Книга оборотней - Сабин Баринг-Гоулд Страница 10

за гибель Хельги,

если б ты волком

скитался в чаще,

нищим и сирым,

вечно голодным,

разве что трупы

тебя б насыщали!

Во всех приведенных примерах речь идет об изменении внешнего облика. Далее мы обратимся к рассмотрению случаев, когда одна душа по очереди переселяется то в человека, то в зверя.

Например, в «Саге об Инглингах» (Ynglinga Saga) говорится об Одине {19} следующее: «Один мог менять свое обличье. Тогда его тело лежало, как будто он спал или умер, а в это время он был птицей или зверем, рыбой или змеей и в одно мгновение переносился в далекие страны по своим делам или по делам других людей» {20} (глава VII). Подобным же образом датский король Гарольд послал в Исландию колдуна в обличье кита, причем человеческое тело, покинутое душой, все это время лежало дома, хладное и неподвижное. В ранее упомянутой «Саге о Хрольве Жердинке» также есть аналогичный пример: Бёдвар Медвежонок (Бёдвар Бьярки) оборачивается огромным медведем и нападает на врагов, окруживших дворец его короля, а его человеческое тело остается во дворце, и всем кажется, будто этот воин, лежащий подле очага, мертвецки пьян.

В «Саге о людях из Озерной Долины» (Vatnsdæla Saga) упоминаются три финна, которые на три ночи оказались заперты в хижине, хотя прежде обязались по приказу вождя норвежцев Ингимунда отправиться в Исландию и разузнать все об этой стране, потому что он собирался ее завоевать. Тела финнов были неподвижны, души покинули их и устремились выполнять поручение, так что, очнувшись через три дня, посланцы представили Ингимунду подробный отчет об Озерной Долине, где мечтал побывать вождь. В саге, однако, не уточняется, в каком обличье (птичьем или зверином) путешествовали в Исландию души воинов, покинув тела.

Третий способ превращения, который мы упоминали, предусматривает не изменение облика, а наложение заклятия на окружающих людей, которым начинает казаться, что они видят не колдуна, а некий иной предмет или животное. Тому есть немало примеров в сагах, например в «Саге о Хромунде, сыне Грейпа» (Hromundar Saga Greypsonar) и в «Саге о названных братьях» (Fostbræðra Saga). Интересен в этой связи и следующий фрагмент «Саги о людях с Песчаного Берега» (Eyrbyggja Saga):

«Гейррид, хозяйка хутора на Чаечном Склоне, послала на Жилой Двор сообщить, что ей стало доподлинно известно, что руку Ауд отрубил Одд, сын Катлы.

Когда Торарин и Арнкель услыхали об этом, они выехали с десятью спутниками на Чаечный Склон и провели там ночь. Наутро они выехали к Холму, и на хуторе увидели, как они скачут. Дома никого из мужчин, кроме Одда, не было.

Катла сидела на поперечной скамье и мотала пряжу. Она велела Одду сесть рядом:

— Не беспокойся и сиди тихо.

Она велела женщинам оставаться на своих местах:

— Я буду отвечать за нас всех.

Прибыв на место, Арнкель и его люди тут же вошли в дом. Когда они зашли в покои, Катла приветствовала Арнкеля и спросила о новостях. Арнкель ответил, что рассказывать нечего; он спрашивает, где Одд. Катла сказала, что он уехал на юг к Широкому Заливу.

— И он бы не стал избегать встречи с тобой, если бы был дома, потому что мы верим в твое благородство.

— Все может быть, — говорит Арнкель, — однако мы хотим обыскать здесь жилище.

— Это как вам угодно, — говорит Катла и велит кухарке посветить им и открыть ради них чулан, — других запертых помещений здесь у нас нет.

Они видели, что Катла мотает пряжу с челнока. Вот они обыскивают помещение, не находят Одда и после этого уезжают прочь. Не успели они далеко отъехать от ограды, как Арнкель остановился и сказал:

— Неужто Катле удалось заморочить нам голову? Ведь Одд, ее сын, был на хуторе — там, где нам казалось, будто мы видим прялку.

— На это она вполне способна, — говорит Торарин, — и мы поедем обратно.

Когда на Холме увидели, что они возвращаются, Катла сказала женщинам:

— Оставайтесь на своих местах, а мы с Оддом пройдем в сени.

А когда Катла с Оддом вышли в сени, она стала напротив входной двери и принялась расчесывать своего сына Одда и обрезать ему волосы. Арнкель и его люди ворвались в дом и увидели, что Катла стоит и играет со своим козлом, подравнивает ему бороду и хохол и вычесывает лохмы. Они прошли дальше, но Одда нигде не обнаружили; прялка Катлы лежала на скамье, и они уверились, что Оддом там и не пахло. Затем они вышли во двор и уехали прочь. Но когда они проехали примерно до того места, что в первый раз, Арнкель сказал:

— Не кажется ли вам, что Одд скрывался под личиной козла?

— Точно уже не узнаешь, — говорит Торарин, — но если мы снова повернем обратно, то сможем схватить Катлу за руку.

— Попытаем счастья еще раз, — говорит Арнкель, — и посмотрим, что получится.

И они снова поворачивают обратно. Когда на хуторе заметили, как они едут, Катла велела Одду идти с ней. Они вышли во двор и подошли к куче золы; тогда Катла велела Одду лечь под кучей:

— И оставайся на месте, что бы вокруг ни происходило.

Когда Арнкель и его люди прибыли на хутор, они сразу ворвались в покои; Катла сидела на скамье и пряла. Она приветствует их и говорит, что они сделались тут частыми гостями. Арнкель отвечал, что так и есть. Его спутники взяли прялку и разрубили на куски.

Тут Катла сказала:

— Теперь уже нельзя будет сказать вечером, что вы напрасно съездили сюда на Холм, раз вы порубили прялку.

Затем Арнкель и его люди пошли искать Одда в доме и на дворе и не увидели ничего живого, кроме одного ручного борова, который пасся у Катлы на выгоне и лежал возле кучи золы. После этого они уехали прочь.

Когда они прошли полпути к Чаечному Склону, то увидали Гейррид, выехавшую на встречу с одним работником. Она спросила, как прошла их поездка, и Торарин рассказал ей. Она отвечала, что они искали Одда спустя рукава.

— И я хочу, чтобы вы еще раз повернули обратно. Я поеду вместе с вами, и Катле вряд ли снова удастся проскочить под парусом из лопуха.

Затем они повернули обратно. На Гейррид была синяя накидка. И когда их заприметили на Холме, Катле доложили, что едет четырнадцать человек и один из них в крашеной одежде.

Тогда Катла сказала:

— Не иначе как сюда явилась троллиха Гейррид, и одними заморочками спастись теперь не удастся.

Затем она поднялась с поперечной скамьи и убрала подушку, на которой сидела; под скамьей была створка, ведущая в подпол. Она велела Одду спускаться туда, а сама, как и прежде, уселась сверху, сказав, что у нее тревожное предчувствие.

На сей раз, когда те вошли в покои, приветствий не было. Гейррид сбросила с себя накидку, подошла к Катле с мешком из шкуры тюленя, который она привезла из дома, и накинула его Катле на голову [18]. После этого они связали ей ноги. Затем Гейррид велела сломать скамью; Одда обнаружили и тут же связали. После этого Катлу с Оддом отвезли на Выпасную Скалу, и Одд был там повешен… Катлу же забили камнями до смерти у подножия Скалы» {21} (см. главу 20).