Эпоха невинности - Эдит Уортон Страница 15

Не в правилах Нью-Йорка было дамам на приемах самим переходить от одного джентльмена к другому. Этикет требовал, чтобы дама сидела неподвижно и ждала, а мужчины, желающие с ней пообщаться, сменяли друг друга возле нее. Но графиня явно не отдавала себе отчета, что что-то нарушила; она удобно устроилась рядом с Арчером и подняла на него глаза, выражающие крайнюю степень доброжелательности.

— Я хотела поговорить с вами о Мэй, — сказала она.

— Вы знали герцога раньше? — вместо этого спросил он.

— О да — обычно каждую зиму мы виделись с ним в Ницце. Он большой картежник и часто бывал у нас дома с этой целью, — сказала она так же просто, как, скажем, могла бы сказать: «он большой любитель полевых цветов»; и после небольшой паузы добавила: — Мне кажется, он скучнейший человек из всех, кого я встречала.

Это так позабавило ее собеседника, что он забыл о неприятном впечатлении от ее ответа на его вопрос. Было так любопытно встретить женщину, которая находит герцога ван дер Лайденов скучным и осмеливается высказать свое мнение. Ему захотелось расспросить ее побольше о жизни, которую внезапно высветили ее небрежные слова, но он боялся напомнить ей о чем-нибудь тяжелом, и пока собирался с мыслями, она уже вернулась к началу их беседы:

— Мэй так прелестна; я не встретила в Нью-Йорке молодой девушки, такой же красивой и умной. Вы очень в нее влюблены?

— Так, как только может быть влюблен мужчина, — сказал Арчер и засмеялся, покраснев.

Она задумчиво и неотрывно смотрела на него, словно боясь упустить малейший оттенок сказанного им:

— А вы считаете, что этот максимум существует?

— Влюбленности? Если он есть, я его пока не чувствую.

— О, неужели у вас настоящий роман? — горячо выпалила она.

— Самый романтичный из романов!

— Как чудесно! И вы сами нашли друг друга — никто ни капельки не помогал?

Арчер взглянул на нее недоверчиво.

— Разве вы забыли, — сказал он с улыбкой, — что в нашей стране мы сами принимаем подобные решения?

Она сильно покраснела, и он пожалел о своих словах.

— Да, — ответила она, — да, я забыла. Вы должны прощать мне ошибки, которые я иногда допускаю. Я всегда помню, как здесь все хорошо и как плохо все там — там, откуда я приехала. — Она опустила глаза на свой венецианский веер из орлиных перьев. Губы ее дрожали.

— Простите, — вырвалось у него. — Но теперь вы среди друзей.

— Да, я знаю. Я это чувствую всюду. Вот почему я вернулась домой. Я хочу забыть все остальное, хочу снова стать американкой, как Минготты и Уэлланды или вы и ваша чудесная матушка и все эти собравшиеся здесь милые люди… О, вот и Мэй, и вы сейчас захотите покинуть меня, — добавила она, но не пошевелилась, снова переведя глаза с двери на лицо Арчера.

Комнаты начали наполняться, вбирая в себя следующую партию гостей — к вечернему приему, и, взглянув вслед за графиней Оленской на дверь, он увидел Мэй, которая вместе с матерью входила в гостиную. В белом платье с серебряной отделкой, с венком из серебряных цветов в волосах, высокая девушка напомнила ему Диану, [32]вернувшуюся с охоты.

— О, вы видите, сколько у меня соперников. Она просто окружена ими. Ей представляют герцога.

— Тогда останьтесь со мной еще немного, — коснувшись его колена веером, тихо попросила она. От этого легчайшего прикосновения его бросило в дрожь.

— Да, разрешите мне побыть рядом с вами, — ответил он так же тихо, не понимая, что заставило его сказать это; но в эту самую минуту перед ними возникли ван дер Лайден и старый Урбан Дагонет. Графиня приветствовала их своей печальной улыбкой, и Арчер, чувствуя на себе тревожный взгляд хозяина, встал.

Мадам Оленская протянула ему руку, словно прощаясь с ним.

— Итак, я жду вас завтра — после пяти, — сказала она и подвинулась, чтобы мистеру Дагонету было просторнее сидеть.

— Завтра… — Арчер услышал, как подтвердил ее слова, хотя он ничего ей не обещал, а она во время разговора не назначала ему встречи.

Отходя, он отметил, как Лоуренс Леффертс, высокий и великолепный, подходит к графине, чтобы представить ей свою жену, а Гертруда Леффертс, пытаясь изобразить сияющую улыбку, говорит:

— Мне помнится, мы вместе посещали школу танцев, когда были детьми…

Позади нее, ожидая своей очереди представиться графине, Арчер заметил несколько пар, которые отказались встретиться с ней у миссис Лавел Минготт. Как говорила его мать, если ван дер Лайдены захотят проучить кого-нибудь, они никогда не остановятся на полпути. Оставалось сожалеть, что они делали это очень редко.

Арчер почувствовал, как кто-то коснулся его плеча, и, обернувшись, увидел миссис ван дер Лайден, смотревшую на него с высоты своего величия в черном бархате и фамильных бриллиантах.

— Как великодушно с вашей стороны, милый Арчер, что вы посвятили столько времени мадам Оленской, — вымолвила она. — Я велела Генри прийти к вам на помощь.

Он ответил ей неопределенной улыбкой, и тогда она добавила, сделав вид, что принимает его молчание за проявление застенчивости:

— Я никогда не видела Мэй более очаровательной. Герцог сказал, что она здесь самая красивая.