В краю лесов - Томас Гарди Страница 31

Унылые ночные поездки в одиночестве случались довольно часто, ибо роды в отдаленных и труднодоступных местах происходили, как правило, именно ночью. Будучи человеком городским, доктор боялся одиночества в темном ночном лесу. Править лошадью он толком не умел, и нередко ему приходило в голову, что, случись с ним в лесной чащобе несчастье, он погибнет от одного сознания своего одиночества. Поэтому он обычно предлагал подвезти любого крестьянина или даже мальчишку, лишь бы приобрести чье-то общество и воспользоваться затем мелкой услугой, вроде открывания ворот.

Когда этой ночью доктор выезжал из деревни, свет его фонаря упал на Уинтерборна, праздно разгуливавшего у дороги, словно у него не было никакой цели в жизни. О лучшем попутчике не приходилось мечтать, и Фитцпирс не раздумывая спросил, не хочет ли тот прокатиться по лесу в такую славную ночь.

Джайлса несколько удивила эта любезность, однако он не возразил и уселся в двуколке рядом с Фитцпирсом.

Над ними раскинулась черная сеть ветвей, наброшенная на звездное небо; все деревья походили друг на друга, и ни одно не походило на соседнее. Почти касаясь головой низких ветвей, они время от времени замечали на них причудливые тени, похожие на головастиков; Джайлс объяснил, что это фазаны, устроившиеся на ночлег; порой до них доносился раскат ружейного выстрела, подтверждавший, что не одному Джайлсу ведомо, что представляют собой тени на сучьях.

Наконец доктор решился задать Джайлсу занимавший его вопрос:

- Что это за юная дама живет в наших краях?.. Она очаровательна... знаете, в белом боа, в перчатках с белой выпушкой...

Уинтерборн уже раз видел, как доктор тайно наблюдал за Грейс, да и по описанию сразу понял, о ком идет речь. Но, мрачный и настороженный от природы и к тому же подавленный своей бедой, Уинтерборн предпочел ответить уклончиво:

- На днях я видел юную даму, она беседовала с миссис Чармонд. Должно быть, это та самая.

Фитцпирс сделал из этого вывод, что Уинтерборн не видел, как он рассматривал Грейс из-за кустов.

- Эта девушка, должно быть, настоящая дама, - сказал он. - Едва ли она живет в Хинтоке постоянно, иначе я бы ее заприметил. Да она и не похожа на деревенскую.

- Она не живет в Хинток-хаусе?

- Нет, там никто не живет.

- Может, она гостит в деревне или у кого-нибудь из фермеров?

- Маловероятно. Она совсем не такого рода. - И Фитцпирс начал вслух декламировать, полагая, видимо, что с Джайлсом можно не считаться:

Она своим сияньем залила [14]

Дотоле бездыханный и пустой

Простор земли - сама легка, светла,

Как облачко с рассветною росой,

Спешащее дорогой голубой

Пустыню влагой одарить. Она

Взрастала тут, в стране моей родной,

И для меня была подобьем сна,

Который после бурь дарует тишина.

Уинтерборн догадывался, что эти стихи сочинил не Фитцпирс, но и чужие строки ясно говорили о том, что доктор очарован его бывшей невестой. Сердце у Джайлса заныло.

- Вы, кажется, здорово влюбились в нее, сэр, - проговорил он, упрямо избегая называть Грейс по имени.

- Нет, нет... Дело не в этом. Когда человек живет в одиночестве, как я здесь, чувства копятся в нем, как электричество в лейденской банке. Любовь понятие субъективное, это - сама сущность человека, ipsa hominis essentia, как говорил великий философ Спиноза; это радость, которой мы озаряем любой подходящий объект в поле нашего зрения, - точно так же многоцветие радуги одинаково озаряет дуб, ясень или вяз. Поэтому, если бы вместо этой юной дамы передо мной появилась другая, я испытал бы к ней тот же интерес и процитировал бы ту же строфу из Шелли. Все мы несчастные жертвы обстоятельств!

- Так или иначе, в наших краях это называется влюбиться, - повторил Уинтерборн.

- Вы отчасти правы, только заметьте, что влюблен я в собственный вымысел, на самом деле я никого не люблю.

- Скажите, сэр, а что, такое отношение к людям входит в обязанности сельского врача? - спросил Уинтерборн, прибегая к Сократовой иронии; лицо его было так простодушно, что Фитцпирс с готовностью ответил:

- Нет, нисколько. Сказать по правде, сельским врачом быть не так уж трудно; пропишешь старушке горькую микстуру - чем горше, тем лучше; вскроешь череп; побудешь при родах для порядка - люди тут такие здоровые, что и без врача обойдутся. А ставить опыты, заниматься исследованиями в этих условиях невозможно, - хотя, впрочем, я кое-что пробовал сделать.

Джайлс не стал оспаривать взглядов доктора; его поразило странное сходство между Фитцпирсом и Грейс, - оба, разговорившись, так увлекались своими суждениями, что забывали, насколько эти суждения должны быть чужды ему, Джайлсу.

Лишь на обратном пути доктор вернулся к разговору о Грейс. Они остановились у придорожного трактира, выпили бренди и сидру, а когда снопа тронулись в путь, приободренный выпивкой Фитцпирс проговорил:

- Да, хотел бы я знать, кто эта юная дама.

- А не все ли равно? Она же только дерево, на которое падает ваша радуга.

- Ха-ха-ха! Верно.

- Вы не женаты, сэр?

- Нет, и не собираюсь. Надеюсь, меня хватит на большее, чем женитьба и жизнь до гроба в Хинтоке. Вообще-то врачу жениться неплохо, и иногда об этом даже приятно подумать, особенно когда за окном завывает ветер и дождь и ветви стучат по крыше. Верно ли говорят, что после смерти Саута вы потеряли все?

- Да. Больше, чем все.

Они выехали на Главную улицу Хинтока, если Главной улицей можно назвать участок дороги, на три четверти окаймленный рощами и садами. Одним из первых на их пути был дом Мелбери. Из окна спальни на улицу падал свет. Сейчас все раскроется, подумал Уинтерборн. Зачем он пытался скрыть от Фитцпирса, что знает Грейс? "Кто удержит ветер рукой? кто принесет воду в подоле? [15]" Лучше бы он откровенно ответил на расспросы доктора - все равно шила в мешке не утаишь. Двуколка поравнялась с домом, в окне вырисовывалась фигура Грейс, задергивавшей занавески.

- Так вот она! - воскликнул Фитцпирс. - Как она туда попала?

- Нет ничего проще. Это ее дом. Она дочь мистера Мелбери.

- Не может быть! Откуда у него такая дочь? Уинтерборн сухо рассмеялся.

- Деньги сделают все, было бы из чего делать, - сказал он. - Отдайте неглупую и смазливую хинтокскую девушку в хорошую школу, и она сойдет за настоящую даму.