Ода политической глупости. От Трои до Вьетнама - Барбара Такман Страница 95

Как ответ на брошенный Хрущевым вызовом в виде идеи национально-освободительных войн появился такой побочный продукт теории ограниченной войны, как ведение военных действий, направленных на подавление восстаний. В годы правления Кеннеди он превратился в настоящий культ, проповедником которого стал сам президент. Деловые люди из его администрации приняли эту доктрину с горячим энтузиазмом. Она познакомила их с новыми условиями противоборства: позволяла противостоять повстанцам на их собственной территории, рассматривала социальные и политические причины восстаний в развивающихся странах, «подкарауливала коммунистов во время купания и уносила их одежду» (как когда-то образно выразился Дизраэли применительно к вигам, имея в виду использование их политических приемов).

Находясь под впечатлением доклада Лэнсдейла, президент прочел труды Мао и Че Гевары, посвященные ведению партизанской войны, и распорядился, чтобы их читали в армии. По его приказу была разработана специальная программа по борьбе с повстанцами. Эта программа внушала «всем членам правительства Соединенных Штатов», что подрывные действия мятежников (национально-освободительные войны) суть одна из главных форм военно-политического конфликта, по своей важности равная традиционной войне. Требовалось, чтобы эта доктрина нашла отражение в структуре, подготовке и снаряжении вооруженных сил США и гражданских организаций за рубежом для того, чтобы они могли обеспечить действия по предотвращению или подавлению восстаний или непрямой агрессии. Особо в этой связи отмечались Вьетнам, Лаос и Таиланд. Поначалу численность подразделения, дислоцировавшегося в Форт-Брэгге, составляла менее тысячи человек, но президент приказал расширить круг выполняемых задач, а зеленый берет сил специального назначения сделался символом этой новой программы. Специальный представитель президента по военным вопросам, генерал Максвелл Тэйлор, распространял новую доктрину, что делали и другие чиновники, в том числе министр юстиции Роберт Кеннеди, хотя это и не входило в сферу его деятельности.

Автором множества научных работ, связанных с этой доктриной и методами ее применения, был красноречивый профессор Массачусетского технологического института Уолт Ростоу, который занимал второй по значению пост в Совете национальной безопасности. Во время выпускного вечера, состоявшегося в июне 1961 года в Форт-Брэгге, он, рассуждая о партизанской войне, весьма ловко взял под американскую опеку «революционные процессы» в странах Третьего мира, назвав их «модернизацией». Он сказал, что Америка просто предназначена для реализации идеи, что «каждой нации будет разрешено оформить на основе собственной культуры и амбиций тот тип современного общества, который ей нужен». Америка относится с уважением к «уникальности каждого общества» и пытается найти те страны, которые «встанут в полный рост… чтобы защитить свою независимость» и возьмут на себя ответственность по «защите независимости революционного процесса, который сейчас идет полным ходом». Сам Томас Джефферсон не смог бы лучше выразить истинные принципы Америки (изложенные в речи человека, который на практике последовательно доказывал их противоречивость).

Хотя в этой доктрине основной упор делался на меры политического характера, на практике подавлением восстаний занимались военные. Это не находило большой поддержки со стороны военного руководства, которое не приветствовало создание элитных подразделений и было против вмешательства в традиционную сферу своей компетенции: столь значительное внимание, уделяемое проведению реформ, только мешает надлежащему выполнению задач по обучению военнослужащих, навыкам ведения боя и стрельбе. Поэтому на практике подразделения, предназначенные для подавления восстаний, не оправдывали того высокого доверия, которое возлагалось на них теоретиками. Речь всегда шла лишь о том, чтобы «добиться лояльности» народа своему правительству, но не слишком умно делать ставку на правительство, лояльность которому приходилось насаждать извне.

А что же на самом деле Соединенные Штаты и Дьем должны были предложить безразличному и отчужденному населению? Меры, направленные против наводнений, развитие сельской местности, работа с молодежью, расчистка трущоб, усовершенствование системы водного транспорта, развитие сферы образования — все это входило в число финансируемых американцами программ, и было необходимо, но не являлось главным. Чтобы успешно противостоять мятежникам, требовалось перераспределить землю и имущество в пользу крестьян, отстранить от власти продажных чиновников и мафиози, расформировать силы безопасности, которые заполняли тюрьмы Сайгона заключенными. Короче говоря, надо было переделать старый режим и принести его в жертву общему делу, которое, как сказал Лэнсдейл, «привлекало бы народ больше, чем призывы коммунистов». Однако Дьем и его семья, в особенности младший брат Нго Динь Нху, а также мадам Нго и их приятели из правящего класса, таких намерений не имели, как, впрочем, и их американские спонсоры.

Соединенные Штаты продолжали требовать проведения реформ, как гарантии предоставления американской помощи, будто серьезные реформы, которые давали возможность «добиться лояльности» населения, можно провести за несколько месяцев. Западу, где перемены происходили гораздо быстрее, чем на Востоке, потребовалось 25 столетий для того, чтобы государство стало действовать в интересах бедных слоев населения. Причина, по которой Дьем так и не отреагировал на призывы американцев провести реформы, состояла в том, что преследовал он совершенно иные интересы. Он сопротивлялся проведению реформ по той же самой причине, которая побуждала католических пап эпохи Возрождения противиться переменам, ведь реформы уменьшили бы его абсолютную власть. Настойчивые требования американцев заручиться поддержкой населения, воспринимались Дьемом как назойливые советы, совершенно несоответствующие азиатским обстоятельствам. В Азии предполагается, что граждане обязаны подчиняться государственной власти; западная демократия рассматривает государство как представителя интересов граждан. Между этими точками зрения нет ничего общего. Но поскольку Южный Вьетнам считался преградой экспансии коммунизма, Соединенные Штаты, не замечая очевидных фактов, упорно старались добиться того, чтобы правительство Дьема оправдало ожидания американцев. Эдмунд Берк однажды заметил, что полезность «упорства, доведенного до абсурда», всегда «выше понимания».

В мае 1961 года, во время кризиса, вызванного угрозой «потери Лаоса», Объединенный комитет начальников штабов рекомендовал в случае необходимости защиты Юго-Восточной Азии от коммунистов развернуть вооруженные силы США в количестве, достаточном для того, чтобы сдерживать активность Северного Вьетнама и Китая, а также оказывать содействие подготовке южновьетнамской армии, необходимой для более активной борьбы с повстанцами. В Пентагоне развернулись дискуссии относительно «численности и состава, которые были бы желательны в случае возможного участия вооруженных сил США во вьетнамском конфликте». Это было планирование на случай возникновения чрезвычайных обстоятельств, хотя летом того года все внимание было сосредоточено скорее на Лаосе, чем на Вьетнаме.

Лаос тогда являлся, образно говоря, той мышью, которая рычала. Призрак коммунистической угрозы из-за рубежа витал над этой не имевшей выхода к морю, лежавшей между Вьетнамом и Таиландом гористой страной, население которой едва превышало два миллиона человек Эта угроза называлась Патет Лао и являлась лаосским национально-коммунистическим вариантом Вьетминя. Поскольку на севере Лаос соприкасался с Китаем, а на юге граничил с Камбоджей, он, по мнению некоторых иностранных государств, имел чрезвычайное значение как коридор, через который хлынут «орды» коммунистов Хо Ши Мина и Мао Цзэдуна в тот ужасный день, когда начнется красное наступление. Не слишком нарушая беззаботную жизнь лаосцев, в стране шла борьба за верховную власть, которую вели между собой многочисленные соперники. Среди них ведущими фигурами были законный правитель, принц Суванна Фума, который в отношении политики «холодной войны» занимал нейтральную позицию; его брат и тоже принц и одновременно лидер Патет Лао; а также третий, зависимый от американцев претендент. Благодаря махинациям ЦРУ он некоторое время даже занимал пост главы государства, но впоследствии был смещен.