История одной любви - Лана Невская Страница 24

Я не знаю, и теперь уже никогда не узнаю, над чем так могла пошутить мама, что отец написал ей такое разгромное письмо. Скорее всего, это действительно была невинная шутка. Но маме пришлось оправдываться и «долго зализывать его раны».

Папа дома всегда был очень ранимым и обидчивым человеком, и всегда требовал к себе бережного и внимательного отношения, и сам всегда был очень внимателен к маме и к нам. Конечно, он не говорил об этом напрямую, но очень обижался, если ему казалось, что мама уделяет ему недостаточно внимания.

Зато на работе он был честным и бескомпромиссным, иногда жестким, но справедливым человеком. Его все уважали, и друзей у него было великое множество, а частые гости в нашем доме были вполне нормальным, почти будничным явлением.

23 февраля 1949 года

– Любовь лишь тогда может быть

по-настоящему большой и счастливой,

когда за ней нет никаких сожалений и

все, что делается и отдается во имя ее,

делается с самым большим желанием

и радостью! –

Инночка! Дорогая моя! Здравствуй!

Прости, может быть своим последним письмом, в котором я послал лишь одну открыточку, я обидел тебя и написал свои мысли в слишком резких и невыдержанных словах! Но я никак не мог написать тогда иначе, и знай, что причиной этому ты и наш разговор по телефону.

Я не жалуюсь, не обвиняю тебя, но не могу не сказать, что мне очень и очень больно проводить так сегодняшний праздник и вчерашний вечер, а ведь причиной всему только ты.

Не думай, что от этого я меньше люблю тебя, теперь уже поздно молчать об этом, и ты прекрасно знаешь, что это чувство родилось у меня не как у многих других, которые «умирают» с первого взгляда и сейчас же сообщают об этом.

Но именно поэтому ты должна быть осторожна, очень осторожна, а не превращать в шутку того, что не может быть ею, с чем опасно шутить так же, как с самой жизнью.

Ты знаешь, что это чувство родилось, росло и окрепло в продолжении длительного времени, что оно является результатом многочисленных связей, больших испытаний и еще больших и радостных надежд.

Ты знаешь, что все, что есть у меня хорошего, светлого и большого – воплощено только в тебе, в нашей дружбе, наших мечтах.

Ты знаешь, что каждым своим пожеланием ты прибавляешь мне сил, освещаешь мой путь, облегчаешь выполнение любого дела.

Ты знаешь, что я молча могу перенести все, что может причинить мне боль, даже самую большую, сильную и страшную.

И если я больше не могу молчать, а говорю об этом тебе, то ты должна знать, что это крик отчаяния. А ты так просто, с шуткой смотришь на это. Хотелось бы предупредить тебя, что если мы называем друг друга своими и только своими, то нужно было бы помнить о том, что наши чувства достойны большего, чем простая шутка.

Если ты согласна с этим, то мне хотелось бы сказать, что отдавая каждый себя в руки и в сердце друг другу, мы не должны жалеть ни о чем, что у нас могло быть или было раньше, пусть даже лучшее, чем сейчас.

Ни люди, ни связи, никто и ничто не должно затемнять наших светлых мыслей только об общем счастье.

Не знаю, но может быть, у тебя есть люди, которые оставляют ярче свои впечатления, чем наши скромные редкие встречи?

Тогда нужно найти в себе мужество выбрать из всего лишь одно, и это будет правильным. Пусть не я буду этим избранником, но я не хочу тебе ничего плохого при любых обстоятельствах, и еще раз повторяю, что в жизни, как в хорошем романе, ДОЛЖЕН БЫТЬ ОДИН ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ.