Осады и штурмы Северной войны 1700–1721 гг - Борис Мегорский Страница 99

Пока в присутствии царя русские минные работы в первом Азовском походе оставляли желать лучшего, войска Б. П. Шереметева и И. С. Мазепы в то же время осадили турецкую крепость Казикермен на правом берегу Днепра и были гораздо более успешны. С помощью подкопа была взорвана крепостная башня, и в образовавшуюся брешь вошли «великих государей ратные люди». После пятичасового «свального боя» и интенсивной бомбардировки турки отступили во внутренний периметр обороны города и вскоре сдались ^[1162]. Таким образом, опыт успешных минных операций у старого московского войска был, но в ходе войны со шведами подкопы практически не применялись как средство взятия крепостей.

Тем не менее подкопы оставались одним из непременных элементов обороны. Контрмины закладывали под гласисом, чтобы противодействовать подкопам осаждающего – вынимать порох из его мин или взрывать его галереи. Подкопами под гласисом можно было уничтожать траншеи и батареи, заложенные близко к крытому пути. Мины закладывались в местах наиболее вероятного штурма, в брешах. Шведы действительно взрывали мины для отражения штурмов. В Нарве во время штурма «неприятель подкопом крепко наших подорвал» ^[1163]. О штурме Эльбинга в 1710 г. генерал-майор Ностиц доносил Петру, как русские полки успешно взошли на стены «несмотря на многие мины и крепкое противление» ^[1164]. Комендант Выборга, как было известно в русском лагере, также планировал взорвать мины во время отражения штурма ^[1165]. Поэтому русскому командованию приходилось постоянно помнить об угрозе неприятельских мин – не только в ходе осады, но и после сдачи крепостей. Так, при сдаче Ниеншанца комендант должен был выдать победителям все свои подкопы и мины ^[1166]. Аналогично один из пунктов договора о сдаче Кексгольма в 1710 г. обязывал шведов открыть «все тайные подкопы вне и внутре крепости» ^[1167].

Шведы, осадив Полтаву, повели подкопы, но гарнизон успешно вел контрминную борьбу и обезвредил все неприятельские мины. Руководивший осадными работами генерал Гилленкрок получил приказ заложить мину от самого короля, который был согласен ждать окончания подкопа и считал, что его людям будет полезно поупражняться в таких работах. Когда мина была подведена под вал крепости, шведы услышали, что осажденные также вели работы под землей. С позволения фельдмаршала Реншельда мину зарядили, однако «неприятель вытащил из нашей мины порох, и таким образом предприятие не осуществилось» ^[1168]. Раскрытие нескольких шведских мин осажденными упоминается и у Адлерфельда под двадцатыми числами мая ^[1169].

Келин сообщал Меншикову 9 мая: «От неприятеля под Мазуровской вал подведен был подкоп, и тот они [осажденные] перекопали и порох выбрали, чего и в других местех смотрит» ^[1170]. Дневник военных действий Полтавского сражения приводит три эпизода с минами. Один относится тоже к 20-м числам мая и описывается лаконично: «22-го. [мая. – Б. М.] Войска Его Царского Величества бывшие в осаде Полтавской, усмотрев веденные неприятелями мины под вал Полтавской крепости, перерыли и до исполнения действа не допустили» ^[1171]. Другие два эпизода относятся Дневником к не подтверждаемым другими источниками датам 23 апреля и 21 июня, и описываются практически в идентичных выражениях: «по зажжении рукава неприятель спешно из апрошей бросился, хотя вскоре по взорвании вбежать в крепость. Но как подкопу не взорвало, а приступные были в близости, и не имея лестниц вспять возвратились» ^[1172]. В обоих случаях взрыва не произошло, т. к. осажденные «усмотрели» подкопы и вынули из камор порох. (Отметим, что судя по тексту Дневника, в мину были заложены бочки с порохом – устаревшая на тот период практика, если верить Вобану.)

До нас почти не дошли подробности о том, как и кем велась эта контрминная борьба. По версии Костомарова (к сожалению, без ссылок на источники), «один унтер-офицер из шведского войска, похитивший ротные деньги и страшившийся за то кары, убежал к русским и открыл им, куда ведется мина, а русские, по его указанию, устроили контрмину и выбрали порох, подложенный в шведской мине» ^[1173]. Крекшин сообщает, что 8 июня взятые в плен три шведа допросом показали, что мины к Полтаве вели запорожцы ^[1174].

Есть основания полагать, что казаки действительно обладали навыками подземной войны: в «Показании о службе лубенского полкового есаула Андрея Петровского» описывается эпизод взятия Азова в 1696 г., когда казаки подкопом проникли на турецкую батарею и стянули с нее пушки («подкопавшись под раскат, гарматы канатами повытягали») ^[1175].