Замечательные чудаки и оригиналы - Михаил Пыляев Страница 19

О старых выгодных покупках драгоценностей существуют целые легенды. Век романов, я думаю, и теперь не прекратился, человеческие страсти всегда были сильны. Старые петербургские ювелиры все знали, что знаменитое алмазное ожерелье Марии-Антуанетты, наделавшее столько шума в Европе своим скандальным процессом, было продано в Петербурге графу В-кому одним таинственным незнакомцем, впоследствии довольно известным лицом в Москве. Знаменитое алмазное ожерелье было сделано парижским ювелиром Бемером. Это великолепное украшение стоило 1 800 ООО ливров. Царское украшение состояло из многих рядов и один из них в 17 великолепных бриллиантов в орех величиною.

В 1784 году придворные ювелиры представили королеве Марии-Антуанетте это бриллиантовое ожерелье редкой красоты. Людовик XVI отказался от покупки, – цена была слишком высока, и сказал, что на эти деньги можно построить целый корабль. В это время был придворным епископом кардинал де-Роган, некогда посланник в Вене, не одобрявший брака с Марией-Антуанеттой, чего впоследствии не прощала ему королева. Де-Роган хотел быть первым министром, а вместе с тем он был страстно влюблен в королеву. Это обстоятельство хорошо знала графиня де-Ламот, женщина с довольно подозрительной репутацией. Она вкралась в доверие кардинала и убедила его в мнимой своей близости к королеве. К Рогану также явился на подмогу знаменитый алхимик Калиостро, у которого кардинал просил сверхъестественного содействия в его страсти к королеве. При помощи Калиостро де-Ламот уверила де-Рогана, что ожерелье будет желанным подарком для королевы, за которым последует взаимность. Была приискана девица Олива, очень похожая станом на королеву, и вечером в Версальском саду Роган был обманут: мнимая королева оказала ему внимание.

Ювелирам графиня де-Ламот сказала, что королева покупает ожерелье тайно от короля, но с рассрочкою платежа, графиня взялась доставить ожерелье королеве, но вместо того украла его. Ювелиры, не получая денег, бросились в Версаль. Королева пожаловалась королю. Кардинала в полном облачении перед обеднею арестовали и привели в кабинет к королю, а оттуда его уже прямо отвезли в Бастилию, арестовали и графиню де-Ламот, которая от всего отказалась, свалив вину на волшебника Калиостро, последний тоже был схвачен.

Процесс вышел очень скандальным, судьи не столько обвиняли преступников, сколько делали для власти оскорбительные намеки. Разбирательство длилось долго, возникла даже целая литература по делу ожерелья. Парламент оправдал Рогана и подставную девицу Оливу.

Калиостро был подвергнут изгнанию, графиня де-Ламот подверглась публичному наказанию плетью и клеймению, а так как она вырывалась у палачей, кусала их зубами, вертелась, почему клеймо у плеча вышло неявственно, то оно было повторено, посаженная потом в тюрьму, она успела бежать и, как свидетельствуют иностранные источники, умерла в Англии, но на самом деле она бежала в Россию, сперва жила в Петербурге, где сошлась с последовательницами известной г-жи Крюднер и затем проживала на южном берегу Крыма. В шестидесятых годах пишущий эти строки хорошо знал одну старушку швейцарку, мадам А-ге, которая некоторое время была у де-Ламот компаньонкой; де-Ламот жила здесь под именем графини де-Гаше, это была довольно красивая, худая старушка, ходившая в сером полумужском платье, на голове она носила черный бархатный берет с перьями.

Баронесса М.А. Боде в своих воспоминаниях говорит, что она имела лицо умное и приятное, с живыми блестящими глазами; она говорила бойко и увлекательно изящным французским языком, о ее странностях и намеках, о ее таинственных приключениях ходило много рассказов, она это знала и молчала, не отрицая и не подтверждая догадок; иногда она даже любила возбуждать их, будто ненарочною обмолвкою с людьми образованными, а легковерных и простых местных жителей нарочно сама запутывала таинственными намеками.

О короле Людовике XVI и графе Калиостро и о разных личностях той эпохи она говорила, как о лицах своего знакомого кружка. Графиня де-Ламот умерла в Крыму, оставив своим душеприказчиком барона Боде. Служившая ей старая армянка, как говорит дочь барона Боде, передавала еще, что она, как только почувствовала себя дурно, провела всю ночь, разбирая и бросая в огонь свои бумаги, запретила трогать свое тело и велела похоронить себя в чем была, говорила, что ее тело потребуют и увезут, что много будет споров и раздоров при ее погребении.

Эти предсказания однако, не сбылись, ее хоронили православный и армянский священники за неимением католического. Служившая ей армянка мало могла удовлетворить общему любопытству, покойница редко допускала ее к себе и употребляла ее лишь для черной работы, только обмывая ее после смерти, армянка заметила на плече ее два пятна, очевидно, выжженные железом.

Вигель в своих воспоминаниях говорит о ней, что она никогда не снимала лосиной фуфайки. Это также передавала мне некогда служившая у ней швейцарка, мадам Л-ге; последняя добавляла, что графиня нередко перед смертью прихварывала и часто бредила бриллиантами, и по ночам рассматривала драгоценности, которые она хранила в железном ларце, и что этот ларец, как она сама видела, взял перед ее смертью сосед ее. М-me Л-ге не отвергала и того, что прибывшим после ее смерти офицером из Петербурга были запечатаны все ее вещи, последних, впрочем, оказалось очень немного, один большой сундук набит был разным мужским платьем.

Похищение бриллиантов соседом не составляло большой тайны для многих крымских старожилов, они рассказывали это не стесняясь. Баронесса Боде в своих воспоминаниях передает, что едва успел дойти в Петербург слух о смерти графини, как приехал курьер с требованием ее запертого ларчика, который будто бы и был немедленно отправлен в столицу.

Она слышала, что за этой женщиной власти наблюдали давно, полиции хорошо было известно, что она графиня Ламот-Ва-луа, укрывшаяся в Россию под именем графини де-Гаше; последнее имя она получила от эмигранта, за которого вышла замуж где-то в Англии.

Та же баронесса передает, что император Александр I случайно услыхал от известной англичанки Бирч, во время разговора последней с императрицей, о графине де-Гаше; при этом имени он невольно воскликнул: «Она здесь?! А сколько раз меня о ней спрашивали, и я всегда отвечал, что ее нет в России. Где она?». М-м Бирч пришлось повторить императору все, что она знает про эту эмигрантку – «Привезите ее завтра сюда». Бирч отправилась к ней с этим известием. «Что вы сделали, вы меня погубили, – с отчаянием говорила графиня, – я погибла». После свидания с государем графиня возвратилась успокоенная и очарованная его благосклонностью. «Он обещал мне тайную защиту», – говорила она. После этого графиня переехала из Петербурга в Крым. Графиня де-Ламот похоронена на кладбище Старо-Крымской церкви.

Надо думать, что о целости знаменитого ожерелья у де-Ламот знал и приезжавший в Россию при императоре Павле I аббат Жоржель, автор известного труда «Дело о колье. Париж. 1875». Собственно, это не книга, но переплетенное собрание тех судебных документов, которые были напечатаны и изданы разными сторонами в этом знаменитом процессе об ожерелье. Эти бумаги, переплетенные в два тома in quarto, с портретами, картинами, с заметками, пасквильными песнями и тому подобное, иногда самого нецензурного свойства. Это один из обширнейших сборников лжи, какие только существуют в печати.