Под деревом зеленым или Меллстокский хор - Томас Гарди Страница 3

Затем он взял медный кран и стал бережно обматывать его конец полоской просмоленной бумаги.

- Вот это сидр так сидр, - продолжал он, похлопывая по бочонку, первостатейный сидр из лучших отборных яблок - сэнсом, стаббард, файвкорнерз, - небось знаешь эти сорта, Майкл? (Майкл кивнул.) Да еще добавили тех, что растут у забора, - такие с полосками. Мы их зовем полосатыми, а как они на самом деле называются - бог их ведает. Из них сидр, даже если водой разбавить, получается лучше, чем у других без воды.

- Ну, без воды, почитай, не бывает, - вставил Боумен. - Дождь, дескать, шел, когда яблоки выжимали, вот вода и попала. Только это все отговорки. Просто повелось у нас доливать воду в сидр.

- Да, повелось, а зря, - сокрушенно заметил Спинкс с таким отрешенным выражением лица, точно речь шла о какой-то отвлеченной материи, а не о стоящем у него перед глазами бочонке. - Такой жалкий напиток только глотку дерет - где ему согревать кровь.

- Заходите, заходите да присаживайтесь к огню - хватит уж ноги вытирать, - воскликнула миссис Дьюи, видя, что все, кроме Дика, принялись шаркать ногами по половику. - Вот хорошо, что вы наконец пришли. Сьюзен, сбегай к Граммеру Кейтсу, - может, у них есть свечи потолще этих. Да ты не стесняйся, Томми Лиф, иди садись па скамейку.

Последние слова были обращены к уже упомянутому юноше, который представлял собой скелет в балахоне и отличался чрезвычайной неловкостью в движениях; последнее объяснялось, по-видимому, тем, что он необыкновенно быстро рос, - не успевал он привыкнуть к своему росту, как уже вытягивался еще больше.

- Хи-хи-хи, да-да, - осклабился Лиф, выставив напоказ все свои зубы, да так и забыв убрать с лица улыбку после того, как мысленно уже кончил улыбаться.

- А вы, мистер Пенни, - продолжала миссис Дьюи, - садитесь сюда, на стул. Ну как ваша дочка миссис Браунджон?

- Ничего как будто. - Мистер Пенни поправил очки, сдвинув их на четверть дюйма вправо. - Но, видно, придется ей потерпеть - до конца еще далеко.

- Ах, бедняжка! И который же это у нее - четвертый или пятый?

- Пятый - троих они похоронили. Подумать только - пятеро детишек, а сама-то совсем еще девчонка. Как говорится, только успевай считать. Ну, значит, так суждено, ничего тут не поделаешь.

- А где ж это дедушка Джеймс? - обратилась миссис Дьюи к детям, оставив мистера Пенни. - Он ведь обещался заглянуть к нам сегодня.

- Он в сарае с дедушкой Уильямом, - ответил Джим.

- Ну-с, посмотрим, что у нас с тобой получается, - доверительным тоном промолвил возчик, снова нагибаясь к бочке и примериваясь вырезать затычку.

- Только поаккуратней, Рейбин, а то опять зальешь весь дом! - крикнула ему со своего места миссис Дьюи. - Я бы сотню бочек открыла и не пролила столько сидра понапрасну, сколько ты проливаешь из одной. Если уж ты взялся за бочку, так и жди, что сейчас пойдет хлестать. Никакой у него сноровки нет - что по дому ни сделает, все не слава богу.

- Верно, верно, Энн, ты бы и сотню бочек мигом открыла, а то, может, и две сотни. А я за себя не поручусь. Бочка старая, дерево у затычки подгнило. Сэм Лоусон, старый мошенник, - хоть и нехорошо говорить о покойнике плохо, провел меня с этой бочкой. Рейб, говорит (бедняга звал меня просто Рейб), так вот, значит, Рейб, говорит он, эта бочка все равно что новая, да-да, не уступит новой. Это - винная бочка. Самый что ни на есть лучший портвейн держали в этой бочке, а я тебе ее отдаю за десять шиллингов, Рейб, хоть она стоит двадцать, а то и все двадцать пять; а если, говорит, набить на нее пару железных обручей, то за нее и тридцать шиллингов не жаль отдать, ежели кому надо...

- И где у тебя глаза были, когда ты отвалил десять шиллингов за прогнившую винную бочку? Вот уж святая простота - кто угодно обманет. Ну, да у вас в семье все такие разини.

- Что правда, то правда, - согласился Рейбин.

При этих словах миссис Дьюи невольно улыбнулась, но тут же согнала с лица улыбку и стала приглаживать волосы младшей дочке; возчик же вдруг словно забыл об окружающих и принялся сосредоточенно резать и наворачивать на кран еще один слой просмоленной бумаги.

- Да разве можно верить человеку, который хочет тебе что-то продать? осторожно ввернул Майкл Мейл, стараясь сгладить возникшую неловкость.

- Где там, - подхватил Джозеф Боумен тоном, выражающим готовность согласиться со всем и каждым.

- Н-да, - добавил Майкл, и его тон выражал, что вообще-то он отнюдь не склонен соглашаться со всеми, но на этот раз готов согласиться. - Знавал я одного аукциониста - и неплохой вроде был парень. И вот как-то летом иду я по главной улице Кэстербриджа и за трактиром "Королевский герб" прохожу мимо открытого окна. Заглянул внутрь, а он там стоит на своей подставке и ведет торги. Я ему кивнул, - дескать, добрый день, - и пошел дальше и думать про него забыл. И что же - на другой день выхожу я к сараю почистить башмаки, и вдруг приносят письмо, а в нем счет на перину, одеяла и подушки, что я купил на распродаже мистера Тэйлора. Оказывается, этот пройдоха успел стукнуть молотком, когда я ему кивнул по-приятельски, и все это добро ко мне отошло. Так и пришлось мне за него заплатить! Ну не мошенник, а, Рейбин?

- Мошенник из мошенников, - признали все.

- Само собой, мошенник, - помедлив, подтвердил Рейбин. - А уж сколько я с бочкой Сэма Лоусона, покойника, помучился, сколько обручей на нее набил не счесть. Вот это мой обруч, - и он показал на обруч локтем, - и этот мой, и этот, и этот, и все эти.

- Да, Сэм был парень не промах, - задумчиво сказал мистер Пенни.

- Ловок, что говорить, - подтвердил Боумен.

- Особливо насчет выпивки, - добавил возчик.

- Человек он был неплохой, только не богобоязненный, - высказался мистер Пенни.

Возчик кивнул. Кран был готов, оставалось только вытащить затычку.

- Ну, Сьюзи, - сказал он, - тащи кружку. С богом, ребятки.

Кран вошел в отверстие, и тут же струя сидра под прямым углом хлестнула из бочки на руки, колени и гетры Рейбина и в глаза и за шиворот Чарли, который, увлекшись происходящим, временно забыл свои горести и, сосредоточенно мигая, сидел на корточках возле отца.

- Ну вот, опять, - сказала миссис Дьюи.

- Пропади все пропадом - и затычка, и бочка, и Сэм Лоусон с ними вместе! Этакий сидр пропадает! - вне себя закричал возчик. - А ну, скорей палец, Майкл! Суй его сюда да держи крепче, а я пойду принесу кран побольше.

- А там ховодно в дыйке? - осведомился Чарли у Майкла, который стоял, нагнувшись, заткнув большим пальцем отверстие в бочке.

- И все-то этому ребенку надо знать! - умиленно воскликнула миссис Дьюи. - Будет теперь допытываться, холодно в бочке или нет, будто интересней этого ничего на свете нет.

Гости изобразили на лицах восхищение такой беспримерной любознательностью и сохраняли это выражение, пока не вернулся Рейбин. На этот раз операция была благополучно завершена. Майкл выпрямился, потянулся всем телом, расправляя затекшие спину и плечи, и в знак облегчения зажмурился так, что его лицо покрылось сплошной сетью морщин. На стол поставили кувшин с сидром, гости расселись вокруг, широко расставив ноги и задумчиво разглядывая доски стола в поисках какого-нибудь пятнышка ЕЛИ сучка, за который можно было бы зацепиться взглядом.