Я, Легионер - Георги Лозев Страница 94

— В противном случае меня бы здесь не было. Легионер имеет право жаловаться, если дослужился до звания лейтенанта, а это почти невозможно.

— Как ты сюда попал?

— Сержант роты направил меня к доктору, тот пощупал меня и решил, что у меня внутреннее кровотечение.

— Вливания, быстро! — наконец военный врач обратился к медсестре. — Я поставлю в капельницу анестетик, не волнуйся! Классная игра, а?

Меня оставили в больнице, где я продолжал корчиться от боли, несмотря на все обезболивающие. Я вспомнил о старом адъютанте Четвертого эскадрона, и на этот раз полностью согласился с его мнением о запрете футбола. Боль иногда усиливалась, иногда утихала, но я не терял сознания. Однажды ночью одна старшая медсестра сказала мне, что поставит мне морфин. Но даже с ним боль оставалась. Медсестра спросила меня о причинах, и я снова рассказал о своем боевом подвиге во время футбольного матча. Она внимательно выслушала, и через пять минут вернулась с пакетиком льда.

— Поставь туда, куда тебя ударили, или туда, где ты чувствуешь самую нетерпимую боль.

Я поставил пакет со льдом у левой почки и почувствовал, как все начало понемногу неметь. Минут через десять я погрузился в глубокий сон. К рассвету боль перекосила меня снова, я вызвал медсестру, и она прибежала с новым пакетом льда, потому что первый уже растаял.

Три дня мне делали вливания, и когда я наконец почувствовал себя лучше, я вспомнил, что заметил кровь в моче. Видимо, кровотечение повлияло на мою левую почку. Буквально неделю назад я чувствовал себя в отличной спортивной форме и видел перед собой знаки отличия капрала легиона, а теперь из-за какой-то ерунды пропустил обучение. Я не мог поверить, что поеду в Косово в качестве легионера первого класса, хотя был так близок к погонам капрала.

В тот момент я еще не понимал, что дело было гораздо серьезнее. До того как я вышел из госпиталя, меня послали на цветной сканер, и когда там увидели результаты, оставили меня на обследование еще на неделю. Я уже чувствовал себя лучше и попытался настаивать на выписке в надежде, что еще не слишком поздно пройти подготовку. Я забыл, что мое мнение не имеет значения. Я был простым легионером, а врач, который принял меня, был полковником. Так что доктор будет держать меня в больнице, пока не решит иначе.

Я спокойно смотрел полуфинал и финал Чемпионата мира по футболу в роскошной палате французского военного госпиталя. После каждой победы Франции я слышал крики и шум города и вспоминал футбольное лето в Болгарии в 1994 году. Футбол вернул меня к прошлому, и я вспомнил, как студентом на улицах Софии я праздновал каждую победу нашей команды. От того беспечного студента не осталось почти ничего, кроме мечты в один прекрасный день купить мотоцикл “Harley Davidson” и кататься на нем по дорогам мира, оставив за спиной все свои проблемы. Эта мечта не была связана с карьерой в Иностранном легионе и вряд ли претворилась бы в жизнь, если бы я остался в рядах легиона до выхода на пенсию. Но она еще жила во мне. Оставаясь в легионе, я приближался к своей мечте купить мотоцикл, но не ездить на нем. Каждый раз, когда я выходил в отпуск, моя заветная мечта всплывала снова и давала мне силы идти вперед. Только теперь, в этой палате, я почувствовал себя на перекрестке и ждал, чтобы военный врач дал мне зеленый свет, а он держал палец на красной кнопке.

Настал очередной понедельник. Я ожидал, что меня выпишут, и, к моему приятному удивлению, за мной приехал джип с базы в Кастеле. Только вместо того чтобы отвести меня в учебную роту, меня отвезли к главному врачу части, который ждал меня с кучей снимков ультразвукового и рентгеновского сканера и диагнозов.

— Я должен тебе сообщить, — начал он очень серьезным тоном, — в дополнение к травме и кровоизлиянию у тебя обнаружили заболевание, которое тебе помешает служить в Иностранном легионе.

— Но я же прошел через все осмотры в Обани и был здоров! — я не верил своим ушам.

— Да, твои почки функционировали отлично, и в Обани невозможно было найти что-либо, пока ты не прошел через этот цветной сканер. У тебя поликистоз почек.

Я вспомнил, что мне внутривенно влили какую-то жидкость перед обследованием сканером в первую неделю моего пребывания в госпитале.

— А если бы я не прошел этот сканер? — спросил я, отчаянно надеясь, что это всего лишь сон, и я проснусь.

— Рано или поздно при активной жизни в легионе твое заболевание дало бы о себе знать. Твои почки не могут справиться с этой нагрузкой.

Кто он такой, чтобы говорить, что мои почки не выдержат! После двух с половиной лет службы в боевой роте во французском Иностранном легионе, я думаю, мои почки доказали, что могут вытерпеть все, но судьба решила — военная карьера не для меня. Через неделю я вернулся в свой Четвертый эскадрон в Оранже без погон ефрейтора.

Эскадрон был распущен на отпуск, и через два дня после опросов, что делать со мной, я тоже получил двадцать дней и отправился с моим легионерским билетом в Мадрид, к дяде, который на протяжении многих лет был иммигрантом в столице Испании. Несмотря на все, что со мной произошло, я провел замечательные каникулы, во время которых полностью восстановился от травмы, полученной во время футбольного матча, за что я до сих пор благодарен своим родственникам.

После отпуска я снова вернулся в свой Четвертый эскадрон и отправился рапортовать капитану Жарому. Командир был весьма удивлен медицинскими осмотрами в Тулузе и обещал, что он затребует повторные обследования для подтверждения диагноза, до тех пор я оставался в распоряжении маржи Шэнга. Кроме того, я обучался на водителя бронетранспортера и готовился с остальными к миссии в Косове. Несмотря на мнение военного врача из Тулузы, мои почки продолжали служить мне верой и правдой.