключ в туалетный столик.

Наверное, я все-таки поступила несколько легкомысленно, добившись от Яцека, чтобы он отправил из дому тетю Магдалену. Теперь на меня навалилось множество всевозможных дурацких дел. Ведь это нелепость, чтобы я вела счета, следила за бельем и занималась подобной чепухой, особенно теперь, когда на меня свалилось столько неприятностей. Экономка, которую я взяла в дом, представляет собой непревзойденный образец беспомощности. Все время надоедает мне вопросами о каких-то глупостях. А уж чтобы составить меню или разместить за столом гостей — об этом нечего и говорить. Яцеку сегодня уже в третий раз подали на завтрак чай, которого он терпеть не может. Лучшее доказательство, как его этим доняли, — это то что он сам мне об этом сказал. Кто знает, может, стоит написать тете Магдалене. В конце концов мы расстались с ней тихо-мирно и все дружно можем делать вид, что ее отъезд не был следствием каких-либо недоразумений — мол, мы просто хотели, чтобы тетушка немного отдохнула.

Надо будет посоветоваться с Яцеком.